* * * Брел когда-то по Руси Калик перехожий, Дождик вешний моросил По сермяжной коже. Крест тяжелый на груди, На спине котомка, С колокольни позади, Вдруг забило звонко. На колени встал, крестясь, Странник тот убогий, Вдруг со свистом пронеслась Тройка по дороге. Правил тройкой молодец Из людей торговых, Кони-черти, бубенец Под дугою новой. Переехал колесом Насмерть богомольца, И раздавленным лицом Тот смотрел на звонницу. Обернулся купчик тут, Только ход не скинул, Да сильнее щелкнул кнут Коренному в спину. – Доюродствовался, хам, Чтоб молиться Богу, Шел поклоны бить бы в храм, А не на дорогу! То ли был возница пьян, То ли с ветром гонка… Откатилася в бурьян Тощая котомка. А в котомке той – спроси, Три беды да милость. Вот тогда-то по Руси Горе покатилось. Вот с тех пор мы совладать С бедами не можем, Все копытим благодать Промыслом небожьим. Ну а милость-то – ея Каждому не хватит… Это Родина моя — Лапти да полати. Ну, не лапти – башмаки, Избы, что манежи, А дороги, дураки, Да и воры – те же. И с тоскою пополам Светят в сердце купола, Все равно люблю Россию, А за что – не знаю сам. 2007 * * * Я как будто в чужой стране, На чужом, не своем коне, И куда-то меня несет Через топь, а не через брод. А народ в храм уже не вхож, На какой-то другой похож, И какой-то другой пейзаж, И какой-то народ не наш. Липко чавкнет в болоте грязь, Да с мигалкой боярин-князь, Что из новых народных слуг, То болото объедет вкруг. Но раз терпим, то – поделом, Полдержавы пошло на слом, Остальное – в карман купцам, Проходимцам и подлецам. Нам бы в колокол бить, как встарь, Но под звонницей спит звонарь, А удары сердец – в разлад, И никто ведь не виноват. Человек человеку – волк, А в любви нынче – что за толк? Равнодушие – ржа сердец, И лжецом погоняет лжец. Мне бы бунта раздолье влить В тех, кто хочет по правде жить, Только конь подо мной – не мой, И колчан за спиной – пустой. Остается одно – кабак, Заскорузлый стакан – в кулак, Опрокидывать в горла жесть, Поминая былую честь. 2007 * * * Серебра добавит месяц, речка заискрится, Отчего тебе, гармошка, в эту ночь не спится? Что за песню льешь на сердце, грустно и красиво? Закручинилась береза, тихо плачет ива. Зря былое поминая, ветер в роще стонет, А любовь во мне, как камень, навсегда утонет. Стынет в поле одиноко старый дуб-отшельник, Был зеленый в воскресенье, желтый – в понедельник. Так и молодость внезапно облетит листвою, Когда я еще качался русой головою. Что-то русское в напеве так за сердце тронет, Утонул под воду месяц под тужиль гармони. 2008 Я вернулся с войны…
АТАМАН Атаман кручинится — Друга потерял. Мира не предвидится, Он – отвоевал. Где подруга верная, Как же ей сказать? Смерть – старуха вредная. Ждут жена и мать. Не кручинься, атаман, Жизнь – обман, и смерть – обман! На плечах головушка, Шашка – на боку! Выпьем Дон до донышка — Не сдадим врагу! Только сабля вострая, Да булат – кинжал. Будя уж, безносая, Друг – отвоевал. Тянет с Дона холодом, Зябко у костра. Не зажгутся золотом Мертвые глаза. Не кручинься, атаман, Жизнь – обман, и смерть – обман! На плечах головушка, Шашка – на боку! Выпьем Дон до донышка — Не сдадим врагу! Казачки присвистнули, Перешли на рысь. Капли крови брызнули — Кони понеслись. Атаман кручинится, Но назавтра – в бой. Жизни не предвидится, Друг-то – сын родной! Жизнь – обман, и смерть – обман! На плечах головушка, Шашка – на боку! Выпьем Дон до донышка — Не сдадим врагу! 2001 |
