Рано утром, когда снегопад возобновился, генерал Тарасов издал новые приказы, убежденный, что они обеспечат эффектную победу. Попросту говоря, он приказал всем своим войскам перегруппироваться и утром нанести массированные удары по немецким позициям. Как и прежде, основной удар предстояло нанести по Белому с юго-востока и с плацдарма Соломатина через Начу. В предрассветной темноте Тарасов отправил штурмовым группам на юго-востоке от Белого подкрепление — дополнительный полк 150-й стрелковой дивизии. Немецкие укрепления между Мочальники и рекой Нача притягивали советские войска, как магнит, и Тарасов бросал в самую середину немецких позиций все силы, какие мог. Убежденный в своей правоте, Тарасов поддался роковому порыву и позволил сердцу управлять его разумом.

В 9:00 танки и пехота 91-й стрелковой бригады Лобанова и 19-й механизированной бригады Ершова вместе с полком 150-й стрелковой дивизии Груза ринулись вперед, сквозь снег, к реке Вена и высотам за ней (карта 11, стр. 135). Поначалу плохая видимость оберегала их от огня немецкой артиллерии, сосредоточенной прямо по курсу, на гребне. Но когда передовые колонны перебрались через замерзшую Вену и начали подниматься по голому, но скользкому склону речной долины, огонь усилился, пробивая все новые бреши в наступающих цепях. Советские танки остановились на крутом речном берегу перед немецкими оборонительными позициями, но пехота двигалась дальше, разражаясь громкими «ура». Надвигающиеся войска захватили деревню Голиновка на западном берегу реки и под шквальным огнем устремились к Васнево, не подозревая, что немецкие солдаты готовы умереть, но не подпустить их к штабу 1-й танковой дивизии (40). Менее чем в 400 метрах от цели советская атака захлебнулась под огнем стрелкового оружия и пулеметов, а также залпами артиллерии прямо по наступающей пехоте. Такое избиение не смогли бы выдержать никакие поиска. Наступление прекратилось, немецкая пехота контратаковала и оттеснила выживших русских пехотинцев через Голиновку в долину Вены. Запланированная Тарасовым атака провалилась, вырваться из тисков долины Вены советской пехоте никак не удавалось. Успех советских войск у Мочальники был недолгим. Они захватили деревню только для того, чтобы уже днем оставить ее под натиском контратакующих немецких танковых гренадерских частей. Русские не смирились с поражением, и весь день возобновляли атаки, но вопрос с деревней был окончательно решен еще утром. К концу дня войска Тарасова у Белого обессилели и пали духом. Продолжать наступление они не могли.

Весь день прислушиваясь к шуму бушующего на юго-западе сражения, полковник Дремов и его механизированная бригада ждали по обе стороны шоссе Белый-Оленине, терпеливо удерживая ценные переправы через Обшу. Несмотря на всю досаду полковника, больше он ничего не мог предпринять. Подкрепления он так и не получил, а к вечеру разведка доложила ему, что с севера прибывают немецкие войска, сосредоточиваясь к северу и к югу от его узкого коридора вдоль дороги Белый-Владимирское. Ближе к вечеру немецкие танковые соединения форсировали Обшу у Егорье и оттеснили маленький сторожевой отряд Дремова. Отреагировать он не смог, поскольку его бригада была рассеяна по десятикилометровому участку фронта, а часть мотопехоты по-прежнему защищала фланги узкого коридора, ведущего в тыл бригады. «Тарасов мог хотя бы предусмотреть защиту жизненно важного коридора, — думал Дремов, — если уж не сумел послать бригаде необходимое подкрепление». В начале вечера Дремову не осталось ничего, кроме как отвести войска от Обши. К концу дня он перешел в оборону, выстроив бригаду полукругом, обращенным на север, на расстоянии 6 км от шоссе Белый-Владимирское. В случае прибытия подкрепления он мог с таких позиций возобновить атаку.

Хотя Гарпе и Крюгер пережили переломный день, разрешить все затруднения разом было невозможно. Еще до начала советской атаки снабженцы корпуса и дивизии предупреждали: войска в Белом долго не продержатся, если коммуникации будут перерезаны. Топливо, боеприпасы и провизия иссякали, Гарпе распорядился наладить воздушное снабжение защитников Белого. Но усиление активности русской авиации, дым боя и метель над немецкими аэродромами осложнили выполнение этой задачи. Тем не менее к полудню пять «Ju-52» пробились сквозь огневой заслон противника в Белый и сбросили долгожданные припасы, отдалив кризис, по крайней мере, на один день (41). Пока обстановка под Белым становилась критической и миновала эту стадию, Гарпе с беспокойством ждал вестей из стратегически важного южного сектора. Больше всего его волновал вопрос: выстоит ли фон дер Меден до прибытия подкрепления из 12-й танковой дивизии? Положение было рискованным.

Командующий 1-м механизированным корпусом генерал Соломатин стоически возобновил наступление на рассвете. Всю ночь 219-я танковая бригада полковника Давыдова преследовала немцев, отступающих из Кушлево, и к рассвету передовые разведотряды переправились через Начу чуть севернее предмостного плацдарма 65-й танковой бригады. Утром, в разгар метели, основные силы Давыдова переправились через реку и, наконец, соединились с танкистами подполковника Шевченко. Теперь объединенные силы 219-й и 65-й танковых бригад удерживали плацдарм по обе стороны от шоссе на Владимирское, на расстоянии 5 км от него, на дальнем берегу реки. Еще до того, как поддерживающая пехота 78-й стрелковой бригады успела войти на территорию плацдарма, обе танковых бригады начали новые атаки в северном и в южном направлении вдоль дороги, а также выслали разведотряды вперед, к Смольяны (42).

Самые ожесточенные бои за это стратегически важное шоссе завязались, когда немецкие танковые гренадерские войска попытались предотвратить дальнейшее продвижение русских, а южная группа Шевченко сделала еще одну попытку разгромить окруженный немецкий батальон, мешающий выдвинуться на юг, навстречу 35-й бригаде Кузьменко. С тяжелыми боями бригада Шевченко захватила несколько придорожных деревень на севере и на востоке, но так и не смогла выбить с позиций окруженный немецкий батальон (43). Общими усилиями две советских танковых бригады и одна стрелковая неоднократно наносили удары по немецким позициям вокруг плацдарма, борьба продолжалась весь день, но русские войска так и не добились хоть сколько-нибудь заметных результатов. Тем временем далее на юг 35-я механизированная бригада подполковника Кузьменко и поддерживающий танковый полк с двумя батальонами 75-й стрелковой бригады полковника Виноградова обрушились на немецкие укрепления у дороги к юго-востоку от Семенцово. Но и эти атаки были тщетными, поскольку и Кузьменко имел дело с определенно неуязвимым, хоть и окруженным, немецким батальоном на левом фланге и в тылу.

В середине дня, к явному удовольствию немцев, радостные крики которых были слышны даже русским на передовой, прибыло новое подкрепление. Одновременно отряды легкого бронированного немецкого транспорта двинулись по лесу вдоль почти открытого левого фланга Кузьменко. Пока он вновь собирал свои силы для очередной атаки, в течение часа его отряды, укрепившиеся далее на севере у дороги, сообщили по рации, что немецкая бронированная колонна достигла расположения окруженного немецкого батальона. Кузьменко был раздосадован, но не удивлен. Уже несколько дней он слышал о возможном приближении свежей немецкой танковой дивизии к участку фронта у Белого. И вот она, по-видимому, прибыла. Кузьменко благоразумно отменил атаку и приготовился к обороне занимаемого им сектора шоссе. В то же время его начальник штаба передал тревожные новости Соломатину.

Донесение встревожило генерала Соломатина, но опять-таки не удивило; о такой возможности он предупреждал Тарасова уже несколько дней назад. Однако Тарасов не прислушался к его словам. Теперь Соломатин отдавал приказы, обдуманные заранее. Он приказал подчиненным бригадам отступить на наиболее выгодные для обороны позиции и закрепиться на них. Его корпус захватил ценные переправы через реку Нача дорогой ценой, и Соломатин хотел, чтобы немцы так же дорого поплатились, отвоевывая их. Если Тарасов ждет от него большего, пусть присылает подкрепление, но Соломатин понимал, что это маловероятно. Покончив с приказами, он передал тревожные известия по рации Тарасову, с трудом удерживаясь от сарказма.