— Ты упомянул про модуль управления, — быстро задала вопрос журналистка. — Что это такое?

— Это главный элемент процесса создания. Модуль формировал структуру ДНК индивида и набор стартовых знаний.

Глеб насторожился: призрачное недостающее звено обретало контуры.

— Так что это физически? — Анна потрясла в воздухе открытой ладонью.

Антон боковым зрением проследил за жестикуляцией журналистки, помедлил и ответил.

— Со слов Алексея Андреевича мне известно, что изначально опыты приводили к появлению простейших белковых молекул. Затем Ольга Александровна стала принимать участие в его работах. Тогда был создан первый модуль для формирования индивида.

— Мама? Разве она была ученым?

— Я так не думаю. Она оперировала не фактическими данными, а ей одной понятными абстракциями. Информация о модуле управления в базах отсутствует. Алексей Андреевич никогда не оставлял записей о нем. На полке слева портативный компьютер. Я не пользовался им, поскольку генератор производит минимум энергии. Однако мне известно, что часть геологических разработок твоего отца сохранилась на жестком диске. Анна, компьютер твой.

— Антон, — Глеб поднялся и таким образом заслонил спиной разочарованную журналистку. — Тебе нужно отдохнуть.

— Ты прав. Я давно не говорил. Пора провести реабилитацию. Пес здесь.

— А может быть все-таки моя кровь…

— Нет, — в осипшем голосе появилась тоска. — Я долго тестировал процесс на клетках собаки. Чужеродный материал в настоящих условиях использовать невозможно.

Анна вернулась в машину. Тамара и Глеб остались с Антоном, и это пришлось весьма кстати. Она выдернула из панели в кабине терминал и влажными от волнения руками вставила разъемы в гнезда портативного компьютера, который подарил ей индивид. Экран засветился. Возникла знакомая картинка старой операционной системы, и Анна облегченно вздохнула. Получилось. Она принялась просматривать файлы. Формулы, схемы, списки и расчеты — она не понимала, что к чему, однако несколько моделей выглядели привлекательно. Анна сняла изображения в память электронного блокнота. Туда же отправились файлы с перечислением химических элементов и парочка схем. Решив, что этого на первый раз хватит, Анна восстановила порядок в машине и оглянулась на дом. Ни света в окнах, ни движения.

«Надеюсь, еще полчаса Глеб будет торчать у старика», — подумала журналистка.

Предыдущие звонки с мобильника неприятностей не повлекли, и Анна смело взялась за телефон. Настроить радиомодем оказалось сложнее, чем она думала, но прибегнуть к помощи Глеба, не объясняя причину передачи, невозможно. Она возилась минут пятнадцать, пока не «достучалась» до спутника.

«Интересно, а справился бы Глеб с модемом? Он же настоящий деревенский парень!» — Анна с удовольствием представила озадаченную физиономию товарища.

Оснований сомневаться в способностях молодого человека у нее не было, но, подстегивая свое воображение, Анна начинала чувствовать себя творцом, подобно отцу. В такие моменты — а они случались нередко — образы, как куклы, обретали желаемые формы и покорно подчинялись прихотям хозяйки. А когда на стол ложилась свеженькая газета с обширным заголовком и длинными столбиками статьи, журналистка ликовала: в ее руках трепетали человеческие умы, которые она одним изощренным взмахом пера загоняла в просторы своих фантазий и измышлений.

В прекрасном расположении духа Анна набрала номер господина Бурмистрова.

— Я готова передать вам два файла, — заявила журналистка, заслышав ответ абонента. И не дав Павлу Аркадьевичу рассыпаться в восхищениях, продолжала. — Это списки компонентов среды, в которой проходило развитие индивида. Второй файл — модель капсулы, где формировалось тело. Остальное при личной встрече.

— Анна Алексеевна, вы превзошли все мои ожидания!

— Включите модем. Передача начнется через десять секунд.

Она проследила, как индикатор отправки корреспонденции ползет по экрану.

— И сделала я всё сама, — прокомментировала Анна вслух.

В фургоне, битком набитом аппаратурой, висел мутный полумрак. Индикаторы лениво подмигивали разноцветными глазами, урчал генератор, медленно ползали по крошечным экранам биометрические графики Продуктов. Орион ослабил узел галстука. Бесполезный предмет одежды мешал в движениях, но имидж был однажды выбран и, следовательно, изменениям не подлежал.

Шесть единиц Продуктов сидели на лавке напротив и тупо смотрели перед собой. Диагностика предоставила данные состояния среды: сильный запах пота. Тучные тела независимо от внешних условий источали один и тот же дух, улавливаемый обонятельными рецепторами.

Он отвел взгляд от бестолковых гладких лиц. В потоке грубых эмоциональных выражений создатель употребил слово «евнух». Орион активизировал фактический анализ. Обозначение на восемьдесят три процента соответствовало действительности.

Мысли незаметно вернулись к объекту наблюдения. Анна. Орион не менее десяти раз за последние три часа усилием рассудка разворачивал нестройные рассуждения в другое русло. Но думы о девушке упрямо возвращались в мозг из неопределенного источника, природа которого оставалась вне границ понимания. Медленно и непроизвольно из памяти поднимались ее слова, движения, мимика. Он отчетливо видел ее губы, покрытые тонким слоем помады нежно-брусничного тона. Румянец на щеках и блестящие грустные глаза. Каплю-кулон, опущенную в открытую изящную ладонь.

Индивид опомнился и удивленно посмотрел на свою руку, сжимающую трубку мобильного телефона. Зачем он взял аппарат, анализатор не определил. Запросив диагностику состояния, Орион убедился, что организм функционирует нормально. Уровень усталости колебался в допустимых пределах. Ранее он замечал за собой выплески неосознанных действий. Причем Стас не однажды хлопал его по пальцам, если он принимался вертеть ручку или карандаш. Это обычно сопровождалось нравоучением: «Не цепляй мои дурные привычки! В будущем тебе вдоволь хватит своих».

Орион посмотрел на часы. 0:45. Стас уже спит. Значит, при попытке связаться с базой, сигнал примет доктор Жулавский. Он, как правило, работает в своем кабинете до утра. Просканировав себя, индивид определил, что не желает разговаривать с создателем.

Время поползло в ночь.

Пробуждение после короткого глубокого сна произошло вдвое быстрее обычного. Взгляд уперся в неподвижную точку на размеченном сеткой окне радара. Он понял вдруг, что не дает покоя. Капля-кулон — изысканное украшение и не менее изысканное средство слежения. Анна приняла его как подарок. Обман. Отсюда следует, что неудобство в сознании вызвано «угрызениями совести». Из нового источника информации в рассудок протиснулось некое намерение. Аналитика преобразовала его в словесный ряд: набрать ее номер и… Что именно он хочет ей сказать, Орион не довел до ума. Логика остановила опасный проект: связь через спутник отслеживается в оба конца при условии, если заинтересованный субъект достаточно осведомлен в технической стороне вопроса. В случае Анны условие не выполнялось. Однако в уравнении четыре дня назад возникла новая неизвестная: молодой человек, сумевший победить в драке с тремя Продуктами, ловко и надежно упрятавший автомашину от всевидящего ока спутниковой системы дорожной безопасности, и, наконец, показавший на скоростной трассе высший пилотаж.

Стас посоветовал Ориону оставить попытки проследить «звонки» журналистки и быть предельно внимательным, если придется лично общаться с подозрительным умельцем. «Приглядись к парню, — сказал он. — Вдруг братца в нем узнаешь. Если так, тащи его сюда под любым предлогом». Индивид понял мысль без дополнительных пояснений и установил рекомендациям высший приоритет. Приказ доктора Жулавского отошел на второй план, как нарушающий правовые и моральные нормы. Поскольку создатель, фактически, распорядился уничтожить спутников Анны.

Антон сидел неподвижно. Жидкость в резервуаре капельницы закончилась, а видимых изменений на лице индивида Глеб не находил. Тамара невнятно пела свои стишки дремавшему подле нее Чернышу.