Все, что мне от него было нужно — это развод.

— Значит ты в порядке?

— Конечно, почему нет?

Я не принимала боль и проблемы Исаева на свой счет, достаточно того, что он причинил мне своей изменой. Я просто со дня на день ждала свои документы, заверенные нотариусом. Единственное о чем я просила Титова — доставить их лично, потому что все еще была прописана на адресе той квартиры, где теперь хозяйничала Николь.

Мы распрощались с Машей через двадцать минут и я дала ей массу наставлений и рекомендаций о том, что нужно делать и как себя вести. Словно она сама об этом не знала.

День казался бесконечно длинным, но я приняла всех по записи и даже умудрилась ни разу не уснуть.

К шести, когда была заполнена последняя карта и выключен компьютер я почти валилась с ног и была готова вызвать такси, в мой кабинет постучали, а когда дверь кабинета открылась на пороге стоял Валера.

Я сразу поняла, что он явился не случайно.

— Что ты здесь забыл?

Я не собиралась перед ним расшаркиваться, не собиралась жалеть или обращаться как-то иначе, чем Валера заслужил. Даже несмотря на то, что он пережил потерю ребенка… я не чувствовала себя обязанной держаться с ним формально.

Исаев сделал несколько неуверенных шагов внутрь, прикрыл за собой дверь, но фактически так и остался стоять на пороге, как неприкаянный родственник или провинившийся ребенок, который знает что заслуживает хороший трепки, но всячески старается её избежать.

— Ты никогда так часто не приходил ко мне на работу, как в последнее время. Откуда такой интерес к моей профессии? — Неловкая шутка не сгладила напряжение. — Стоило только подать на развод и ты тут как тут. Кстати что у тебя за бумаги в руках?

— Это наше мирное соглашение. — Валера поднял папку которая была у него в руках, но не протянул её мне, а как будто наоборот сжал крепче. — Я пришел поговорить, Вика. Я пришёл с миром. Но здесь не очень удобно разговаривать. Может быть мы с тобой могли бы сходить в ресторан? Как в старые добрые времена, как два человека которые прожили вместе целую жизнь. Уверен что между нами ещё много общего и мы можем вести себя как цивилизованные люди.

Мне было смешно и горько от его слов, потому что всего несколько недель назад никакой цивилизованный беседы у нас не получалось. Он десятками изрыгал оскорбления в мою сторону. Обвинял меня практически во всех грехах, называя старой, толстокожей, бесчувственной, некрасивой, и каждое из этих обвинений достигло своей цели.

Ударило по мне. Наотмашь. До боли и скрежета в зубах.

Но по какой-то причине я не сломалась, и это точно не его заслуга. Я я нашла силы бороться за себя, свою самостоятельность, за отношения со своими детьми. Все это удалось мне очень тяжело. И далеко не везде я достигла успеха.

А теперь он просто хочет поговорить в ресторане, словно мы не прошли через весь этот ад? Словно не он протащил меня через унижение и предательство?

— Валер, мы цивилизованные люди и мы цивилизованно подпишем бумаги, а затем разойдемся каждый в свою новую жизнь. Именно об этом ты просил меня, как подарок на новый год. С небольшим опозданием, но я тебе его преподнесла. Так что давай сюда бумаги, я сейчас все подпишу.

Я сделала непринужденный шаг в его сторону, протянула руку, но он по-прежнему держал бумаги достаточно крепко и не собирался их мне отдавать.

Ну и что происходит?

— Ну и что происходит? — Повторила свою мысль вслух, потому что искренне недоумевала из-за его поступка.

И чего он вцепился в эти документы? Как будто там были прописаны совершенно другие условия, не те что мы оговаривали на встречах с юристами, и не те что передавали заочно через телефонные звонки и переписки.

Я уверена что там все было верно, Максим Титов не первый год работает со сложными и важными клиентами. Единственный его недосмотр — это поручение молодому сотруднику направить мне документы — на квартиру где я все еще прописана.

Но и эту юридическую формальность совсем скоро можно будет исправить.

Возможно с моей стороны было слишком преждевременным, но я уже присмотрела небольшую двушку с хорошим видом и местоположением, куда могла бы переехать с Димой после того как получу отступные после развода. Мне просто нужны были деньги, чтобы оплатить жилплощадь и сделать небольшой ремонт.

Я знала, что достаточно расточительно потратить практически всю сумму на недвижимость, но снимать квартиру мне не нравилось.

Мне нужно было место, где меня смогут навещать дочери — Лиза с сыном и мужем, и Соня.

И хотя наши отношения все еще были далеки от тех, что у нас были раньше, мы медленно двигались в этом направлении. Через разговоры и споры. Через упреки и слезы. Она все еще жила у старшей, но мы созванивались.

Соня больше не видится с Аликом и не собирается заводить никаких отношений с парнями, считая их всех имбецилами, думающими тем, что болтается между ног.

Но это пройдёт. Просто она ещё не встретила своего человека.

Просто даже встретив того самого, которого она искренне и по-настоящему полюбит, нельзя исключать возможности, что он тоже причинит ей огромную боль. Даже спустя десять-двадцать-тридцать лет отношений, а может быть всего через год. Жизнь такая непредсказуемая, что иногда мы просто не знаем, что произойдет завтра.

— Вика, может быть я поторопился со своим решением! Я был… опьянен! Выбит из колеи! Я был потерян и одинок, Вик. Ты стала такой холодной и отстраненной! Милая, я скучал по тебе и…

— Полез к другой бабе между ног, — продолжила я, не удержавшись от шпильки.

Но странно было и то, что Валера говорил неожиданно искренне. Точнее он верил в то, что озвучивал.

И это оказалось еще большее, как пощечина. Даже не так — сильный, размашистый удар наотмашь.

— Дорогой мой, — закончила я, — мне плевать, что ты думаешь и как сожалеешь.

— Я так не думаю. Я уверен, что если мы с тобой сейчас сядем и по душам поговорим то сможем найти тот фундамент, на котором держалась вся наша жизнь, мы сможем заново отстроить стены, возвести крышу и будем…

— Исаев, оставь свои дурацкие аналогии. Наш дом буквально сгорел дотла, если ты забыл. Это произошло совсем недавно. И не только он. На самом деле ты спалил наш брак уже давно и я уверена, что Николь далеко не первая твоя любовница. Ведь так?

Я стояла напротив него и ждала такого же честного и искреннего ответа, как его предложение начать всё заново.

Но он покачал головой, всё отрицая, опустив глаза в пол.

Сраный лжец!

А потом перешел в наступление.

— Ты же тоже не была примерной девочкой все это время, Вика! Не долго думала и закрутила роман, и ни с кем-нибудь, а с этим мешком самомнения, горой мышц без мозгов! Не нашла никого лучше Захарова?

— Нет. И искать не собиралась, он замечательный.

Кирилл был именно таким. Чутким, внимательным, сильным, всегда готовым прийти на помощь, а если необходимо, то поставить на место, когда я была не права и меня попросту заносило в своих рассуждениях. Он ничего не делал нарочито громко и не выпячивал свою мужественность, но я всегда знала что его слова и поступки в отношении меня и детей несут в себе желание защитить, помочь, и сделать лучше.

— Ты позоришь меня появляясь с ним на людях.

— Валера, мне плевать на то, что ты думаешь, и на то, что думают твои друзья, коллеги и инвесторы. И вся эта великовозрастная тусовка мужиков, бегающих за молодыми сосками. Если ты пришел, чтобы наладить со мной цивилизованные отношения, то просто оставь мне эти чертовы бумаги. Я их подпишу и передам через своего адвоката. Если ты заглянул, чтобы предъявить мне пару претензий, то лучше уходи и забудь сюда дорогу навсегда.

Исаев покраснел, и кажется я увидела как у него на лбу выступила испарина. Его руки дрожали и хотелось верить, что его не разобьет инфаркт прямо здесь и сейчас.

— Так что мы делаем? — Спросила я наконец. — Подписываемся сейчас или для тебя это слишком?.