Интересна гипотеза ветерана полярной авиации Н. Кекушева, который вместе с журналистом П. Новокшеновым высказал догадку, что Н-209 приземлился на большой айсберг. Постоянно дрейфующий айсберг вскоре оказался далеко от места катастрофы. Самолет замело снегом. Снег спрессовался, превратился в лед. Постепенно, год от года, под давлением собственного веса и в связи с большей, чем у окружающего льда, теплоемкостью самолет (или его обломки) погружался в толщу льда. Там он и поныне, если в конце концов не прошел айсберг насквозь.

Часть из тех, кто исследовал обстоятельства и возможные районы гибели Н-209, полагают, что обледеневший самолет, терявший высоту, с одним неработающим мотором, был, без сомнения, развернут экипажем на южный курс, чтобы в случае вынужденной посадки оказаться на материке. Сторонники этой гипотезы уже много лет организуют экспедиции к побережью Северного Ледовитого океана. Читатели журналов «Техника молодежи» и «Вокруг света», газет «Известия» и «Советская Россия», конечно же, следят за ходом этих экспедиций. Имеет ли право на существование гипотеза, принятая энтузиастами поисков, сказать трудно. Так или иначе, очерчены три возможных зоны поиска: якутская (район горного озера Себян-Кюэль), чукотская и аляскинская. Пожалуй, наиболее жизнеспособна аляскинская версия. Она базируется на рассказах эскимосов из поселка Оликток, утверждающих, что они видели между островами Спай и Тэтис (группа островов Джонса) 15 августа 1937 года (непонятно, почему 15, а не 13 августа), как большой предмет дважды коснулся поверхности воды и в третий раз упал в лагуну. Между упомянутыми островами расстояние в 5 миль. Глубина лагуны 5-7 метров) Сторонники аляскинской версии считают, что самолет или его обломки покрыты двух– трехметровым слоем песка и ила. Описываемое место находится в американском секторе Арктики. Туда уже неоднократно направлялись экспедиции, организованные на личные средства бывшим американским летчиком Вальтером Курильчиком под эгидой журнала «Нейшнл джиогрэфик». Принять участие в экспедиции приглашался и советский сторонник аляскинской версии – Ю. Сальников.

На наш взгляд, наиболее близка к истине следующая версия. Самолет закончил свой полет над океаном. В момент отказа мотора машина, по докладу экипажа, шла на высоте 4600 метров в сплошной облачности. Очевидно, начавшееся обледенение усложнило и без того тяжелое управление самолетом, и даже силач Кастанаев, уставший за сутки пилотирования трудной машины, не справился с самолетом, и Н-209 погиб. Как это случилось – при постепенном снижении (на это указывает постепенное, с 14 часов 32 минут до 18 часов, ухудшение связи между «землей» и экипажем) или же при переходе машины в беспорядочное падение или штопор, – сказать трудно. Так или иначе, экипаж Н. Г. Кастанаева, в котором С. А. Леваневский практически выступал в роли пассажира, разделил судьбу многих исследователей Арктики, чьи последние минуты навсегда останутся тайной для людей.

В августе 1937 года поиски исчезнувшего Н-209 были организованы оперативно и довольно большими силами. Ледокол «Красин», несколько самолетов с лучшими полярными летчиками (как советскими, так и американскими) продолжали искать спустя месяцы после исчезновения Н-209, когда экипаж, даже если он чудом уцелел при катастрофе, уже не нуждался в помощи. Отчаявшись найти летчиков, искали место гибели самолета.

В мае 1938 года решением правительства поиски были прекращены. Люди и техника поисковых экспедиций начали возвращаться к местам своего постоянного базирования. Возвращалась в Москву с острова Рудольфа и группа летчиков звена Чухновского – Бабушкин, Мошковский и Фарих на тяжелых самолетах. Самолет Н-212, пилотируемый Мошковским, потерпел катастрофу. На борту этой машины находился в качестве пассажира раненый М. С. Бабушкин (за несколько дней до вылета в Москву Бабушкин попал в аварию, у него была раздроблена стопа и сильно повреждено плечо). Плохая погода задержала Н-212 в Архангельске. Бабушкину предлагали выехать в Москву поездом. Он отказался наотрез. 18 мая погода несколько улучшилась, и Н-212 вырулил на взлетную полосу. Сразу же после отрыва от земли загорелся один из моторов. Машина упала в Двину, предварительно ударившись о землю. Самолет тут же затонул. Бабушкин был выброшен из разламывающегося самолета и извлечен из воды подоспевшими к месту аварии рыбаками. Он был без сознания. Думая, что летчик утонул, рыбаки применили испытанный способ возвращения к жизни захлебнувшегося человека: они стали подбрасывать тело на брезенте – попавшая в легкие вода при этом выливается. В данном случае этого делать было нельзя: Бабушкин потерял сознание не от того, что захлебнулся, – при ударе самолета о землю у него сломалось ребро, и осколок разорвал легкое. Поэтому рыбаки невольно ускорили его смерть. Так не стало ветерана Севера, выдающегося полярного летчика, пролетавшего в Арктике 23 года, Михаила Сергеевича Бабушкина. При катастрофе Н-212 погибли также И. И. Жутовский, врач Е. М. Россельс и механик К. А. Турский.

...Леваневский погиб, не достигнув цели. Его называли в нашей среде неудачником, и он это знал. Сигизмунд был действительно «невезучим», – эти слова принадлежат В. П. Чкалову. Нам не хотелось бы соглашаться с Валерием Павловичем: Леваневскому, наоборот, всю жизнь везло, кроме, пожалуй, последнего полета.

К его летной судьбе, скорее, можно применить слова великого труженика Арктики Амундсена: Победа ожидает того, у кого все в порядке, – люди называют это счастьем. Поражение обеспечено тому, кто забыл вовремя установить нужные правила поведения, – люди называют это несчастьем.

Рассказывая о Кастанаеве, Годовикове и Галковском – членах экипажа Н-209, – хорошо их знавший по многолетней совместной работе на опытном аэродроме А. К. Туманский говорил: До сих пор я с болью вспоминаю это трагическое путешествие, вспоминаю единственно из желания способствовать укреплению в нашей жизни таких норм поведения, при которых известность и слава венчают усилия людей, действительно верных долгу и воодушевленных идеей, а не охотников за фартом, не тех, кто жаждет достичь успеха, не задумываясь о средствах. Древние были мудры, говоря, что честолюбие – вечный враг справедливости.

Этот рассказ мы посвятим памяти одной из самых выдающихся летчиц – американки Амелии Эрхард.

Амелия родилась в 1898 году в США, в штате Канзас, в семье юриста. Девушка довольно рано начала работать: закончив медицинскую школу при Колумбийском университете, она стала медсестрой в военном госпитале и ухаживала за ранеными, поступающими на лечение с полей первой мировой войны. Наверное, благодаря живому уму и энергичному характеру из Амелии вышел бы хороший врач, но, посетив авиационную выставку в Калифорнии, девятнадцатилетняя Амелия «заболела» мечтой о небе. С этих пор забыто все мешающее одной цели – научиться летать. Интересен такой факт: в 1918 году, когда в Америке было не так уж много высококвалифицированных летчиков-инструкторов, Амелия училась искусству полета у женщины, Нетты Скок.

Ученица оказалась весьма способной и толковой. Уже через год, в 1919 году, она стала обладательницей диплома пилота. Летчики, которым пришлось работать рядом и вместе с ней, наблюдать ее полеты, в один голос утверждали, что Амелия прекрасно чувствовала самолет, обладала блестящей техникой пилотирования и огромным желанием летать.

Эрхард основала Общество женщин-пилотов Америки. Члены этого общества долго и успешно обслуживали авиалинию Вашингтон – Нью-Йорк. Молодая летчица стала обладательницей нескольких женских рекордов, дважды пересекала по воздуху североамериканский континент, от океана до океана. Однако заметной фигурой в авиационном мире Америки, а затем и Европы, Амелия стала в 1928 году.

Семнадцатого июня 1928 года Эрхард в качестве командира экипажа, в который кроме нее вошли двое мужчин – второй пилот Штульц, бортмеханик Гордон (на борту также был пассажир – Элсворт), за сутки выполнила перелет через Атлантический океан, стартовав с Ньюфаундленда и завершив полет в Уэльсе. Этот первый в мире перелет через Атлантический океан, выполненный женщиной (правда, пока в составе экипажа), стал для Амелии своеобразной тренировкой. 21 мая 1932 года в возрасте тридцати четырех лет она пересекает (опять-таки первой среди женщин) Атлантический океан в одиночку. Поднявшись с Ньюфаундленда, ее «Локхид Вега» с мотором «Уосп» в 420 лошадиных сил сел в девяти километрах от Лондондерри. Посадка эта была вынужденной: из бака подтекало горючее. Конечной целью полета Эрхард был Париж. И хотя до Франции летчица не добралась, главная задача – перелет Атлантики в одиночку – была ею выполнена.