Монолог на выдохе Нет, мы империя добра! А не империя мы зла, Как мы тут слышали вчера От одного тут мы козла. Не будем называть страну, Главой которой был козел, Мечтавший развязать войну, От наших городов и сел Чтоб не осталось и следа, Но мы ему сказали: „Нет!“ И он был вынужден тогда, Чтоб свой спасти авторитет Козлиный, с нами заключить Один известный договор, Который должен исключить Саму возможность всякий спор Решать насильственным путем, А нам такой не нужен путь, Поскольку к миру мы идем, А если вдруг когда-нибудь Другой козел захочет вдруг С пути нас этого свернуть, Ему мы скажем: „Знаешь, друг, Вали, откудова пришел!“, И он отвалит — тот козел. 1982 Моя Москва Я, Москва, в тебе родился, Я, Москва, в тебе живу, Я, Москва, в тебе женился, Я, Москва, тебя люблю! Ты огромная, большая, Ты красива и сильна, Ты могучая такая, В моем сердце ты одна. Много разных стран я видел, В телевизор наблюдал, Но такой, как ты, не видел, Потому что не видал. Где бы ни был я повсюду, Но нигде и никогда Я тебя не позабуду, Так и знайте, господа! 1986 „Моя неизбывная вера…“ Моя неизбывная вера Незнамо в кого и во что Достигла такого размера, Что еле влезает в пальто. Такого достатка картины Рисует рассудок больной, Что пламенный лох Буратино — Печорин в сравненье со мной. И глаз не смыкая бессонных, Мечтаю всю ночь в тишине, Как в белых солдатских кальсонах Спешит мое счастье ко мне. 1999 „Мужчина к женщине приходит…“ Мужчина к женщине приходит, Снимает шляпу и пальто, И между ними происходит, Я извиняюсь, черт-те что! Их суетливые движенья, Их крики дикие во мгле, Не ради рода продолженья, Но ради жизни на земле. И получив чего хотели, Они, уставясь в потолок, Лежат счастливые в постели И пальцами шевелят ног. 1995 „Мы с тобой, правительство родное…“ Мы с тобой, правительство родное, В этот трудный для отчизны час, Повышая цены на спиртное, Можешь вновь рассчитывать на нас. Понимаем, повышенье это, Как ни крой его, ни поноси, Служит укреплению бюджета, То есть, процветанию Руси. Чтоб врачу, шахтеру, инженеру Вовремя зарплату заплатить, С пониманьем встретим эту меру, Стиснув зубы, дальше будем пить. Роста экономики добиться — Вот девиз сегодняшних властей, Если скажут до чертей напиться, Всей страной напьемся до чертей. Проложить дорогу к райским кущам Можем мы лишь только сообща. Да помогут пьющие непьющим, На себе их волоком таща. „На душе, товарищи, такое…“ На душе, товарищи, такое, Что наружу выплеснуть не грех. Звонкой поэтической строкою Левых сил приветствую успех. Неудачи нас не подкосили, Паровоз наш вновь летит вперед. Нынче в ногу с трудовой Россией Трудовая Англия идет. Красный флаг над Эйфелевой башней Рвется ввысь, как символ перемен, Водрузил его наш друг бесстрашный Лионель, прошу пардон, Жоспен. Всюду торжествует дело наше, Как бы ни злословили враги. Снова революция на марше, Мир сегодня с левой встал ноги. „На Павелецкой-радиальной…“ На Павелецкой-радиальной Средь ионических колонн Стоял мужчина идеальный И пил тройной одеколон. Он был заниженного роста, С лицом, похожим на кремень. Одет решительно и просто — Трусы, Галоши И ремень. В нем все значение имело, Допрежь неведомое мне, А где-то музыка гремела И дети падали во сне. А он стоял Мужского рода В своем единственном числе, И непредвзятая свобода Горела на его челе. 1991 |
