Мы оказались в коротком туннеле. Яркий свет лился из арки показавшегося впереди проема. Стены были из того же дырчатого красноватого камня.

До меня донеслись голоса: тихие, в отличие от назойливого гула недавней толпы. Сегодня нас не ждали. Представляю, какую реакцию вызовет наше с Джебом появление. Ладони покрыла холодная испарина, стало трудно дышать. Я придвинулась к Джебу поближе, но так, чтобы его не касаться.

— Спокойно, — пробормотал он. — Они тебя боятся больше, чем ты их.

Никакой уверенности в этом у меня не было. Даже если Джеб и прав, страх в человеческом сердце порождает ненависть, а ненависть — насилие.

— Я не дам тебя в обиду, — пробубнил Джеб, как только мы подошли к проему. — Ничего, привыкнут.

Я хотела спросить, что это значит, но он уже шагнул в проход. Я прошаркала следом, держась на полшага за Джебом, стараясь укрыться в его тени. Мне было страшно, но перспектива отстать и столкнуться с кем-нибудь из здешних обитателей пугала сильнее.

Нас встретила неожиданная тишина.

Мы снова оказались в гигантской, ярко освещенной пещере, куда меня привели в первый раз. Сколько времени прошло с тех пор? Я понятия не имела. Потолок по-прежнему горел слишком ярко, источник света было не разглядеть. Свод пещеры не испещряли углубления; рассеянные отверстия продолжались десятками проходов — в прошлый раз я этого не заметила. Одни отверстия казались огромными, другие — едва ли в человеческий рост; некоторые были естественного происхождения, иные — если не вырубленные целиком, то, по крайней мере, подправленные вручную.

Несколько человек смотрели на нас из этих проходов, остановившись на полпути. Еще больше людей находились в главной пещере, занимались какими-то своими делами, но, увидев нас, застыли — наше появление застигло их врасплох. Какая-то женщина так и осталась стоять, нагнувшись к шнуркам. Другой мужчина что-то объяснял своим товарищам, занесенная в жесте рука замерла в воздухе. Еще один слишком резко остановился и чуть не упал. Качнувшись, он резко поставил на пол ногу — звук эхом пронесся по огромному залу.

С моей стороны было вопиюще неправильно испытывать благодарность к мерзкому орудию убийства в руках Джеба, но тем не менее… Если бы не ружье, меня, вероятно, уже бы растерзали. Эти люди, не задумываясь, искалечили бы Джеба, лишь бы добраться до меня. Впрочем, даже оружие не гарантировало безопасность — стрелять пришлось бы в кого-то одного.

Мерзкая картина в моей голове стала невыносимой. Я попыталась сосредоточиться на непосредственном окружении, ведь и без того все было достаточно скверно.

Джеб ненадолго остановился, зажал ружье у пояса, направил ствол от себя. Он окинул взглядом пещеру, останавливаясь на каждом — на одном за другим. Много времени это не заняло: я насчитала меньше двадцати человек. Удовлетворенный результатом, Джеб направился в левую сторону пещеры. Как тень, я скользнула за ним; кровь стучала в висках.

Джеб решил не пересекать пещеру напрямую, а пойти вдоль левой стены. Сперва меня удивил такой маршрут, а потом я заметила темное пятно в центре пола — очень большой кусок, который все обходили стороной. Я отметила эту аномалию, не вдаваясь в подробности, и даже не поинтересовалась, для чего, собственно, она предназначалась, — меня сковал страх.

Мы шли по безмолвному залу, и люди потихоньку оживали. Склоненная женщина разогнулась и проводила нас взглядом. Жестикулировавший мужчина сложил руки на груди. Глаза смотрели с суровым прищуром, лица исказила сдерживаемая ярость. Впрочем, никто не сделал и шага в нашу сторону, никто не открыл рта. Что бы Кайл с остальными ни рассказывали о своей стычке с Джебом, похоже, надежды Джеба оправдались.

В редколесье человеческих фигур я узнала Мэгги и Шэрон, глазеющих на нас с разинутыми ртами. Выражение лиц ошеломленное, в глазах — холод. Они смотрели не на меня, а на Джеба, который даже не взглянул в их сторону.

Казалось, мы целую вечность добирались до другого конца пещеры. Джеб направился к небольшому выходу, что чернел на фоне яркого освещения. От взглядов, направленных мне в спину, затылок горел, но обернуться не хватало духу. Люди по-прежнему молчали. Что, если они направятся за нами? Я с облегчением юркнула в темноту нового туннеля. Джеб мягко взял меня за локоть, и на этот раз я не отпрянула. Гул голосов позади так и не возобновился.

— Прошло лучше, чем я ожидал, — шепнул Джеб, ведя меня дальше. Я удивилась и обрадовалась своему неведению: лучше уж не знать, чего же он ожидал.

Земля под ногами пошла под уклон. Впереди замерцал тусклый свет.

— Спорим, ты никогда не видела ничего похожего на мое жилище. — Голос Джеба вновь повеселел. — Местечко что надо, а? — Он на миг умолк, давая мне возможность ответить, а затем продолжил: — Еще в семидесятые его нашел. А точней, оно — меня. Я провалился в расщелину над большим залом — другой бы расшибся насмерть, но я малый крепкий, выжил. Пришлось искать выход. Не поверишь, пока я отсюда выбирался, готов был камни грызть от голода. Я тогда один на ранчо жил, так что показать некому было. Изучил каждую трещинку, каждый выступ и понял, какие тут таятся возможности. Ну и решил до поры до времени оставить все в секрете — так сказать, про запас… на будущее. Такие уж мы, Страйдеры, предусмотрительные — всегда парочка тузов в рукаве.

Тусклый свет шел из отверстия в потолке, размером с кулак, и ярким кружком выделялся на полу. Наконец в глубине прохода показался еще один освещенный участок.

— Тебе наверняка интересно, как образовались эти пещеры. — Еще одна пауза, покороче. — Мне вот точно было. Я провел кое-какие исследования. Тут кругом лавовые протоки — вникаешь? Когда-то здесь располагался вулкан. А точнее, и сейчас есть, и, похоже, вполне себе действующий, как ты скоро сама убедишься. Все эти пещеры и отверстия — пузыри воздуха, попавшие в остывающую лаву. За несколько десятков лет я вложил в это место немало труда. Что-то было несложным — соединить туннели оказалось не таким уж и трудным делом, ну а кое-где пришлось проявить смекалку. Видела потолок в большой пещере? На то чтобы довести его до ума, ушли годы.

Мне было очень интересно, но я не могла заставить себя подать голос. Решила, что безопаснее промолчать.

Уклон стал круче. В полу появились грубые ступеньки, довольно прочные с виду. Джеб уверенно вел меня по ним. Мы спускались все глубже. Казалось, воздух вокруг нагревается и все больше пропитывается влагой.

Где-то впереди раздался шум голосов, и я напряглась. Джеб мягко коснулся моей руки.

— Сейчас начнется самое интересное, тебе понравится, — пообещал он.

Широкий открытый свод мерцал рассеянным светом, чистым и белым, как в большом зале, только здесь он рассыпался множеством танцующих бликов. Как и все непонятное, эта пещера с ее странным освещением пугала меня.

— Вот мы и пришли, — с воодушевлением объявил Джеб, таща меня за собой в проход. — Что скажешь?

Мы словно вошли в парилку: влажный и густой пар окутывал, горячей росой оседал на коже. Я непроизвольно раскрыла рот, чтобы сделать глоток воздуха, ставшего вдруг очень плотным. Запах усилился — привязчивый металлический привкус, такой же, как в местной воде.

Нарастающий гул, многоголосие басов и сопрано, казалось, звучал отовсюду, усиленный многократным эхом. Я тревожно вглядывалась в клубы горячих испарений, пытаясь различить, откуда идут голоса. Свет был слишком ярким — потолок сверкал, как в большой пещере, только гораздо ближе. Лучи плясали в водяной взвеси, создавая ослепительный переливающийся занавес. Изо всех сил напрягая глаза, я в испуге ухватилась за руку Джеба.

К моему удивлению, странный тягучий гул не изменился при нашем появлении. Наверное, нас еще не заметили.

— Душновато тут, — извиняющимся тоном произнес Джеб, разгоняя пар у лица. Он сказал это как бы между делом, но так громко, что я подскочила. Голос прозвучал расслабленно, словно рядом никого не было. Перешептывание, однако, не стихало.