ГИТАРИСТ Такая грусть, такая нежность С гитары в душу поплывет, Будя во мне былую свежесть И твой растапливая лед. О гитарист, ты знаешь, шельма, Как власть твоя сейчас сильна, И в сердце мне прицельно стрельнув, Зашлась гитарная струна. Звени ж, срывая корку с раны, Терзай, напомнив в плаче ту, Что так безжалостно и странно С меня содрала бересту. Пусть пальцев бег рождает звуки, Что разрывают сердце вдрызг Бессловной выверенной мукой До соли глаз прозрачных брызг. И эта новая, другая, Хоть рядом, все же далеко, Легко и глупо обнимая, Совсем не делает легко. Она не делает и больно, Как та, что, оборвав струну На ноте слезной и нестройной, Ушла в чужую тишину. Такая грусть, такая слабость, Что ненавидеть не могу, Так розы отнятую радость Ромашка дарит на лугу. 2007 * * * Не мочит сердце дождь чужой, Лишь облака темней и ниже, Как мне забыть тебя с другой, Когда тебя в другой я вижу. Лишь взгляд ее еще нежней, Еще в нем утренняя свежесть, Еще есть ласковое в ней, Еще не рвет, не жжет, не режет. Нередко можно изменять, Но отрекаться – лишь однажды, Не долго голубю летать Когда он не живой – бумажный. Живых уж нет – слетели прочь В чужого сердца голубятню, Когда и где, в какую ночь Мне было послано проклятье? Не мокнет сердце, не любя, Чужие тучи стелят ниже, И ту, другую, за тебя Я почему-то ненавижу. 2007 АИСТ Что ты, аист, свил гнездо Над заброшенной усадьбой? Мне по жизни не везло Отчего, вот как узнать бы. Ты не хочешь от людей Слишком близко поселиться. Там, где люди, – там больней, Знает опытная птица. Я и сам терпел как мог Нелюбовь своей любимой, Среди тысячи дорог Я побрел по самой длинной. Я немного постою, Я не плакать постараюсь, Как мне жить в больном краю, Подскажи мне, белый аист. 2007 ПИСЬМО ЖЕНЕ Уже умаялась душа И я пишу тебе короче, легче, Не спеша Выплескивать, как птица певчая, Из сердца радостные звуки. Уже прошли года с разлуки, Хотя тебе они казались месяцами. Как в перестуке Камерном – не пальцами – сердцами Я что-то не расслышал. Мой срок, видать, еще не вышел, Раз ты меня так весело не ждешь. В чужую крышу Особенно тоскливо бьется дождь, Мне обмывая злую рану. Ты, радуясь удачному обману, Живешь, как будто нет меня на свете, А наши дети, А дети, что ж, пока им рано Узнать, чем эта жизнь больна. Жена поэта – больше, чем жена, Она верней товарища и друга, И чья ж вина, Что ты во мне лишь видела супруга, Которого любить уже невмочь. У нас с тобой есть сын и дочь, Они потом, наверное, спросят, В какую ночь В тебя сошла сырая осень, Что сердце все покрыла плесень? Что скажешь им, глазами свесясь, Что обяснишь, кто виноват? Я столько песен Вливал в дырявый твой ушат, А оказалось, вылил только плач. Теперь я холоден, вернее, не горяч, Плетусь душой пустою по равнине, А чтобы вскачь — Чтоб в рыси взмылить спину, Уже так не получится, боюсь. Вы думали – я здесь сопьюсь — С твоими новыми друзьями, Но злая грусть Наоборот – немного отрезвляет, Как влажный желтый лес. Вы думали на мне поставить крест, За мой же счет гуляя в ресторанах, Красивый жест… И для тебя нисколечко не странный… Но у кого же ты училась жить? Какой же смысл вовсю любить, Потом любовью попрекая? Так преет нить, Когда ей натяженья не хватает, И в нужный час не сможет вес держать. Какой же смысл тебя тогда прощать, Когда вину не чувствуешь ты вовсе, Как знать, как знать, В любви мне, может, не хватило злости К тебе, как к подлому коварному врагу? Теперь любить я не смогу, Не потому – забыть не в силах Тех чувств пургу, А потому – не любят на могилах… И хоть душа моя еще нежна, Другая мне вовеки не нужна, Я в ней твои черты искать устану, Эх ты, жена… И все-таки противно, странно Как ты из слов ненужный хлам Таскала покаяньем по церквам, С своею похотью легко так сладив, Забыв про срам, Ведь венчанной грязнее нету бляди, Что сажей в сердце копит ложь. Я сам не свят, а свечка стоит грош, В большую жажду пьешь из лужи, И все ж За мудрость будущих разлук Тебе я буду благодарен, Твой бывший мужем, Бывший друг, Уже чужой Вам Дмитрий Дарин. 2007 |
