Советская авиация дальнего действия в прошедшую ночь тоже не бездействовала. Вечером 10 июня и в ночь на 11 июня ее самолеты вновь попытались совершить массированные налеты на немецкие аэродромы в Брянской и Орловской областях. Всего в двух атаках участвовали около 700 бомбардировщиков, экипажи которых доложили об уничтожении ими 150 самолетов противника. При этом собственные потери, в т.ч. от огня зенитной артиллерии, составили 19 машин! Фактически же никаких серьезных повреждений немецкие аэродромы не получили. В ночь на 12 июня 468 самолетов совершили очередной налет на Сещинскую, Брянск, Орел и Боровск. Параллельно немецкие аэродромы каждую ночь атаковали еще и легкие бомбардировщики У-2.
Ночь с 11 на 12 июня в Поволжье прошла спокойно. Зато советская АДЦ продолжила массированные налеты на Брянскую и Орловскую области, сбросив на этот раз в общей сложности 600 т фугасных и зажигательных бомб. Ее потери, по официальным данным, составили два бомбардировщика. Однако все эти удары не дали практически никаких результатов.
Получалась странная картина: днем аэродромы, расположенные не где-нибудь в тылу, а вблизи линии фронта, атакуют сотни советских штурмовиков, бомбардировщиков и истребителей, ночью туда же вываливают бомбы ночные бомбардировщики и «кукурузники», а во всех германских источниках упоминаются лишь беспокоящие налеты «Рус-фанер», словно остальных «массированных атак» немцы просто не замечали, продолжая мирно отсыпаться перед своим очередным вылетом.
Всего, по официальным советским данным, с 5 по 10 июня 1943 г. авиация совершила 3360 самолето-вылетов на атаки аэродромов Люфтваффе, якобы уничтожив от 140 до 170 вражеских самолетов. При этом ее собственные потери составили 106 машин.
12 июня над Москвой опять появился немецкий самолет-разведчик. Это был Ju-88D из 4-й эскадрильи дальней разведки Aufkl.Gr . 121. «Юнкере» был оснащен устройством впрыска закиси азота, позволявшим, в случае необходимости, увеличить потолок полета на полторы-две тысячи метров. Это помогло немецкому экипажу пройти над столицей на высоте 11 500 м, оставшись недосягаемым для истребителей ПВО. В результате его попытался перехватить только МиГ-3 младшего лейтенанта Ионцева из 34-го ИАП. Пилоту с большим трудом удалось подняться почти на 11 400 м, но этого оказалось недостаточно. К тому же двигатель истребителя перегрелся, и в кабине вспыхнуло пламя. Ионцев вынужден был прямо на этой огромной высоте выпрыгнуть с парашютом, после чего сразу потерял сознание из-за нехватки кислорода. Летчик пришел в себя только на следующий день в госпитале.
На очереди Саратов
Бомбардировщики Люфтваффе уже неделю разрушали Горьковский автозавод, сровняли с землей шинный завод в Ярославле, потому сохранялась опасность, что атакам могут подвергнуться и другие города Поволжья. Саратовский горкомитет обороны регулярно получал секретные сводки о разрушениях, причиненных ГАЗу. В связи с этим 9 июня он принял постановление № 179 «О светомаскировке в городе Саратове», которое обязывало военного и областного прокуроров установить строгий контроль за соблюдением режима затемнения на заводах и транспорте. На предприятиях спешно приводились в порядок укрытия, запасались песок и вода. И все же до 12 июня саратовцы еще надеялись, что их минет участь Горького…
Вечером 12 июня линию фронта на реке Донец пересекли 50 самолетов из II./KG3 «Блиц» и I./KG100 «Викинг». Первыми пролет большой группы бомбардировщиков зафиксировали посты ВНОС Воронежско-Борисоглебского района ПВО. Самолеты прошли над Доном и направились дальше на северо-восток. Данные об этом поступили в штаб Саратовского диврайона ПВО. Поначалу еще была надежда, что противник, как и в прошлые ночи, повернет на Горький, но вскоре стало окончательно ясно, что на сей раз Люфтваффе нацелились на Южное Поволжье.
Выйдя к Волге, самолеты свернули на север – к Саратову. Одновременно с северо-запада к городу подходили «Юнкерсы» из KG51. В 23.50, по местному времени, в городе завыли гудки воздушной тревоги, и через 12 минут первые бомбардировщики приблизились к зоне огня зенитной артиллерии. Полковник Антоненко приказал полкам начать заградительный огонь, а летчикам-ночникам – произвести взлет. С реки начали стрелять и десять кораблей Волжской военной флотилии, защищавших железнодорожный мост. В небо бесшумно поднимались аэростаты. В 01.20 операторы РЛС РУС-2 сообщили, что противник уже над городом. И почти одновременно высоко в небе вспыхнули белые «люстры», выхватившие из мрака многочисленные корпуса заводов, жилые дома, нефтяные баки и силуэты кораблей на рейде. На минуту все саратовцы замерли в напряжении, прислушиваясь к грохоту зениток и глухим разрывам снарядов. И вот воздух прорезал знакомый вой и свист падающих бомб. В южной части города вспыхнули яркие языки пламени…
Основной удар наносился по крекинг-заводу им. Кирова и Увекской нефтебазе. «Хейнкели» сбрасывали бомбы с высоты 3000– 4000 м, а «Юнкерсы» – с пикирования. В результате налета крекинг-завод получил серьезные повреждения и был снова выведен из строя. Среди бойцов пожарной, военизированной охраны и гражданского населения, по официальным данным, были убиты и ранены 36 человек.
Действия частей ПВО оказались неэффективными. Прожекторные части произвели 24 групповых поиска, но из-за низкой облачности осветили лишь одну цель, да и ту зенитчики обстрелять не успели. Последние заявили о двух сбитых самолетах, однако фактически все бомбардировщики вернулись на свои аэродромы. Правда, при посадке на аэродроме Брянск потерпел аварию и разбился один «Юнкере» из II./KG51 «Эдельвейс», но никто из членов его экипажа не пострадал.
Вылеты ночных истребителей тоже оказались безрезультатными. Команды на взлет отдавались несвоевременно, а распределение самолетов по зонам не соответствовало воздушной обстановке. Система же управления не обеспечивала их перевода из одних зон в другие. Основные силы ночных истребителей сосредоточились в зонах № 1 и № 4, а противник в основном проходил через зоны № 2 и № 5. Взаимодействие с зенитной артиллерией и прожекторами также было организовано плохо. Это привело к тому, что свои истребители часто освещались прожекторами и были обстреляны зенитной артиллерией. Выяснилось, что и летный состав 144-й ИАД слабо подготовлен для действий в ночных условиях.
Командование советских ВВС в отчаянии продолжало раз за разом бросать свои бомбардировщики на атаки немецких аэродромов. Днем налеты совершали штурмовики под прикрытием истребителей, а ночью – двухмоторные бомбардировщики АДД. В ночь на 12 июня 468 Ил-4, В-25, Ли-2 и ТБ-3 бомбили аэродромы Брянск, Сещинская и Орел, а также Боровск в районе Смоленска. На следующую ночь авиация дальнего действия снова нещадно бомбила Брянск и Карачев, потеряв при этом два самолета, а днем 13 июня был совершен дневной налет на Орел. На этот раз немецкая зенитная артиллерия и истребители сбили три бомбардировщика. Однако на активности Люфтваффе эти усилия советской авиации никак не сказывались.
Шестой удар по Горькому
Вечером 13 июня над Горьким в очередной раз пролетел самолет-разведчик. В погоню вновь были посланы полтора десятка истребителей, но никто уже и не надеялся на какой-либо результат. Командование ПВО гораздо больше беспокоило, будет ли новый налет.
Вечером в области установилась облачная погода при влажности воздуха 51%, но осадков не было, со скоростью 13 м/с дул северо-восточный ветер. До полуночи в городе было спокойно, и многие жители уже надеялись, что налета опять не будет, однако в 00.05 во всех районах все же завыли привычные гудки воздушной тревоги.
В штабе Горьковского корпусного района ПВО на Почтовом съезде напряженно следили за поступающими сообщениями с постов ВНОС и РЛС. Бомбардировщики шли по маршруту Рязань – Муром – Павлово – Горький. Основная масса летела мелкими группами на высоте 3000—5000 м. Цельфиндеры шли к цели поодиночке, периодически сбрасывая осветительные ракеты. Когда первые самолеты приблизились к Дзержинску, оборонявший его 1291-й ЗенАП открыл заградительный огонь, затем начали стрелять зенитки 748-го и др. полков. Но «Хейнкели» и «Юнкерсы», невзирая на разрывы снарядов, продолжали идти к цели.
