Это сопротивление было результатом умелой смены немецких частей на позициях и прибытия немногочисленных, но свежих немецких резервов. Подвергнувшись атаке утром, 2-й батальон гренадерского полка в боевом порядке отступил к северному берегу Лучесы и сумел сдержать атакующую русскую пехоту на маленьком предмостном плацдарме, когда та осталась без поддержки бронетехники. Оставшийся гренадерский батальон достиг Старух и с помощью обеих штурмовых саперных рот боевой группы Варшауэра с трудом удержал населенный пункт. Южнее 1-й батальон 252-го пехотного полка тоже намертво остановил русских у Гончарове и вынудил их предпринять еще одну перегруппировку (104). Но, несмотря на эти местные успехи, между немецкими войсками, ведущими боевые действия на берегах Лучесы, и 86-й пехотной дивизией, держащей оборону Карской, образовалась внушительная брешь. Немецкому командованию следовало предотвратить увеличение этой бреши — задача, по меньшей мере, трудная, поскольку, кроме двух оставшихся батальонов гренадерского полка дивизии «Великая Германия», других резервов почти не ожидалось. Генерал Гарпе уже пришел к выводу, что сначала следует разобраться в кризисной ситуации у Белого, и только потом заняться положением у Лучесы. Спать он удалился, слегка успокоенный известием о том, что два свежих гренадерских батальона только что вошли в долину Лучесы.

К счастью для немцев, прибытие двух гренадерских батальонов подкрепления произошло непосредственно перед началом последней и решающей советской атаки, целью которой было освобождение долины от противника. Вследствие этого запланированный победный глубокий удар в направлении дороги Оленине-Белый превратился в изнуряющее двухдневное противостояние, которое не только не принесло советским войскам победы, но и в значительной мере ослабило их.

Поздно 27 ноября Юшкевич вновь перегруппировал свои поиска (см. карту 12). На этот раз он намеревался бросить основные бронетанковые силы против открытого фланга противника в Карской, чтобы расширить зону прорыва, а затем отодвинуть ее границу на север, в немецкий тыл, с фланга подойти к немецким укреплениям у Старух и захватить переправы через Лучесу восточнее этого опорного пункта. Юшкевич приказал Катукову перегруппировать все подвижные группы направо. Его 49-я танковая и 10-я механизированная бригады, развернутые во втором эшелоне, должны были сокрушить немецкие укрепления у Карской, а 1-я гвардейская танковая и 3-я механизированная бригады — атаковать в восточном направлении с выступа южнее Старух (105). Прорвав оборону противника, всем бригадам следовало двигаться на север железной лавиной, которую Юшкевич считал непобедимой.

Но и на этот раз в ходе операции незамедлительно возникли проблемы. Во-первых, сильный снегопад мешал ночной перегруппировке, и подразделения безнадежно перепутались на занесенных снегом лесных тропах. Поэтому атака, запланированная на рассвет, началась только после полудня. Когда же она, наконец, началась, массированный танковый удар смял немецкие укрепления у Карской, а танки Черниченко и механизированная пехота двинулись через леса на восток, в сторону Гончарове. Но усилившееся сопротивление немцев поставило под угрозу успех атаки. На крутых берегах речушки к западу от Гончарове штурмовые войска, чрезмерно растянувшиеся в ходе стремительной погони, попали под ливень огня противника, засевшего в деревне. Зловещим знаком было то, что в число защитников деревни входила не только пехота, с которой советские войска уже имели дело, но и танковые гренадерские части. Когда с наступлением ночи атака русских прекратилась, Юшкевич опять приказал своим войскам перегруппироваться и запланировал на утро объединенный штурм.

На севере 1-я танковая бригада полковника Горелова и 3-я механизированная бригада полковника Бабаджаняна нанесли удар по населенному пункту Старухи и опорным позициям вскоре после полудня. Они сразу наткнулись на свежие немецкие танковые гренадерские силы и сумели с тяжелыми боями продвинуться всего на один километр. Убедившись, что обе его передовые ударные группы застряли, Юшкевич направил им на помощь резервы. Его 114-я стрелковая бригада и 39-й отдельный танковый полк с тридцатью новыми танками медленно выдвинулись вперед, чтобы поддержать атаку на следующий день, если потребуется. Юшкевич надеялся, что их помощь не понадобится, поскольку это были его последние резервы, а до дороги на Оленине предстоял еще долгий путь.

Рано днем Юшкевич ненадолго съездил в штаб фронта в Старое Бочово, где провел совещание с Жуковым и Пуркаевым по поводу продвижения и дальнейших действий своей армии. Вернувшись на КП армии в середине дня, он получил новое сообщение из штаба фронта, где продолжалось совещание командующего Калининским фронтом Пуркаева с Жуковым. В сообщении войска Юшкевича поздравляли со «скромными» достижениями, приказывали продолжать наступление и требовали выйти к дороге на Оленине максимально быстро и «любой ценой». Командующий армией порадовался тому, что уже отдал приказ о выдвижении резервов.

28 ноября немцы чудом избежали катастрофы в долине Лучесы; своим спасением они были обязаны прибытию боевой группы Келера — оставшимся двум батальонам гренадерского полка моторизованной дивизии «Великая Германия» под командованием полковника Келера. Эти два батальона вошли в долину Лучесы на рассвете того дня, с 1-м батальоном в авангарде (1-й батальон форсировал реку и отправил подкрепление 1-му батальону 252-го гренадерского полка, держащему оборону на обширном участке фронта к югу от Гончарове, а 3-й батальон оказал поддержку маленькой боевой группе Варшауэра в Старухах) (106). Выполнив первоочередную задачу, Келер приступил к реорганизации сил для выполнения второстепенной — полномасштабной атаки с целью закрытия прорыва в немецкой обороне и восстановления связи с 86-й пехотной дивизией. Но прежде, чем он успел сделать это, новые атаки советских войск вынудили его перегруппировывающиеся части защищать свою жизнь. Когда же советские атаки после достижения незначительных результатов прекратились в конце дня, Келер возобновил приготовления — на этот раз к удару на следующее утро.

Рано утром 29 ноября участок фронта вдоль Лучесы взорвался огнем: обе стороны атаковали почти одновременно на всем участке, яростное сражение затянулось на весь день. Бронетехника 49-й танковой бригады майора Черниченко и пехота 10-й механизированной бригады, а также 238-я стрелковая дивизия полковника Карпова сокрушили немецкие укрепления у Гончарове и устремились на запад через леса, прямо в когти контратакующего 1 — го батальона немецких гренадерских резервов полковника Келера. Немцы развернули батарею 50-миллиметровых противотанковых орудий для стрельбы прямой наводкой по атакующим средним танкам Т-34 и тяжелым КВ-1, но снаряды просто отскакивали от железных чудовищ, и вскоре огонь батареи захлебнулся. Вспыхнул яростный ближний бой между атакующими русскими и немецкой пехотой, во время которой немцы вели по наступающему противнику прицельную стрельбу из 88-миллиметровых зенитных орудий. Уничтожив 15 советских танков, немцы сумели временно приостановить штурм русских у самой деревни Смольково, на просеке, всего в 8 км от дороги на Оленине. Хотя 1-й батальон гренадерского полка дивизии «Великая Германия» был измотан ожесточенной борьбой, он удерживал Смольково до тех пор, пока вечером бой не утих (107).

Дальше на север разгорелась еще более страшная битва. Уцелевшие сорок танков полковников Горелова и Бабаджаняна при поддержке моторизованной пехоты механизированной бригады Бабаджаняна атаковали две саперных роты с подкреплением боевой группы Варшауэр в Старухах и позиции 2-го батальона гренадерского полка у Лучесы. Потери с обеих сторон были огромными, советские войска лишились половины танков, от немецкого 2-го батальона остался только усиленный взвод. Немецкий участник тех событий вспоминал: «Невозможно описать то, что пехотинцы, саперы, артиллеристы и наблюдатели выдержали среди снега и льда на передовой. Пришлось формировать из транспортных колонн и тыловиков заградительные отряды, чтобы закрыть хотя бы некоторые из разрастающихся брешей» (108).