Но сейчас не время! Я оторвал от себя эту озабоченную и поставил на крышу. И она тут же переключилась на тварей. В тех полетел целый рой лёгких копий, которые взрывались, едва касаясь земли.

А я в этот момент увидел, как танковая пушка на локомотиве лупит куда-то в темноту. Вот только… эта темнота двигалась! И двигалась прямо к путям впереди, сверкающим в свете луны. Очередной снаряд взорвался, угодив в эту темноту, и удалось разглядеть монстра. Я таких прежде не видел даже в учебниках. Метров десять или двенадцать в высоту, четыре мощные, широко расставленные ноги и небольшое туловище с огромной пастью. Попадание ему вообще никакого урона не причинило. Шкура будто из кусков камня состояла.

А затем тварь что-то сделала. И я ощутил такую волну страха, какую не ощущал никогда. К счастью, быстро сообразил, что это духовная атака, и закрыл свой разум. Но это я. Даже так было тяжело сопротивляться безотчётной панике. А вот Лакросса упала на колени и заплакала. И орудия поезда замолчали, а локомотив потерял ход.

Какая мерзкая и подлая атака!

Накопив маны, выстрелил в махину молнией. Электричество пробило камень, потому что страх тут же отступил, а тварь заревела от боли. Я же отчаянно старался придумать, как противостоять новой такой атаке.

Так, я могу закрыть свой разум с помощью щита из духовной энергии… А что, если попробовать расширить этот щит?

Сосредоточив огромное количество духовной энергии, направил её на щит своего разума. И тот вырос! Но ненамного. Хотя бы Лакросса пришла в себя, и мы отступили к нашему вагону, где я ещё энергии направил. Воспользовался бы заводным апельсином, но нельзя сейчас этого делать. Почему? А об этом потом. Главное, что нельзя.

Смог расширить щит на вагон внизу, потому что там снова стали отстреливаться, полетели новые сферы Лизы и защёлкал кнут княжны.

А вот тварь величиной с особняк оклемалась и снесла лапой пути впереди. Тяжёлая махина поезда покачнулась волной, когда первые колёса соскользнули в снег, а затем и все остальные. «Лютый» за счёт инерции пропахал несколько сотен метров земли и леса, подминая под себя деревья и попадавшихся Псин и Носорогов. В конце концов локомотив остановился и перевернулся на бок, сбросив меня и Лакроссу.

Упав, под руками я ощутил что-то очень твёрдое. Поезд дымился в дюжине метров позади, а я лежал на льду. «Лютый» вылетел аккурат на берег большого озера.

Из вагонов выбирались выжившие. Девушки все не пострадали — максимум царапины, за что спасибо Агнес с её резиновым Инсектом. У Тарасова была распорота щека и текла кровь, но князь улыбался. Он вообще много улыбается как-то. Блаженный, что ли?

Выжила и прислуга. Проводницы, повар-азиат (понятно, почему всё на ужине полусырое было: он, по ходу, кореец какой-то или китаец) и прочий персонал поезда. Ну и охранники во главе с командиром — седым и немного пузатым мужиком.

— Занять оборону на вагонах! — орал он, собирая людей. — Это наша последняя линия защиты!

— Нет! — перебил я его. — Бежим на озеро!

— Что? — посмотрел на меня, как на идиота, этот человек с дробовиком наперевес. — Да мы там будем все как на ладони! А здесь у нас есть хоть какой-то шанс продержаться до прибытия войск!

— Барон Дубов сказал: бежим на лёд! Значит, бежим на лёд, — с нажимом произнёс князь Тарасов.

— При всём уважении, Ваше Сиятельство, что он понимает, полукровка этот? Я с этими тварями почитай всю жизнь воюю! Стоим здесь! А вы, барон, если хотите, можете свои приказания запихнуть себе в ваш полуаристократичный зад!

Бац!

Я дал командиру лёгкого леща, от которого у него фуражка улетела в снег, а глаза собрались у переносицы. Тряхнув головой, он пришёл в себя.

— Ух, хорошо зашло! Доходчиво, Ваше Благородие, очень доходчиво! Так бы сразу! — Командир обратился к князю: — Прошу прощения за дерзость, Ваше Сиятельство. Разрешите отступить на лёд?

— Быстрее уже! — махнул рукой Тарасов.

Больше никого убеждать не пришлось, и все скопом ломанулись с берега на лёд. Удар молнией, похоже, слегка сбил настрой гигантской твари, потому что Саранче понадобилось время, чтобы организоваться и продолжить преследовать нас. Немного, но всё же фора.

Снег хрустел под сотней бегущих ног. Когда выбежали на середину, остановились и оглянулись. Саранча как раз вышла на берег и набросилась на лежащие вагоны. Псины и Носороги вмиг разорвали толстый металл, который больше не защищала скорость.

— Так себе линия обороны, правда? — сказал я командиру.

А он только побледнел и шумно сглотнул.

— Ой, я, кажется, поняла! — воскликнула княжна. — Это же как в одной старой истории из Древнейшего мира. Ну та, про озеро какое-то…

— Моя ты умница. — Я с улыбкой погладил её по голове, и девушка расцвела.

А потом тихо сказала, скосив глаза на мою руку:

— Отморожу, если ещё раз так сделаешь… при всех.

Меня аж холодок пробрал от многообещающего взгляда.

Тем временем лес ломался под ногами грозного монстра. Я чувствовал, как он стонет от боли и ярости. И единственное, чем я мог помочь, это убить всех тварей.

Саранча действовала удивительно слаженно и синхронно. А вон та тварь-дом, похоже, управляла ими. Значит, стоит ей сдохнуть, и остатки Саранчи станут лёгкой добычей. Легче будет их убить.

Вдруг пришла новая волна ужаса, но мы с Вдовиной уже были к этому готовы и успели выставить щит духовной энергии. Только мы видели, как он переливается зелёными и фиолетовыми пятнами. Люди лишь слегка вскрикнули от лёгкого приступа страха, но не отступили. Простолюдины сгрудились в центре, а солдаты и мы заняли оборону, образовав выпуклый полукруг.

Надо продержаться, пока громадина не выйдет на лёд.

— И всё же? — подал голос Тарасов, голову которого теперь украшал окровавленный бинт. — В чём ваш план, Дубов?

— Первый советник Императора и не знает историю Государства Российского? — Подначил я его. — Той России, что была до Нашествия?

Первые ряды псин ступили на лёд и, царапая его когтями и буксуя, начали приближаться к нам. Следом шли пехотинцы — не спеша и с явным превосходством, наводя ещё больший ужас на людей.

— Я как-то больше уделяю время современной истории, — покачал клинками Тарасов. Они слегка светились странным оттенком синего и фиолетового. — Но вы правы, мне стоит освежить знания. Вы, случайно, библиотеку неподалёку не наблюдаете? Нет? Вот и я нет…

Некоторые солдаты занервничали, защёлкали затворами винтовок. Командир дослал несколько патронов в свой дробовик и смачно передёрнул затвор.

— Рано… — предостерёг я.

— Так что же? — не унимался Тарасов. — Как вы планируете победить Саранчу в открытом поле?

— Как-как… — передразнил его, заряжая электрической маной молот.

Псины были так близко, что уже слышалось их учащённое дыхание. Я выкрикнул, пуская перед собой молнию:

— Моржевание им устрою!

— Вра-аврар! — увлеченно грызла мой щит одна из Псин. А затем я ей топором отсёк нижнюю половину тела. — Рар? — удивилась она и сдохла, разжав челюсти.

Большая часть тварей атаковала нас в лоб, где их встречали я, Лиза и Василиса. Пепельная блондинка окружила себя и нас своеобразным щитом из сияющих сфер. Они кружились вокруг нас, сбивая атаки Псин ударами молний. Княжна держала врагов на расстоянии, нанося смертельные раны своим кнутом с небольшим крюком-лезвием на конце. Кнут звонко щёлкал, и каждый щелчок сопровождался рёвом и утробным поскуливанием. При этом позади держалась Вероника, облачившаяся в ледяную броню для безопасности, и помогала нам и остальным бойцам, заряжая оружие морозом.

— Нас обходят! — выкрикнул князь Тарасов. — Я отойду и буду прикрывать с тыла!

— Агнес, Лакросса, на вас фланги! — приказал я. — Бойцы, помогайте!

— Вы его слышали! — проорал командир охранников.

А твари тем временем и правда брали нас в клещи. Две стаи Псин, царапая лёд, оббегали нас по сторонам. Их ряды скашивали очереди из пулемётов Агнес и копья Лакроссы. Но мы все уже были сильно истощены обороной поезда, так что Саранча прорывалась.