Когда приятели дошли до мраморного холла, их догнал Максимилиан.

– Добрый день, сэр. – Старик обращался к Адаму, совершенно не замечая стоявшего рядом О'Брайена.

– Только не сейчас, Максимилиан. Пожалуйста… Я ужасно устал и сейчас направляюсь к себе в спальню.

– Да, понимаю, сэр, – с сочувствием в голосе проговорил Максимилиан. – Я только хотел сообщить вам, что у вас на письменном столе нет никаких срочных писем, так что можете не беспокоиться на сей счет. Я взял на себя смелость обработать вашу корреспонденцию…

– Что?..

– Я взял на себя смелость просмотреть вашу корреспонденцию, сэр. Разумеется, за исключением адресованного вам лично письма леди Маршфельд, – добавил Максимилиан.

– А остальные мои письма? Вы их читаете?! – ужаснулся Адам.

– Разумеется, сэр. И я отослал те письма, которые вы приготовили для отправки и оставили на письменном столе. Ведь заниматься почтой хозяина – одна из обязанностей личного секретаря. Я разделил корреспонденцию на ту, которая требует незамедлительного ответа, и на ту, что еще может подождать. А кроме того, я взял на себя труд пересмотреть ваше расписание светских мероприятий, а также просмотреть просьбы о финансовой помощи, поступившие от различных благотворительных организаций. Все сомнительные просьбы я отсеял и оставил только знакомые мне благотворительные организации, которые зарекомендовали себя как надежные. Впрочем, все остальные мы еще раз просмотрим вместе с вами, если вы того пожелаете. – Максимилиан какое-то время молчал, дожидаясь ответа хозяина, потом спросил: – Сэр, может, вам еще что-нибудь понадобится, прежде чем вы отправитесь вздремнуть?

Адам нахмурился. Во-первых, от Максимилиана ему вообще ничего не требовалось. А во-вторых, ему ужасно не понравилось, что кто-то читал его письма, перекраивал на свой вкус расписание его светских мероприятий и занимался просьбами о выделении средств на благотворительные цели.

– Мы обсудим это позже, Макс.

– Хорошо, сэр, – ответил Максимилиан с поклоном и тут же удалился.

– Что ты на это скажешь? – спросил О'Брайен, когда друзья начали подниматься по лестнице.

Адам взял у него свою дорожную сумку.

– Я в полном недоумении, – признался он. – Либо мне приснился страшный сон, либо здесь все перевернулось с ног на голову.

Тем временем Джиана, сидевшая в библиотеке, продолжала заниматься своим рукоделием. Она слышала, как Максимилиан заговорил с Маккендриком в мраморном холле, когда тот собирался подняться на второй этаж. Она даже услышала, как через несколько минут Максимилиан прошел в свою комнату.

– Мисс Лангстром!

Джиана вздрогнула от неожиданности; ей показалось, что от громкого крика Маккендрика сотрясались стены, дребезжали стекла в окнах и сыпалась штукатурка с потолка.

Подняв голову от шитья, принцесса молча взглянула на Бренну и едва заметно кивнула. Бренна выронила из рук гребень и бросилась к двери. Выбежав из библиотеки, она помчалась по мраморному холлу. У них был разработан план. Джиана решила, что на зов Адама должна будет явиться Бренна. Если, конечно, хозяин дома не станет настаивать, чтобы пришла именно она, Джиана. Она не забыла, что Адам Маккендрик велел ей держаться от него подальше. Причем он говорил ей об этом не раз, так что не следовало его раздражать. «Да-да, я буду держаться, сколько смогу», – говорила себе принцесса.

– Мне нужны не вы! – закричал Адам, увидев Бренну, остановившуюся у порога. – Другая мисс Лангстром! Джорджи!

Джиана отложила в сторону шитье и поднялась со стула.

– Возьмите с собой вот это. – Изабель вручила ей тарелку с бутербродами и пирожными. – Может быть, угощение смягчит это чудовище.

Выходя из библиотеки, Джиана с тарелкой в руках столкнулась в дверях с Бренной. Принцесса улыбкой поблагодарила девушку за то, что та была готова принять огонь на себя и не задумываясь бесстрашно ринулась в логово свирепого льва. Затем, приосанившись, принцесса зашагала к холлу, и ее каблуки гулко застучали по мраморным плиткам. Вскоре она пересекла мраморный холл и стала подниматься по лестнице.

У двери ее встретил Адам. Взяв у нее тарелку, он указал на свою спальню.

– Что это?..

Дверь была открыта, и Джиана, заглянув в комнату, невольно поморщилась. Постель Адама вся смята, и повсюду валялись обрывки газет, на которых, по всей видимости, спал Вагнер. Вот только самого виновника беспорядка нигде не было видно.

– Что все это значит? – спросил Адам.

Он прошел в комнату и, поставив тарелку на тумбочку возле кровати, взял один сандвич. Впившись зубами в бутерброд, он выразительно посмотрел на Джиану. Та на мгновение отвела глаза и пожала плечами.

Адам жестом пригласил ее войти, затем сказал:

– Что вы молчите?

– Сэр, но я… – Она умолкла.

– По-моему, я вам ясно сказал: ваш пес должен держаться подальше от моей постели.

Джиана несколько секунд молчала. Но потом вдруг решила бросить Маккендрику вызов.

– Не хотите ли вы сказать, что желаете нас всех уволить, потому что мы вас не устраиваем?

– Меня вполне устраивает ваша работа. И я не собираюсь никого увольнять. Я только хочу добиться от вас одного – чтобы вы следили за вашим чудовищем и не позволяли ему залезать в мою постель.

У Джианы отлегло от сердца. Она поняла: пока ей можно не опасаться, что ее, а вместе с ней и ее «семью» выставят из дома. Поэтому она решила проявить великодушие и закрыть глаза на то, что мистер Маккендрик в очередной раз оскорбил ее любимца, назвав его чудовищем.

– Но в данный момент Вагнера нет в вашей постели, сэр.

– Да, сейчас его там нет. Однако нет никаких сомнений в том, что он здесь был.

Джиана окинула взглядом спальню Адама, но пса нигде не было видно.

– Где же он? – спросила она.

– Когда я вошел, этот негодяй спал сном младенца, нагло развалившись на моей кровати. Я закричал на него, и он тут же куда-то исчез.

– Он очень не любит, когда на него кричат, – с укоризной заметила Джиана. – Он этого терпеть не может. – Опустившись на колени, она заглянула под кровать.

– Ему не нравится, когда на него кричат, – поправил Адам. – А терпеть не может он только меня.

– Нет, что вы… Вы ему очень нравитесь. – Джиана заглянула за дверь, потом под стол.

– Насчет меня – весьма спорный вопрос, – хмыкнул Адам. – Но бесспорным фактом является то, что вашему Вагнеру, как и прежде, ужасно нравится моя постель. Скажите мне честно, Джорджи, вы что, спали на моей кровати, пока я был в отъезде?

– О нет, что вы!.. Как можно! Разумеется, нет! – Девушка явно смутилась.

– Я спросил просто на всякий случай. Хотел еще раз убедиться… – Адам широко улыбнулся. – Я. подумал, что, может быть, вы скучали по мне.

– Я правда ску… – Принцесса умолкла, сообразив, что чуть не проговорилась. Впрочем, Маккендрик, судя по всему, и так уже понял, что она хотела сказать, поэтому Джиана добавила: – Да, возможно, я действительно скучала, но не настолько, чтобы спать на вашей кровати.

– Зато настолько, что позволили Вагнеру делать это вместо вас, – с усмешкой заметил Адам.

Услышав свое имя, произнесенное строгим тоном, пес начал тихо скулить из приоткрытого гардероба. Джиана подошла к шкафу и, заглянув в него, увидела своего любимца.

– Ах, Вагнер!.. – воскликнула она.

Волкодав немного помедлил, затем осторожно выглянул наружу. Джиана не удержалась от улыбки. Покосившись на Адама, она заметила, что губы его тронула улыбка.