Монстры визжали и нападали друг на друга, а мы продолжали их убивать, шаг за шагом идя вперёд. Герцог уже весь в крови вымазался, да и я, надо полагать, выглядел не лучшим образом.

— Так почему убийство Тарантиуса должно помочь? — выкрикнул герцог, на пару секунд замерев на одном месте.

— Потому что, — ответил я, примеряясь для удара молотом по бегущему ко мне Носорогу. Вогнал рог Носорогу внутрь черепа одним ударом. Тварь тут же сдохла, отлетев и придавив несколько Жнецов. — Это просто догадка, но я в ней почти на все сто уверен!

— Догадка⁈ Всё-таки просто догадка⁈ — опешил Билибин и чуть не пропустил удар пехотинца сзади.

Я топнул ногой, и из земли вырвался корень, пронзив врага насквозь.

— Ладно, не просто догадка, — пожал я плечами и отправил в полёт подскочившую Псину.

Эх, хорошо полетела. Прямо на лезвия Жнеца насадилась.

— Я видел прошлое Миты, — продолжил после удара, уже вбивая в землю следующего противника. — Там тоже был Тарантиус. Я уверен, он как-то связан с Разумом Роя, потому что всеми действиями руководил он сам. И он же проникал в ряды обороняющихся и разваливал их изнутри. Он не просто очередной агент. Он кто-то куда более важный! Может, даже более важный, чем сам думает. Возможно, самый главный агент.

— Некий проводник… — задумчиво произнёс Билибин, взмахом клинка отправив впереди себя золотой серп из чистой маны. — Который связывает волю Роя с его порождениями. Ладно, это может сработать. Как минимум ослабит противника и разрушит его сеть среди наших людей…

В этот момент Саранча на секунду замерла, а затем вдруг задвигалась вокруг нас, как единый организм.

— Пугало очухалось! — догадался я, раскинув в разные стороны зелья.

Те взорвались, разметав врагов, но на их место тут же пришли другие.

А ещё по нам открыли огонь! Несколько смачных голубых плевков упали рядом с нами. Куски светящегося желе разлетелись в стороны. Где они упали, земля дымилась и проседала. А в месте попаданий ширились воронки.

— И давно у Саранчи артиллерия появилась⁈ — выкрикнул я, ускоряя продвижение наверх.

Склон становился круче, и ноги скользили, но я вырастил корни-шипы на подошвах и решил эту проблему.

— Только что, — отвечал герцог, тоже оскальзываясь. Саранча напирала, но мы пока держались. Пугало где-то спряталось и больше не показывалось. Зато к нам полетели несколько новых плевков. Я ударил по ним молниями, и кислотное желе расплескалось над врагами. — Саранча эволюционирует, но медленно! Если она сможет быстрее приспосабливаться…

— Сможет, — угрюмо перебил я его, ударив перед собой молотом по земле.

Волна электричества парализовала с дюжину псин, что хотели обогнуть нас по флангам, а затем из земли вырвались десятки корней, пропоров их тела.

— Сможет, — повторил я, — если Мита попадёт в руки Врага.

— Вот блин… — вымолвил Билибин.

Больше разговаривать мы не могли. Сражение потребовало полной концентрации. Магические серпы, молнии, кислота и зелья летели во все стороны. От наших рук уже не одна сотня тварей погибла, но меньше их не становилось.

Ладно, попробуем кое-что!

Знаком я отослал герцога себе за спину, а сам потратил несколько секунд на концентрацию духовной энергии. Затем направил её в молот и ударил по земле. Почти осязаемая волна устремилась вперёд. Враги, попадавшие под неё, просто падали наземь. Атака выжигала их духовные сферы.

Последняя часть пути была свободна. Расшвыряв ещё кучу кислотных зелий по бокам, я устремился вперёд и вверх, увлекая за собой Билибина. Мы бегом преодолели последние десятки метров. В конце пути вцепился в землю руками и ногами и вырастил несколько мощных и толстых корней, которые, как лестница, вели к провалу в фундаменте здания, нависшего над пропастью.

Взбежав по ним, мы оказались в Канцелярии. А точнее, в небольшом коридоре с камерами по сторонам. Двери камер были вырваны с петель, на полу валялись трупы людей и нескольких Жнецов. Один был ещё жив, но умер, когда его проткнул насквозь чёрный меч одной суровой женщины.

— Марфа! — обрадовался ей герцог. Да и я был рад увидеть невредимой титулярного советника, графиню Кремницкую. — А мы пришли, чтобы тебя спасти!

Вдруг всё здание задрожало, застонало, и под ногами пол качнулся в сторону пропасти.

Нас и Марфу с каким-то мужчиной увлекло к провалу позади. Кое-как мы устояли на месте, а крен прекратился.

— Да? — спросила Кремницкая, показывая кивком нам за спину. — Кажется, без вас спасаться у меня выходило куда лучше!

А там в провал заползали Жнецы Саранчи.

Двое Жнецов влезли в провал по бокам, третий заполз сверху, втыкая свои лезвия в бетон. Следом лезли ещё Жнецы. Видимо, они забирались в здание по склону, а затем переходили на внешнюю сторону фундамента или стены. Значит, скоро и сверху попрут, через этажи выше.

Чем больше их забиралось, тем сильнее кренился пол. Мы попятились с герцогом, скользя ногами по мокрому от крови полу.

— А ты здорово набрал за последнее время, Дубов! — Герцог явно веселился. Он будто нашёл внутренний покой в битве. Или после нашего разговора. — Сколько ты уже весишь? Двести? Двести пятьдесят? Смотри, как здание наклоняется. Скоро сорвётся!

— Уверен, это твои полсотни стали соломинкой, сломавшей хребет верблюду, — не остался я в долгу.

— Эй! Я восемьдесят вешу!

— Если только фунтов…

— Фунтов? Это же ещё меньше получается!

— Вы двое сюда пришли на концерт для юмористов, что ли⁈ — гневно взвилась Кремницкая за нашими спинами. — Нужно выбить их отсюда, иначе вместе с Канцелярией улетим в пропасть! А у меня, между прочим, важный свидетель!

— Важный! Очень важный! — заголосил мужик в робе.

А я после слов графини задумался. А ведь это выход!

— Эй, Саранча, кис-кис-кис… — позвал я.

Маленькие безглазые головы Жнецов, усеянные уродливыми наростами, будто с удивлением на меня посмотрели.

— Барон Дубов, вы совсем из ума выжили? — офигела от моих действий графиня.

А тем временем в пролом залезли ещё Жнецы и заполнили собой весь коридор. И продолжали это делать, пока мы отступали. Они угрожающе скрежетали своими лезвиями, впиваясь ими в пол и стены, чтобы удержаться на месте.

Пол кренился всё сильнее, здание стонало и дрожало, посыпая наши головы бетонной пылью и крошкой.

— Он, кстати, уже князь, Марфа! — поправил девушку Билибин.

— Ваше Сиятельство… — в голосе графини послышалось уважение.

— Когда скажу «Пора!», следуйте за мной, — негромко сказал я и тут же крикнул: — Пора!

Бросил зелье с ядовитым газом, которого набрал у османов, и развернулся, не собираясь наблюдать, как химикат окутывает Саранчу и сжигает её изнутри. Послышался пронзительный рёв и страшный скрежет. Я же бежал прямо в стену, которой оканчивался коридор. По бокам спускались две лестницы, но мне они были не нужны. В моей руке вновь появился револьвер, и я направил его на графиню с пленником. Они отпрыгнули влево, и я выстрелил, пробив дыру в фундаменте. Она вела на улицу, где разгорался новый день. Не думал, что столько времени прошло…

Герцог уже бежал рядом. Сграбастав по пути графиню с тем мужиком, я прыгнул в пролом. В полёте развернулся. Жнецы сквозь ядовитый туман преследовали нас. И плевать им было, что они прямо на ходу умирают. А с разных сторон по красной кирпичной стене Канцелярии ползли ещё твари. Я выстрелил вновь. Пуля пролетела сквозь пролом и коридор, прикончив сразу нескольких врагов. А через миг там, где она пролетела, появился мощный вихрь, который увлёк остальных Жнецов и вымел их из коридора обратно в пропасть. И подтолкнул здание.

Уже упав спиной на мощёную дорогу, мы увидели, как квадратный дом накреняется и с громким шорохом срывается вниз. Абсолютно целый, он обрушился на склон, подмяв под себя живую пирамиду из Саранчи, и заскользил вниз, оставляя за собой кровавую просеку.

— Ничего себе он крепкий! — вымолвил я, когда дом съехал вниз и врезался в Пугало.