Накрыв на стол, Кэт удалилась, но ее незримое присутствие сильно ощущалось в комнате.

Чувство Вилли к Мэтту очень отличалось от испытанного ею ранее. Это было не похоже на то физическое влечение, которое разбудил в ней Джедд Ее не пронизывало словно током, как это было, когда она встречала его. Напротив, с Мэттом она чувствовала себя уверенной и сильной. И немного изумленной. Несмотря на свое влечение к нему, она не испытывала страха. Она была уверена, что, если он обнимет ее, она откроет ему объятия с радостью, без сомнения и испуга.

Вилли с удовольствием приняла от него бокал с бренди, который он предложил ей после обеда, когда они устроились у большого, почти во всю стену, пылавшего камина, и Мэтт поставил пластинку с "Временами года" Вивальди.

Устроившись на низенькой скамеечке у камина и поджав под себя свои длинные красивые ноги, Вилли ждала, что Мэтт присоединится к ней. Но, включив стереопроигрыватель, он сел в кожаное кресло и откинулся на спинку, прикрыв веки. Он сидел так, с удовольствием слушая музыку, пока пластинка не закончилась.

Вилли подумала, что вечер получился приятным, но чуть более официальным и менее интимным, чем дни, которые они проводили на лоне природы.

Мэтт посмотрел на часы.

– Может быть, проводить вас в гостиницу? – предложил он, но Вилли не сделала ни одного движения, чтобы встать со скамеечки.

– У меня еще есть время, – сказала она и опустила голову, чтобы скрыть краску, заливавшую ее лицо.

– Спасибо, Вилли... за то, что вы сказали это.

Мэтт подошел к ней и поцеловал в макушку. Вилли смутилась еще больше.

– Спасибо? – повторила она. – Я не горшок жаркого вам передала, Мэтт. Мне так хотелось поговорить еще. А этими вещами я не занимаюсь – вы знаете...

– Я уверен в этом, – сказал он, мягко погладив ее по голове. – Поэтому я и предложил вам вернуться в гостиницу. Лето – замечательное время года, Вилли. Оно очаровывает нас своей зеленью и зрелостью. Мы все полны надежд и обещаний. И полюбить, кажется, так легко. Очень легко. Но мы забываем, что к концу лета все начинает постепенно увядать и исчезать, и возникает большая дистанция между нами и теми, с кем мы вместе проводим время...

Вилли поняла, что Мэтт не хочет делать того шага, которого она ждала от него. Но не могла понять – почему. Может, он считает ее слишком молодой? Или он в очень вежливой форме намекает ей о более существенном – об их различном положении в обществе? Он был сильным и влиятельным человеком, а она, несмотря на свои способности, всего лишь студенткой, и, следовательно, находилась лишь в начале своей карьеры.

– А что, если все это – неправда. Насчет лета... Если оно не последнее, и...

– Милая, прелестная Вилли! – вздохнул Мэтт. – Вы неправильно меня поняли. Я умею любить, но я запрещаю себе любить вас, потому что боюсь потерять вас...

Его слова поразили Вилли. Мэтт желал ее. Но он хотел еще чего-то, что она вряд ли сможет дать кому-то.

Она встала и позволила ему укрыть ее плечи накидкой. Они вместе направились к машине.

– Для меня это больше, чем просто хороший вечер, – сказал он, когда они подъехали к гостинице. – Я послезавтра собираюсь в Вашингтон. Но я хочу, что вы знали, что я очень дорожу дружбой с вами. Я не хочу потерять вас, Вилли. Вы согласны со мной?

Он обнял ее и крепко прижал к себе. Закрыв глаза, она слушала ровное биение его сердца. Случилось то, что она не раз представляла себе. Сильный и скрытный мужчина, который, казалось, никогда не сможет обидеть ее...

Но вместе с тем она знала, что это чувство пройдет, как только уйдет Мэтт. И завтра она снова станет сама собой.

В последние дни лета лес все еще оставался зеленым и душистым, а озеро – холодным и кристально чистым.

После отъезда Мэтта вторники стали пустыми. Вилли очень скучала. Она снова навестила лес и "их" озеро. Но все очарование этих мест ушло вместе с Мэттом. Ведь он постоянно открывал секреты своих сокровищ.

Поэтому, когда Сюзанна предложила провести у них День профсоюзов, Вилли не стала отказываться и с удовольствием приняла ее приглашение. Она обрадовалась случаю развлечься в шумной компании, хотя вполне могла обойтись и без ухаживаний Тони.

Внешне он был очень похож на свою сестру, но на этом их сходство и заканчивалось. У них было совершенно противоположное мировоззрение, в чем Вилли убедилась, познакомившись с ним поближе. У Тони были свободные взгляды на секс. Когда Вилли отвергла его притязания, он не подумал, что неинтересен ей. Он даже удивился, что она не воспользовалась такой прекрасной возможностью побыть с ним наедине.

– Мне показалось, что у тебя кто-то появился, – сказала ей Сюзанна, когда они загорали на причале.

– Когда?

– Когда ты исчезла из моего поля зрения этим летом. Я представляла тебя с великолепным экземпляром мужского рода, с которым ты шумно веселишься под звездами.

– Нет, – ответила Вилли. – Никаких шумных веселий этим летом не было.

– Плохо. Я, например, познакомилась на прошлой неделе с одним парнем из Йеля... Он приятель Джека. Хочешь верь, или нет, но он действительно мил. Хо! Хо!

– Так в чем же дело?

– Скука начинается в двенадцать часов... Все разбегаются по своим домам.

Быстрым движением Сюзанна вскочила на ноги и прыгнула в озеро, оставив Вилли на растерзание Джорджа Паркмена.

– Ну как, нравится вам работа в гостинице? – спросил он.

– Да, очень. Спасибо еще раз за вашу помощь.

– Больше никаких благодарностей... Я надеюсь, вы запомнили то, что я сказал вам насчет работы женщин. Вы не можете позволить себе тащить ношу, посильную лишь для мужчин.

Вилли находилась сейчас не в том настроении, чтобы скрыть свою досаду.

– Не хотите ли вы сказать, что я скоро надорвусь от напряжения?

Джордж ответил ей язвительной улыбкой.

– Сейчас вы напомнили мне мою дочь, которая говорит точно так же. Ничего подобного я не хотел сказать. Просто существуют определенные законы природы.

Он указал на своего сына Тони и сказал:

– Этот парень имеет прекрасное будущее, Вилли. И мог бы составить девушке неплохую партию.

– Я уверена в этом, – сказала Вилли, поднимаясь на ноги и добавляя с язвительной улыбкой: – А сейчас извините меня, мистер Паркмен. Лучше этой девушке войти в воду и охладиться.

Вернувшись к учебе, Вилли почувствовала облегчение. Она снова приступила к своим обязанностям, к работе, которую любила больше всего на свете. Мэтт позвонил в гостиницу на следующий же день после приезда и повторил свое обещание не терять ее. На прощание он пожелал ей всяческих успехов. Этот звонок еще раз напомнил ей о дистанции, разделявшей их, и о совершенно разном образе жизни, о чем он, как ей показалось, намекнул ей во время их последнего разговора. Он находился в Вашингтоне и принимал решения, которые могли так сильно повлиять на судьбы многих граждан страны. Он лишь не принял того единственного решения, которое могло изменить его собственную судьбу.

Сейчас, будучи студенткой третьего курса, она должна была выбрать узкую специализацию в изучении права. Следует отметить, что за прошедшие два года, помимо усердного изучения общего курса права, она принимала активное участие в студенческой жизни факультета. Как лучшая из десяти студентов своей группы, она получила возможность стать штатным сотрудником престижной газеты "Гарвард Лоу Ревью" и, кроме того, войти в состав студенческого так называемого "Спорного суда", где студентами в театрализованном виде демонстрировалось действие того или иного закона, со всеми поправками к нему и другими нюансами. Сценарии процессов писались самими студентами, и они же сами выносили решение. Для Вилли не прошли даром часы, проведенные вместе с Мэттом. Она чувствовала себя уверенно на таких заседаниях и понимала, что в этом узком пространстве, ограниченном университетскими стенами, для нее нет ничего невозможного.