– Бумаги Маклейна передайте, пожалуйста, – скучающим тоном попросила секретарша Ника. – Это для Джима, если вас не очень затруднит.

Дверь за ее спиной раскачивалась от сквозняка. Ник, наконец, осознал, что к нему обращаются.

– Извините, Джейн. Что вы сказали?

– Я просила папку с бумагами Маклейна, Ник. Мне еще попробовать позвонить Джо? – Она вздохнула подчеркнуто устало. Стройной гибкой Джейн с ее высокими скулами совершенно не шли оранжевые, розовые и зеленые полосы, переливавшиеся в ее коротко постриженных волосах. – Ее явно нет дома, мы напрасно стараемся.

– Можете больше не трудиться! – Ник бросил на стол ручку. Он поискал в столе и бросил ей нужную папку. – Джим не забыл, что в следующую пятницу я улетаю в Париж?

– Он все помнит, – заверила она.

Ее самоуверенный тон возмутил Ника.

– Отлично, значит, я могу со спокойной душой оставить контору на ваше попечение.

– А до среды чем же вы будете заниматься? – не без удивлении поинтересовалась она, прижимая к себе папку, как щит.

– Завтра с утра загляну в типографию, затем обед с другом. Потом я собираюсь по пути в Гемпшир заехать в торговый центр. Затем благословенные выходные. Понедельник и вторник я проведу в Шотландии. – Он с шумом захлопнул дипломат. – А сейчас я просто сбегаю. И если кто-то будет мной интересоваться, попросите подождать десять дней.

Через три минуты после его ухода раздался телефонный звонок. Это была Джо.

Каждый раз, когда звонил Ник, Джо, не отвечая, клала трубку. После его последнего звонка, швырнув в очередной раз трубку, она отставила пишущую машинку и побрела в ванную.

Там она включила свет и, приподняв волосы, принялась разглядывать шею. Никаких синяков на шее не было.

– Это значит, что он не прикасался ко мне! – объявила она. – Если бы меня на самом деле пытались душить, синяки сохранились бы несколько дней. Это был бред. Мне все привиделось в бреду. Это не Ник, зачем же мне его бояться?

Она зашла в кухню и со стаканом томатного сока вернулась к машинке. Ей нужно его увидеть. Даже его гнев будет лучше этой изматывающей мучительной неизвестности. А когда перед ней предстанет реальный Ник и она убедится, как он на самом деле выглядит, возможно, исчезнет тот странный кошмар, который продолжал преследовать ее. Чьи-то злые глаза пронзали ее взглядом, выплывая из глубины подсознания. Это не были глаза Ника. Она посмотрела на недопечатанный лист в машинке и вздрогнула. Подчиняясь порыву, Джо сняла трубку и набрала номер конторы Ника.

Телефон успел прозвонить четыре раза, прежде чем Джейн откликнулась.

– Привет, это Джо. Могу я поговорить с Ником? – Она пригубила сок, чувствуя, как легче становится на душе.

– Извините, но вы опоздали, он ушел. – Голос Джейн звучал неестественно бодро.

– А когда он вернется? – Она нетерпеливо крутила телефонный провод.

– Подождите, я посмотрю, – последовало непродолжительное молчание. – Он будет двенадцатого.

– Двенадцатого, – растерянно повторила Джо. – А куда он уехал?

– В понедельник и вторник он в Шотландии, затем возвращается и в среду утром отправляется на неделю во Францию.

Джо ясно чувствовала, что Джейн улыбается.

– А сегодня и завтра? – Джо слышала в своем голосе растущее раздражение.

– Извините, я точно не знаю, где он будет.

Джо положила трубку, но после минутного раздумья снова сняла ее и набрала номер Джуди Керзон.

– Слушай, Джуди. Мне необходимо увидеться с Ником. Пожалуйста, передай ему, что завтра днем я снова собираюсь к Карлу Беннету. То есть в пятницу в три. Скажи, что я собираюсь узнать, что случилось в воскресенье, несмотря ни на что. Ты поняла меня?

На другом конце трубки долго молчали.

– Я не справочное бюро, – послышался, наконец, ответ. Тон у Джуди был ледяной. – Мне решительно наплевать, когда и с кем у тебя завтра встреча. Думаю, и Нику это безразлично, иначе тебе бы не пришлось искать его здесь. Вот так!

Джуди бросила трубку, а Джо некоторое время озадаченно смотрела на телефон и, наконец, рассмеялась.

– А вы, мисс Клиффорд, угодили в собственный капкан. С чем вас и поздравляю! – невесело пошутила она.

Вновь Матильда стояла перед замком Абергавенни, стены которого посеребрил лунный свет.

– Pidwch cael ofon, – снова услышала она и опять ничего не поняла. – Не бойтесь, миледи, я ваш друг, – на этот раз говорили, запинаясь, но по-французски. Она смутно видела говорящего, но узнала его. Это был тот смуглый мальчик-валлиец, который принес ей еду накануне вечером. Но теперь он не боялся, а вот она была объята ужасом.

Она молчала, чувствуя на щеках горячую влагу. Он осторожно стер с ее лица слезы.

– Так вы ничего не знали? – подбирая слова, спросил он. – Вы не знали, что должно было произойти на празднике?

Она молча покачала головой.

– Вам все равно опасно здесь оставаться, – откровенно предупредил мальчик. – Наши захотят отомстить. Вам лучше вернуться в замок.

Он взял ее за локоть и пытался повернуть в сторону замка. Она упиралась, чувствуя, как скользят по тропе ее босые ноги, а острые камни больно царапают их.

– Нет-нет, я не пойду. Я никогда не вернусь туда. – Она вырвалась и побежала в ту сторону, где на небе стояла луна. Она видела перед собой горы.

– Куда же вы пойдете? – Мальчик нагнал ее в несколько прыжков и преградил ей дорогу.

– Не знаю. Мне все равно. – Она огляделась в отчаянии.

– Я отведу вас в Третауэр, – неожиданно решительно проговорил мальчик. – Там для вас нет опасности. – Он крепко взял ее за руку и повел вдоль реки, а она в полусне брела за ним, не чувствуя боли в израненных ногах.

Матильда не знала, сколько они прошли. Но наступил момент, когда силы оставили ее, и она опустилась на землю. Дальше идти по крутому каменистому берегу она не могла. Почти рядом струилась вода, такая чистая и серебристая, как будто ее никогда не пятнала кровь. Наклонившись, она зачерпнула пригоршню и выпила, а потом легла на спину и закрыла глаза.

Мальчик вернулся и стал и уговаривать ее, но у нее не хватало сил подняться. Она чувствовала время от времени боль в спине и внезапно осознала, что может потерять ребенка. Мысль ее порадовала.