Петро Лады, хотя шинель пришлась б мне в пору. Пленные внизу балки. Марченко Гвоздев Вы были правы, дисциплина не на высоте… Марченко Да ты ж нас спас, ядрена вошь! А я уж было попрощался с жизнью. Гвоздев Марченко Гвоздев Я говорю, пока мы при своих. Вот свиньи, Руку зацепили. Марченко Гвоздев Да, кажется, навылет. Но надо как-то развязаться. Давай… товарищ, зубами, что ли… Марченко Сначала ты. А то вот так развяжешь, Потом ищи тебя во чистом поле… Гвоздев Я развяжу, а ты меня с ранением оставишь. Мне срочно нужен жгут. Видишь, хлещет… Ну, с Богом, что ли? Марченко Ладно. Дай мне слово офицера. Гвоздев Поверишь слову моему, врага по классу? Марченко Ну, ты, беляк, полегче, Такого не было ни разу. Сейчас для дела революции возьму твои слова на веру. Ты все-таки вперед додумал сигануть… Ну что, клянешься честью? Гвоздев Тебя я тоже не забыл столкнуть, Я шкуру спас твою, не то б подох на месте. Ты мой должник теперь… Марченко Перевернись на брюхо… офицер, А то, глядишь, подохнем вместе. Марченко перегрызает веревки. Гвоздев освобождает руки, берется за рану. Марченко Давай быстрее, ваше благородие, светает… Гвоздев Сейчас, перевяжу потуже… А ты, товарищ, из рабочих? Ваш волчий класс всегда лакал из луж, Но срать хотел в дворцах. В крови есть привкус соли… И комиссары, волчья сволочь, Россию превратили в солончак. Забыли, хамы, прежний страх, На Русь взведя наган… Но вам напомнят все Деникин и Колчак. Хоть нет царя, но есть теперь тиран, Который Русь сожжет в конце концов, И это враг России самый грозный… Марченко Слыхал уже, довольно слов. Давай, иначе будет поздно… Гвоздев Эх, затянуться бы… Не дали перед смертью закурить… Марченко Да ты чего, шутить изволишь?! Ты ж слово дал, ну шкура!! Мне не веревки надо было, горло перегрызть! Гвоздев Ты зря, товарищ, так трезвонишь, Услышать могут или стрельнуть сдуру. Внимательно смотрит на красноармейца, встает, уходит в темноту.
Марченко (скрипя зубами) Вот сволочь, офицерская порода, Да лучше б покрестить махновской пулей лоб, Чем самолично белому добыть свободу, С-сука, меня не так легко спровадить в гроб, У дьявола и то не хватит духа. Тебя еще подвесят на крюке На радость жадным мухам, Чтоб на ветру качался налегке, Метя в пыли зелеными кишками, Всю контру порубаем на щетину… Порежем «благородий» полосами… Гвоздев появляется из темноты. Гвоздев Вот, нашел осколок мины… А то неэстетично как-то грызть зубами… Разрезает веревки. Марченко (переводя дух) Ты, благородие, так больше не шуткуй, А то… Гвоздев Марченко (тихо, про себя) Гвоздев Ну все, теперь прощай. Надеюсь, не схлестнемся в лобовой. Марченко А все ж слова мои не забывай. Не попадайся мне, не то узнаешь… Гвоздев Взаимно. Все. Расходимся… товарищ. ЧАСТЬ 2. ФРУНЗЕ 1 Мариуполь, июль 1920 года, госпиталь Русской армии. Гвоздев (в полусне) Что было, что случилось, что свалилось на меня? Что? Словно солнце вниз, с телеги дня Бросало стухшие созвездий туши… И почему так липко тишина Мне воском залепила уши? Во мне засел осколок сна, Когда кругом свистел свинец, Снаряды рвали землю в клочья И шел по полю черный жнец… Безжалостно должна толочь Воспоминанья память… Но кто-то реет в пустоте, И в темноте звезда мерцает, Я разглядел в сосущей черноте, Как лоб мой ангел накрывает Крылом из снежной белизны… И если не напрасно умирают, Последняя награда – эти сны, Где ангел – женщина. Любовь ушла на небеса, А нам одна лишь боль завещана, Но чьи я слышу голоса? На ангельское пенье непохоже… Какая боль. Какая дьявольская боль, Как будто мне уже снимают кожу. Ужели я в аду? |
