Далеко внизу бушевали и пенились воды залива, который разительно изменился и не был сейчас похож на тот залив, каким Бонни увидела его в первый раз. Сейчас это место явно не подходило дельфинам.

Бонни обняла Августина и наградила его долгим поцелуем. Потом развернула его спиной к себе и принялась рыться в рюкзаке.

– Что ты там ищешь? – крикнул Августин сквозь шум дождя.

– Помолчи.

Когда Августин снова повернулся к Бонни лицом, то увидел, что глаза ее сияют. В руках она держала моток веревки.

– Привяжи меня к мосту, – попросила Бонни.

Брак между БОННИ БРУКС и МАКСОМ ЛАМОМ был без лишнего шума аннулирован, это сделал судья, который оказался партнером отца Макса по лыжным прогулкам. Макс вернулся на работу в «Родэйл энд Бернс» и энергично взялся за новую рекламную кампанию шипучего напитка «Олд Фейтфул». Благодаря незатейливому рекламному девизу, придуманному Максом, компания вскоре сообщила о повышении объемов продажи напитка на двадцать четыре процента. Макса перевели работать на шестой этаж и назначили главой рекламного проекта солодового напитка с низким содержанием жира под названием «Стид», на рекламную кампанию которого отводилось восемнадцать миллионов долларов.

В конце года Макс и ИДИ МАРШ поженились. Они переехали в квартиру в Верхнем Уэстсайде на Манхэттене, где Иди стала активно участвовать в благотворительной деятельности. Спустя два года после урагана, во время посещения концерта в пользу жертв грязевого селя в Колумбии, Иди встретила того самого молодого Кеннеди, которого в свое время всеми силами пыталась соблазнить. Она была несколько удивлена, когда Кеннеди, здороваясь с ней, пощекотал языком ей ухо. Макс сказал, что ей это наверняка пригрезилось.

БРЕНДА РУРК полностью оправилась от травм и вернулась на службу. Она попросила и получила перевод на север Флориды, где они с ДЖИМОМ ТАЙЛОМ построили небольшой дом на берегу реки Оклокони. На Рождество Джим подарил Бренде золотое кольцо с гравировкой – точную копию обручального кольца ее матери – и двух взрослых немецких ротвейлеров.

После того, как его выловили из океана возле Исламорады, АВИЛУ отправили в Майами, в лагерь для интернированных лиц, где зарегистрировали как Хуана Гомеса Дурана, политического беженца из Гаваны. В лагере его продержали девять дней, а потом радиостанция, вещавшая на испанском языке, поспособствовала его освобождению. В ответ на это храбрый «сеньор Гомес» согласился поделиться с радиослушателями подробностями своего бегства на плоту с Кубы. Радиослушателей тронула его душещипательная история, но удивили жуткие неточности в географии Кубы. После этого Авила уехал в Форт-Майерс на западном побережье Флориды, где тут же устроился на работу в местное Управление планировки и строительства в качестве инспектора, следящего за соблюдением строительных норм. За первые четыре недели своей работы Авила принял двести двенадцать новых домов – рекордная цифра для одного инспектора, которая не побита и по сей день. Спустя девятнадцать месяцев после урагана, во время приготовления жертвоприношения Чанго во дворе своего нового роскошного дома на берегу моря, Авилу сильно укусил за бедро кролик, страдавший бешенством. Он постеснялся обратиться к врачу и через двадцать два дня умер во время того, как принимал горячую ванну. В память о его короткой, но продуктивной деятельности в качестве строительного инспектора Ассоциация строителей графства Ли учредила специальный фонд стипендий Хуана Гомеса Дурана.

На следующий день после того, как перед мотелем «Парадиз Палмс» стреляли в патрульного полицейского, «скорая помощь» снова была вынуждена приехать туда. На этот раз у постояльца по имени ЛЕВОН СТИЧЛЕР случился микроинфаркт. По дороге в больницу старик твердил, словно в бреду, что две воинственно настроенные проститутки удерживали его в отеле в качестве пленника. Врачи позвонили дочери Стичлера, которая жила в Сент-Пол, и она, естественно, встревожилась, узнав о галлюцинациях отца. Повесив трубку, она сообщила детям, что скоро приедет дедушка и немного поживет у них.

Растерзанные останки АИРЫ ДЖЕКСОНА, личность которого была установлена с помощью рентгена, были кремированы и скромно захоронены на Статен-Айленд. Несколько боссов профсоюза водителей грузового транспорта прислали цветы, как и отошедший от дел контролер Пенсионного фонда Центральных Штатов. Африканский лев, напавший на Джексона, был пойман в Перри, когда рыл в поисках пиши возле пиццерии «Пицца Хат». Усыпленное животное помыли, сделали ему прививки, выгнали глистов и окрестили «Пепперони». Теперь его можно увидеть в заповеднике в Уэст-Палм-Бич.

Убийство Тони Торреса так и осталось нераскрытым, хотя полиция подозревала жену Тони в том, что она организовала это убийство с целью завладеть деньгами, полученными от страховой компании «Мидвест Кэжьюелти». Детективы, разыскивавшие НЕРИЮ ТОРРЕС, чтобы допросить ее, установили, что она уехала в Белиз, сняла виллу на берегу океана, где и живет вместе с лишенным американского гражданства инструктором по рыбной ловле. По постановлению суда была проведена инспекция банковских счетов ее покойного мужа, в результате которой выяснилось, что перед отъездом из Соединенных Штатов миссис Торрес получила по чеку двести одну тысячу долларов. Дом 15600 по Калуса-драйв так и не отремонтировали, он стоял заброшенным в течение двадцати двух месяцев, потом был конфискован и снесен.

Спустя пять недель после урагана ФРЕДДОВ вернулся домой в Омаху и привез жене двух миниатюрных такс, которые остались бездомными в результате урагана. Он, ДЕНИС РИДИ и восемь других оценщиков компании «Мидвест Кэжьюелти» получили благодарность за свою героическую работу по ликвидации последствий урагана. Для рекламы их быстрых и самоотверженных действий по оформлению страховых заявления компания «Мидвест Кэжьюелти» организовала передачу по национальному телевидению, которая вышла в эфир в рождественские праздники. Фред Дов надеялся, что после этой передачи Иди Марш свяжется с ним, однако он так никогда больше и не услышал о ней.

Оказавшись перед лицом судебного дела по групповому иску ста восьмидесяти шести человек, чьи дома в той или иной степени пострадали от урагана, строительный магнат ГАР УИТМАРК объявил себя банкротом и открыл новые фирмы под другими названиями. Он погиб через тринадцать месяцев в результате странного несчастного случая, который произошел на строительной площадке. Сильным ветром с крыши сбросило котел с горячим гудроном, и он пробил лобовое стекло его «инфинити Q45». Несчастная вдова Уитмарка забросила свои лекарства и вступила в организацию «Христианская наука», которой и пожертвовала все состояние покойного мужа.

Тело КЛАЙДА НОТТИДЖА-МЛАДШЕГО было доставлено самолетом из Гвадалахары в Дарем, штат Северная Каролина, где (по требованию родственников) в университетском медицинском центре провели вскрытие. Через четыре дня мексиканские власти арестовали ДОКТОРА АЛАНА КОЛКА, обыскали его лабораторию, а потом выслали доктора на Багамы. Странно, но в клинике «Арагон» не было найдено ни одной овцы.

Несмотря на противоречивые письменные свидетельства двух выдающихся психиатров, адвокаты компании «Дарем Гэс Мит энд Тобакко» вынудили судью города Роли объявить Клайда Ноттиджа-младшего невменяемым. Такое посмертное заключение основывалось на отрывочных свидетельствах врачей, присланных мексиканскими властями, и было узаконено судебными властями Северной Каролины. Через шесть дней после смерти Ноттиджа компания «Дарем Гэс Мит энд Тобакко» возобновила производство сигарет «Бронко». Однако контракт на рекламу с фирмой «Родэйл энд Бернс» не был возобновлен.

Через одиннадцать месяцев после урагана биолог из Управления по контролю за рыбной ловлей и заповедниками обнаружил нечто ужасное в отдаленном районе заповедника Крокодиловы озера в Норт Ки-Ларго – деформированную человеческую челюсть. Кость запирало регулируемое противоугонное устройство, популярное у владельцев автомобилей. В результате рентгена зубов было установлено, что челюсть принадлежит ЛЕСТЕРУ МЭДОКСУ ПАРСОНСУ, бандиту, разыскиваемому за вооруженное нападение на двух патрульных полицейских. По мнению патологоанатомов графства Монро, Парсонс, вероятно, умер от голода. Позже были найдены и другие части скелета, за исключением черепа.