К полудню, еще до того, как ситуация полностью прояснилась, Гарпе отправился в расположение 1-й танковой дивизии, где встретился с командующим генерал-лейтенантом Вальтером Крюгером и с командующим 9-й армией генералом Моделем, только что прилетевшим на самолете «Fieseler Storch» (58). Озабоченный крупным наступлением вдоль Вазузы, Модель также хорошо понимал значение «крепости Белый» и потенциально ключевую роль 1-й танковой дивизии в обороне этой крепости. Сообща три генерала рассмотрели варианты действий, отдавая приоритет защите Белого, стремясь замедлить наступление русских и создать блокирующие позиции вдоль реки Нача. Во всех трех задачах первостепенную роль играла 1-я танковая дивизия.

Рассеянные остатки 352-го гренадерского полка из последних сил держали оборону у деревушки Будино в долине Вишенки, чуть дальше к северо-востоку от разгромленных укреплений Клемятино. Там один из батальонов 352-го полка упрямо сопротивлялся превосходящим силам противника. 246-я пехотная дивизия отправила ему на подмогу все резервы, какие только смогла собрать, но собрала немного, поскольку наступление русских продолжалось по всему фронту в окрестностях Белого. Кроме того, к концу первого дня сражения соседняя 86-я пехотная дивизия отправила 2-й батальон 167-го гренадерского полка в помощь 352-му полку (59).

Самым крупным тактическим резервом в распоряжении генерала Гарпе был 14-й моторизованный пехотный полк, в то время стоявший лагерем юго-восточнее Белого с целью переоснащения, и два батальона стрелкового полка моторизованной дивизии «Великая Германия», тоже расположившихся лагерем у реки Обша к северо-западу от города. Мотопехотный полк представлял собой остатки дивизии, уничтоженной в 1941 году. Батальоны дислоцировались в регионе с конца октября на случай наступления русских, а третий батальон того же полка располагался дальше на север, у Оленине, по-прежнему оставаясь зарезервированным для дальнейших действий в этом районе. Гарпе решил ввести 41-й полк в бой на следующий день, на северном фланге русских войск в прорыве, и воспользоваться стрелковым полком «Великой Германии» как силами быстрого реагирования для усиления обороны Белого. Но эти силы никак не могли завершить перемещение до утра 26 ноября и были слишком малы, чтобы оказать решающее воздействие на ход битвы под Белым. Поэтому Гарпе также приказал генералу Крюгеру без промедления и, не дожидаясь полного сбора, бросить в бой свою танковую дивизию.

Гарпе намеревался создать специальную группу (gruppe) для обороны Белого и ее силами совершать контратаки с целью отвоевания потерянных позиций к югу от города. Группа Крюгера, названная по фамилии командующего 1-й танковой дивизией, состояла из остатков 352-го полка, двух батальонов стрелкового полка «Великой Германии» (боевая группа Кассница) под началом командующего полком полковника Кассница и 113-го танкового гренадерского полка 1-й танковой дивизии (боевая группа фон Витерсгейма) во главе с командиром 113-го полка (60). Новая группа включала все подвижные резервы, которые можно было ввести в бой утром 26 ноября. Гарпе понимал: чтобы успешно выполнить план, необходимо, чтобы предстоящей ночью 352-й гренадерский полк продержался к югу от Белого во что бы то ни стало.

Боевая группа фон Витерсгейма, ядром которой стали 2-й батальон 113-го танкового гренадерского полка и 1-й батальон 33-го танкового полка при поддержке 2-го батальона 73-го танкового артиллерийского полка, выдвинулась вперед холодной ночью, быстрым маршем от района сбора близ Владимирского, в пункт назначения юго-восточнее Белого, и с хода вступила в бой рано утром. Боевая группа Кассница, не дожидаясь подкрепления от 3-го батальона стрелкового полка, провела всю ночь на марше и приблизилась к Батурине в тылу окруженного батальона 246-го полка незадолго до рассвета.

Выполнив первоочередную задачу отправки подкрепления в Белый, Гарпе приказал остаткам 1-й танковой дивизии Крюгера сразу по прибытии занять блокирующие позиции в обширном секторе вдоль реки Нача. В условиях перспективы долгого ночного марша и неизвестной численности русских в немецком тылу Гарпе никак не мог предсказать исход этой гонки. Он надеялся только, что уцелевшие немецкие войска, рассеянные по району прорыва русских, замедлят продвижение атакующих настолько, чтобы подкрепление успело прибыть на место. Затем Гарпе обратился за поддержкой к командующему армией генералу Моделю. Он просил его перевести все доступные танковые резервы в подчинение 41 — го танкового корпуса. Модель, который уже передал части кавалерийской дивизии СС для подкрепления и защиты флангов слабой авиадивизии, обороняющей Демяхи, теперь отдал приказы 12-й, 19-й и 20-й танковым дивизиям начать переброску в тот же район. Зная, что на такое перемещение понадобится несколько дней, три генерала вернулись к более насущной проблеме — обороне Белого.

В ночь с 25 на 26 ноября пехота 6-го стрелкового корпуса генерала Поветкина при поддержке передовых бронетанковых отрядов Соломатина пробивалась по темному и заснеженному лесу к востоку от реки Вишенка (см. карту 10). По главной оси наступления корпуса сопротивление было незначительным, но продвижение замедляли темнота, многочисленные препятствия и засады мелких групп отступающих немцев. Авангардные батальоны 75-й бригады полковника Виноградова, возглавляемые небольшими отличными разведкомандами, в каждую из которых входили и саперы, обезвреживающие мины, на рассвете очутились в двух километрах к востоку от Цицино. Незадолго до рассвета отряд связных 35-й механизированной бригады достиг полевого штаба Виноградова, расположенного в глубине леса на расстоянии километра в тылу бригады. В отряд входил майор М.Н. Афанасьев, танки 4-го полка которого поддерживали ночной марш Виноградова, и представитель подполковника В.И. Кузьменко, командующий бригадой. Им предстояло согласовать прохождение подвижных сил бригады по рубежам Виноградова. Несмотря на тщательное предварительное планирование, эта сложная операция требовала пристального внимания, поскольку точные места прохождения могли варьироваться в зависимости от того, как далеко стрелковая бригада продвинется за ночь (61). В этом отношении бригада превзошла ожидания, но механизированные части достигли позиций пехоты позднее, чем предполагалось.

Отряд связных встретился со штабом Виноградова и командирами батальонов, чтобы обсудить детали, касающиеся точных маршрутов и огневой поддержки во время прохождения, а также задач каждого подразделения в ходе дальнейшего наступления. После двухчасовой дискуссии бронетехника медленно двинулась по лесным тропам через позиции пехоты Виноградова, к деревушке Спас на реке Вена, расположенной в трех километрах прямо по курсу. Виноградов ожидал яростного сопротивления немцев на Вене, поскольку река, протекавшая с юга на север, связывала многочисленные деревни, и партизаны сообщали, что немцы прорубили вдоль дорог и на берегах просеку шириной в километр. На всем участке фронта 6-го стрелкового корпуса такое же согласование проходило между наступающей пехотой Поветкина и основными бригадами первого эшелона Соломатина. На севере правофланговый полк 150-й стрелковой дивизии и 219-я танковая бригада готовились к штурму Марьино в долине реки Вена. В то же время на юге 74-я стрелковая бригада совместно с 65-й танковой бригадой наступала на Быково, также в долине Вены. В процессе согласования Соломатин лично следил за продвижением своих 19-й и 37-й механизированных бригад второго эшелона. Он знал, что в конечном итоге успех всецело зависит от его умения бросить бронетехнику в бой в верном месте и в верное время. В этот раз его механизированному корпусу впервые поручили проведение столь сложной операции в боевых условиях.

А в штабе армии генерал Тарасов терпеливо ждал рассвета и возобновления атаки. В нем уже закипало раздражение: хотя войска Поветкина порядочно продвинулись к реке Вена, его левый фланг наткнулся на упорное сопротивление в долине реки Вишенка южнее Белого. К полудню предыдущего дня немцы резко остановили наступление левофланговых полков 150-й стрелковой дивизии полковника Груза у Будино, и, несмотря на неоднократные атаки с огромными потерями, силы Груза так и не смогли выбить с позиций упрямого противника. Ближе к ночи Тарасов сверился с рекомендациями Соломатина и отказал Грузу в дополнительной бронетанковой поддержке. Но теперь Тарасов начинал сомневаться в правильности этого решения. 150-я стрелковая дивизия продолжала атаки всю ночь, но противник по-прежнему держался. В довершение всех бед незадолго до рассвета немецкая бронетанковая боевая группа вступила в сражение восточнее немецкого опорного пункта в деревне. Яростная борьба два часа продолжалась с переменным успехом, атаки и контратаки дорого обошлись дивизии, но к концу сражения Будино по-прежнему оставалось в руках немцев, а продвижение 150-й дивизии прекратилось. Груз вновь запросил поддержку танков, и на этот раз Тарасов и Соломатин отправили к нему батальон 219-й бригады, чтобы 150-я стрелковая дивизия смогла возобновить атаки на следующее утро.