В полночь самолет подошел к Сан-Франциско. С земли предупредили, что утром ожидается туман, и посоветовали сесть. Однако горючего оставалось еще много, и экипаж решил идти дальше. Рассвет застал летчиков у Лос-Анджелеса. Они приближались к мексиканской границе. Пересекать ее было запрещено. Стали подыскивать место для посадки. Понравилось большое пастбище в местечке Сан-Джасинто. Но перед приземлением Громову пришлось три раза пройти над ним на бреющем полете: пара телят никак не хотела уступать место прилетевшей большой птице. Наконец усталая машина, потерявшая в весе почти семь тонн, замерла посреди зеленой травы. АНТ-25 завершил свой четвертый и последний триумфальный перелет.

Джомолунгма. 8848 метров над уровнем моря. Высочайшая точка планеты. Пожалуй, это единственная горная вершина, над которой самолет побывал раньше, чем ее посетил человек.

Мрачные неприступные скалы, уходящие далеко в небо, почти постоянно бушующие над вершиной снежно-ледяные бури, недостаток кислорода, заставляющий человека задыхаться, – все это вынуждало задуматься даже самых смелых и опытных альпинистов.

Гигант, расположившийся в самом сердце огромного горного массива, впервые был нанесен на карты не так уж давно – в 1852 году – англичанами, которые составляли карты Индии. Высочайший пик Гималаев в честь руководителя картографических работ, полковника Джорджа Эвереста, был назван пиком Эвереста.

Первые попытки покорить Эверест были предприняты в 1922 и 1924 годах. И в той и в другой экспедиции достичь пика не удалось. Впервые нога человека ступила на вершину Эвереста лишь в 1953 году. В 1933 году Британское географическое общество на средства богатых меценатов организовало воздушную экспедицию, чтобы она облетела Эверест и сфотографировала его сверху. В феврале 1933 года три самолета экспедиции вылетели из Англии. Два из них – «Вестланд ПВЗ» и «Вестланд РАФ» – предназначались для выполнения основной задачи, а третий (легкий) самолет – для полетов в районе Эвереста с целью метеонаблюдений.

В марте вся тройка прилетела на аэродром Пурнеа, что в 75 километрах от границы Непала. Надо сразу же оговориться, что задача, поставленная перед пилотами «Вестландов», была не из легких. Самолеты тех лет если и набирали высоту 9 километров, то с большим трудом. Экипаж помимо кислородного голодания ожидал большой перепад температур: от +60... 70°С в тени на аэродроме до -60... 65°С у вершины горы.

Третьего апреля оба самолета предприняли первый штурм. Машины повели летчики Клайдсдел и Макинтайр. Их сопровождали фотографы-наблюдатели Блеккер и Бонет. До высоты 6 километров полет проходил в тумане. Когда же клубящийся туман остался внизу, глазам людей открылась ни с чем не сравнимая картина – Гималаи, Эверест в снежной короне. Однако любоваться ею долго не пришлось. Чем ближе машины подходили к горам, тем труднее становился полет.

Блеккер вспоминал: Мы немного расстроились, когда увидели, что с вершины Эвереста на восток, в сторону соседней с ним вершины Макалу, развивается огромный шлейф «ледяных перьев». Это был верный признак того, что над пиком бушует сильная снежная буря. Силой свирепого урагана бесчисленные куски льда срывались с поверхности огромной ледяной шапки горы и поднимались над вершиной. Внезапно у меня возникло ощущение, что мы проваливаемся куда-то вниз, в пропасть. Пол кабины стал стремительно убегать из-под ног. Я схватился за стрингер фюзеляжа и взглянул на стрелку высотомера. Она быстро скользила по шкале вниз, пробежав, к моему удивлению, почти 600 метров. Самолет стремительно падал на огромный утес южной вершины массива, окруженный зубчатыми скалами. Снизу нам угрожало невообразимое нагромождение горных цепей и гребней с черными скалистыми пиками, сквозь которые местами просвечивала характерная для Эвереста желтоватая краснота. Мощный шквал ветра в одно мгновение сбросил нас на 600 метров вниз, и казалось теперь, что на пути к Эвересту, который вздымался в небо прямо перед нами, ни за что не удастся миновать острые скалы его южной вершины.

Около 10 часов утра оба самолета все же набрали высоту, достаточную для пролета над Эверестом. Правда, от вершины их отделяли всего 30-40 метров. Летчики стали кружиться над скалами, а наблюдатели занялись фотосъемками.

Мы пролетели, как мне казалось, всего на волосок от страшно зазубренных скал. То и дело острый зуб скалы вырастал нам навстречу, и, вперив в него напряженный взгляд, я каждую секунду ожидал, что самолет зацепится за камни...

Неожиданно самолеты почти остановились в воздухе. Встречный шквал ветра лишь немного уступал мощи работающих в полную силу моторов. На самолеты обрушился град. У машины Макинтайра лед разбил иллюминатор. Возникла угроза для винтов. Подходили к концу запасы кислорода, да и горючего. Летчики взяли обратный курс. Весь полет занял около трех часов. Было сделано 35 фотоснимков, большинство из которых оказались неудачными: ледяная пыль «размыла» контуры скал. Стало ясно, что надо готовиться к новому полету.

Во второй раз экипажи полетели к Эвересту 19 апреля. Летчики решили изменить тактику. На значительном расстоянии от вершины они набрали высоту около 9,5 километров, а затем уже взяли курс на Эверест. Погода смилостивилась. Воздух был относительно спокоен и чист. Постепенно снижаясь, летчики кружились над вершинами, а наблюдатели делали снимок за снимком. Полсотни великолепнейших фотографий вознаградили экипажи за их упорство. Кстати, во втором полете были попутно открыты два прежде не известных ледника. Были сфотографированы также недоступные, а потому не исследованные до той поры южные склоны Эвереста.

Сталин любил авиацию. И хотя слово «любовь», обозначающее самое высокое и самое благородное чувство, коим природа одарила человека, диссонирует с фамилией палача, дьявольской волей которого были уничтожены десятки миллионов людей, тем не менее повторим: Сталин любил авиацию. Не обошел «вождь всех времен и народов» своим благосклонным вниманием и некоторых летчиков.

Должен признаться, что я люблю летчиков. Если я узнаю, что какого-нибудь летчика обижают, у меня прямо сердце болит. За летчиков мы должны стать горой, – откровенничал он в 1938 году в беседе с депутатами Верховного Совета СССР.

Принято считать, что наиболее близок к Сталину был Чкалов. Это не так. Более всех летчиков Сталину импонировал С. А. Леваневский, многие факты жизни которого были прямым следствием сталинской благосклонности.

Судьбы трех сыновей жившего в России поляка Александра Леваневского оказались во многом схожими. Все трое посвятили свою жизнь авиации.

Старший из братьев – Владислав – начал летать в 1914 году, попал в тяжелую аварию, был основательно изувечен и после этого расстался с авиацией.

Средний – Юзеф – стал летчиком польских военно-воздушных сил, дослужился до звания капитана. Карьера его складывалась вполне благополучно, и в 1933 году он даже добился права установить национальный рекорд дальности и продолжительности беспосадочного перелета на машине польского производства.

Первого сентября 1933 года в советских газетах, в частности в «Известиях», появилось сообщение под заголовком: «Варшава – Красноярск без посадки. Перелет польских летчиков». Из него следовало, что начальник департамента гражданской авиации Польской республики господин Филиппович и известный польский военный летчик Юзеф Леваневский на днях должны выполнить рекордный беспосадочный перелет на двухместном туристском самолете ПЗЛ-19 со 136-сильным мотором по маршруту Варшава – Москва – Свердловск – Омск – Новосибирск – Красноярск.

Однако 17 сентября «Известия» сообщили: 15 сентября гроб с телом погибшего при аварии под Ядрином польского летчика капитана Леваневского отправлен из Москвы в Варшаву. На вокзале был выстроен почетный караул из московской авиабригады.