Он засмеялся, довольный своей шуткой. Кэт? Жена? – размышляла Вилли. – А может быть, сестра? Но почему, собственно, ее должно волновать, кем приходится Мэтту женщина, приготовившая еду? И почему бы ей просто не спросить его об этом?

Ленч оказался настоящим сюрпризом. Вилли думала о сэндвичах, но, вопреки своим ожиданиям, увидела мясо, паштет, фрукты, французские булочки, превосходное вино, а также скатерть в клеточку и такие же салфетки. От долгой прогулки на свежем воздухе в компании Мэтта она сильно проголодалась. И энергично принялась за еду.

Когда они закончили свой ленч, он аккуратно собрал все остатки и закопал их в землю.

– Дань матушке-природе, – сказал он. – А сейчас настало время провести первое занятие. Вы ведь собирались учиться. Хотя можете продолжать вводить в заблуждение ваших клиентов и дальше, как это делали до сих пор... Но, в конце концов, рыбачить не так уж трудно научиться.

Мэтт достал рыболовные снасти и наладил две удочки. Свою любимую, цвета красного дерева, с темно-синей леской и позолоченным крючком он предложил Вилли.

– Это удочка Хейвса, – объяснил он ей, когда они подходили к воде. – Великолепная вещь, сделанная в 1925 году. У нее есть душа, которая чувствует каждое биение вашего сердца, наполняется вашими мыслями и желаниями.

Хотя Мэтт объяснял, как устроена удочка, Вилли, даже не глядя на нее, почувствовала в его словах более глубокий смысл. Он, взяв ее за руку, стал показывать, как пользоваться снастью, а Вилли, полуобернувшись, смотрела на него, чувствуя прикосновение сильных и уверенных рук. Красивое лицо, думала она. И поймала себя на мысли, что он уже не кажется ей человеком в возрасте.

– Большой палец прижимайте сверху... Вот так, правильно. Чуть подальше. Левую руку держите так, тогда вам будет удобнее забрасывать.

Старательно следуя его указаниям, Вилли отвела удочку в сторону и забросила крючок в воду.

– Браво, – воскликнул Мэтт, – молодчина, Вилли! Давайте попробуем еще раз. Только на этот раз постарайтесь тверже и увереннее держать руку.

Хотя Вилли считала рыбную ловлю бесполезной потерей времени, тем не менее она была полностью поглощена своим первым опытом. После того, как она несколько раз забросила удочку, Мэтт сказал, что теперь они могут перейти к следующему занятию. Он повел ее к тому месту, где река впадала в озеро.

– Будьте осторожны, – сказал он. – Не ударьтесь о скалу и старайтесь не шуметь, чтобы не распугать рыбу.

Около часа они молча, сидя рядом, удили рыбу. За это время Мэтт поймал только две маленькие форели, но всем своим видом показывал, что, если быть терпеливым, придет черед и больших.

Спустя еще десять минут Вилли почувствовала, что у нее клюет. Леска то натягивалась, то ослабевала.

– Поймала, – в волнении вскрикнула она, забыв о предупреждении не шуметь.

Она стала быстро сматывать леску на катушку, удочка словно взбесилась в ее руках.

– Я поймала, помогите мне, Мэтт, я не знаю, что мне делать.

Он от души смеялся, наблюдая ее неловкие движения, и, когда она подала ему удилище, показал, как снимать с крючка рыбу.

– Это чудесно, – сказал он с восхищением, – ваш первый улов, Вилли! Как я завидую вам. Нет ничего лучше чувства, испытанного впервые.

Они поудили еще некоторое время, но, несмотря на то, что Вилли больше ничего не поймала, она была вполне довольна результатом. Она теперь знает кое-что о рыбной ловле и больше не будет чувствовать себя рядом с клиентами гостиницы такой неопытной.

После того, как Мэтт поймал еще три рыбы, более крупные, чем прежде, он сказал:

– Я думаю, на сегодня достаточно. Солнце уже садится, и нам здесь делать нечего. Я попрошу вас немного потерпеть, прежде чем покажу, как разделывать эту чудесную рыбу и готовить ее. Может быть, вам захочется сделать то же самое для ваших гостей.

Мэтт расчистил место под деревом, выложил кругом камни и стал разжигать костер. С ловкостью опытного путешественника он почистил рыбу, включая и ту, что поймала Вилли. Потом аккуратно нанизал ее на металлический прут и пристроил его на камни. Он принес из машины два бензиновых фонаря и зажег их.

– Для уюта, – объяснил он. – Кроме того, они помогут увидеть, когда наш обед будет готов.

Вилли прислонилась к дереву и, прикрыв глаза, вдыхала чистый, пьянящий аромат леса, мешавшийся с запахом жарившейся форели.

– Приятного аппетита, – сказал Мэтт, подавая ей кусок французской булки с форелью, которую своими руками поймала Вилли, и бокал с вином.

Это было похоже на праздник.

– Слушайте внимательно, Вилли. Слушайте звуки ночи...

Она прислушалась. Таинственная тишина ночной прохлады нарушалась только стрекотанием сверчков, кваканьем лягушек и шумом реки.

– Вы ходили когда-нибудь в поход? – спросил Мэтт.

– Нет... Никогда.

Мэтт кивнул, и в мерцающем свете ламп она заметила, что он, такой мужественный и красивый, внимательно разглядывает ее.

– Никогда не поздно набираться опыта. Каждый костер нуждается в своей волшебной истории.

– А знаете ли вы хоть одну из них?

– Целую дюжину, – сказал он, усмехнувшись. – Эти волшебные истории у костра здесь, в Мэне, один из видов искусства. Но можем позволить себе вспомнить только достоверные истории штата. Они, по крайней мере, охватывают три поколения.

Вилли весело рассмеялась.

– Я говорю серьезно, – запротестовал Мэтт, хотя она заметила, что он улыбается.

– История, которую я расскажу вам, чтобы развлечь, связана с Хайремом Чарльзом – негодяем по всем статьям. По крайней мере, таким он был первые тридцать лет своей жизни. Потом он встретил Сару Ли Уинтерс и поступил с ней так, как это делают подонки, воспользовавшись любовью женщины. Любовь у них, между тем, не складывалась просто...

Чувствуя себя уютно в тепле, исходившем от тлеющего костра, Вилли внимательно вслушивалась в приятный, сильный тембр его голоса, рассказывавшего историю. Для нее это было приятным завершением славного дня.

Она лишь один раз почувствовала неловкость – в тот момент, когда выходила из машины у гостиницы.

– Спасибо, – с искренней благодарностью сказала она. – Спасибо за один из лучших дней в моей жизни.

Вырвавшиеся слова озадачили ее, но она знала наверняка, что это правда.

– Можем повторить... Я на несколько дней уезжаю.

– Куда вы собираетесь? – спросила она и тут же смутилась от своей бестактности.

– Честно говоря, я хочу использовать мою удочку в другом месте. И когда я вернусь, мы сможем вместе провести ваш выходной день.

– Мне бы хотелось этого.

Она быстро заснула, чувствуя удовлетворение от хорошо проведенного дня, и последняя ее мысль была о том, что она даже не знает полного имени Мэтта.

Все последующие дни мысли Вилли были заняты Мэттом. Где он, что делает, один или с кем-нибудь. На третье утро, когда она взяла "Нью-Йорк таймс", которая регулярно доставлялась в гостиницу, она сразу наткнулась на статью, напечатанную на первой странице.

"Верховный суд – за правительственный запрет". Это оказалась статья о деятельности бывшего агента ЦРУ. Говорилось в ней о том, что Верховный суд Соединенных Штатов, собравшись на специальную сессию, большинством голосов, а именно четырьмя из пяти, поддержал предписание, запрещающее бывшему сотруднику ЦРУ печатать свои мемуары. Как говорилось в газете, эти мемуары содержат несколько довольно щекотливых глав, подробно описывающих кое-какие методы работы агентов, что может оказаться вредным для радикально настроенной молодежи, в частности, для студентов колледжей и университетов, которые могут взять эти методы на вооружение. Суд указал, что публикация такого рода материалов является антиконституционной и расценивается как разглашение государственной тайны. Согласно всем этим соображениям, суд отказывает экс-агенту в праве на свободу слова в данном конкретном случае.

В статье приводилось полностью решение суда, подписанное судьей Мэтью Хардингом. Текст решения был взят в рамочку, и рядом была напечатана фотография того, кто подписал этот документ. С фотографии на нее смотрело лицо Мэтта...