– Неужто? – сказал Ник.

Все посмотрели на него. Наступило выжидательное молчание.

Позади них Сара распахнула дверь. Она несла на подносе восемь чашек кофе.

Сэм и Ник вернулись в Корнуолл-Гарденс вместе с Джо. В такси все хранили молчание и, как только они зашли в квартиру, Ник направился к буфету за бутылкой скотча.

Джо откинулась на софе.

– Такое впечатление, будто мой мозг пропустили через мясорубку, – сказала она. Она прикрыла глаза рукой. – Разве это не смешно? Я думала, сегодня что-нибудь докажет. Либо то, что у меня галлюцинации и я все выдумываю, или то, что это все на самом деле имеет место, и я являюсь перевоплощением Матильды де Броз, но все же, несмотря на все разговоры, споры и всех этих экспертов, мы не получили никаких доказательств. На самом деле теперь стало даже хуже. Единственное, что им удалось сделать, это заставить меня с ужасом осознать, что существует намного больше теоретических объяснений моего состояния, чем я когда-либо предполагала, и я нахожусь в еще большем смятении.

– Забудь все, Джо, – Ник присел рядом с ней, вздохнув. – Какого черта тебе нужно было играть роль препарата под микроскопом? Или выставить меня в этой роли. – Он нахмурился.

– Мы знаем то, во что мы верим. Именно это важно.

– А во что мы верим? – вставил Сэм.

– Вот в этом-то и дело. – Джо выпрямилась. Благодаря скотчу, на ее щеках выступил румянец.

– Я больше ничего не знаю. Только то, что это не только я. Мы все втроем замешаны. Ведь так? – Она перевела взгляд с одного брата на другого.

– Возможно. – Сэм вышел на балкон и стоял, осматривая площадь. За перилами группа детей играла на траве с огромным пластмассовым мячом в полосочку. Он повернулся, чтобы опереться на балюстраду.

– Все мы должны испытать в здравом уме и записать детально и беспристрастно то, что происходит. Особенно ты, Джо, если ты все еще хочешь написать книгу обо всем этом. Эта книга будет иметь огромное научное, или оккультное, или историческое, или лингвистическое, или какое-нибудь еще значение. Пусть эксперты Беннета с их аналитическими умами порвут ее на кусочки. С этого момента мы исключаем их из игры. Они нам не нужны. Этот гипнотизер сам по себе, конечно же, дурак. Вы же это понимаете, не так ли? Несмотря на все его дорогие офисы и количество медицинских штучек, он неквалифицированный психиатр.

Ник приподнял бровь.

– Он не мог бы называть себя доктором, если бы у него не было квалификации.

– Он получил квалификацию терапевта в Вене сразу после войны, но насколько я понимаю, у него не было практики ни как врача общего профиля, ни как специалиста до тех пор, пока он не приехал в Англию, где он недолго занимался лечением гипнозом и выдавал себя за эксперта в области откровенно сомнительных дел.

Ник лениво улыбнулся.

– Меня поразило то, что о тебе он тоже невысокого мнения.

– Да замолчите вы оба, – встала Джо, – почему бы мне не сделать для нас всех салат. Хочется подумать о чем-либо еще ради перемены. Мой ум так устал, так ужасно устал от всего этого, – ее голос слегка дрогнул.

Бросив взгляд на Сэма, Ник последовал за ней на кухню.

– Джо, что было со мной у Беннета, – спросил он негромко, – тоже впал в своего рода транс?

Она посмотрела на него с удивлением:

– Ты?

– Да, я, Джо, – он быстро оглянулся через плечо. – Я начинаю думать, что Сэм мог сделать какое-то постгипнотическое внушение.

– Сэм. – Джо посмотрела на него в упор. – Неужто ты позволил Сэму загипнотизировать себя?

– Кто это тут обо мне говорит? – Сэм зашел в кухню, неся с собой бутылку скотча.

– Никто. – Джо посмотрела на него, чувствуя себя неуютно. Она поспешно повернулась к холодильнику и вытащила блюдо с холодным мясом и миску с салатом. Затем она направилась к двери за бутылкой вина.

– Сэм, штопор находится в ящичке позади тебя. Оставь в покое мой скотч и вместо этого налей нам всем немного вина. Когда ты сказал, улетает твой самолет завтра? – продолжила она поспешно.

Ник смотрел, как его брат умело вставляет конец штопора в центр пробки. Он хмурился.

– В одиннадцать. Я собираюсь выехать, как только мы поедим, Джо. Мне кое-что еще нужно будет сделать в офисе до того, как я вернусь домой упаковать вещи.

Джо взглянула на бутылку оливкового масла в руке.

– Ты не говорил, как долго тебя не будет, – сказала она. Он не должен был знать, какой одинокой она себя чувствовала при одной мысли о том, что он уедет.

– По крайней мере, дней десять, – его голос прозвучал мягко.

– Десять дней позволят Джо разобраться с ее интригами с Ричардом де Клэром, – вставил Сэм, наполняя вином три бокала, тщательно отмеривая равное количество, наклонив и держа их перед собой на уровне глаз.

– Сэм, – Джо посмотрела на Ника, внезапно испугавшись того, что упоминание этого имени снова вернет его к пугающего образу, который она уже видела. Его лицо застыло, но все же это был Ник. В глубине его глаз не было незнакомца.

– Она покончила с де Клэром, – сказал Ник спустя какое-то время. Он поднял один из бокалов, – и де Клэр это знает.

– Знал, Ник, – сказала Джо быстро, – это было очень давно. Ну вот, берите салат и бутылку.

Сэм наблюдал, как она взяла тарелки из буфета.

– Ты хочешь проследить эту историю до конца, не так ли Джо, – сказал он негромко, когда за Ником захлопнулась дверь.

Она резко выпрямилась.

– Не говори глупостей. Ты прекрасно знаешь, что я не собираюсь этого делать. И ты знаешь, почему.

– Я думаю, что ты это сделаешь. Я не думаю, что ты сможешь остановиться, когда придет время.

– Ох, поверь мне, я смогу, Сэм. – Джо сжала кулаки. – Ты думаешь, я смогу продолжать, когда Джон повернется против них? Я не хочу знать, что произойдет потом. Ты думаешь, я смогла бы пережить все это – зная то, что Ричард не пошевелил и пальцем, чтобы попытаться спасти ее, несмотря на всю его любовь. А Уильям! Уильям, несмотря на все годы их жизни, на их детей, Уильям предал ее!

– До этого она первая предала Уильяма, – сказал Сэм резко, – она завела его слишком далеко.

– Он был хитрецом, – парировала она, – и хвастуном. Было заметно, как Сэм вздрогнул от ее усмешки.