Артём пришёл не с пустыми руками, но водку, по старой привычке, не покупал, только десертное вино. Он быстро разулся и осмотрелся: в квартире был сделан ремонт, но экономный и силами хозяев. С квартирой Ирины сравнивать неуместно.

— Чисто и уютно, приятно посмотреть! — высказался он оптимистичным тоном. — Я сам только ремонт в новой квартире закончил, так что могу оценить. Вы всей оравой здесь обитаете? Если так, то весело вам!

— Нет, здесь Игорь с семьёй, а нам вскладчину купили трёшку на Парнасе, — ответила Людмила, пока Вера вслед за Игорем ушла на кухню. — Живём с родственниками дружно на зависть недругам и сплетникам. Летом все выходные проводим у стариков.

— Раз ты меня заклеймила позором за внешность, тебя тоже вынужден похаять, — Артём неожиданно прижал Людмилу к себе и продолжительно поцеловал в губы. — Из тебя получилась сексуальная милашка, глаз не отвести. Детей, наверное, не рожала, а приобрела в детдоме?

Затяжной поцелуй и объятия получились довольно возбуждающими и вызвали в памяти обоих приятные воспоминания о давних шалостях.

— Всё такой же нахал и наглец! Ох уж эти старые холостяки, примерным жёнам проходу не дают! — Людмила ласково погладила его по щеке, продолжая прижиматься мягкой грудью. — Неужели так и не женился? Забыть не можешь свою бывшую? Она тоже всё перебирает варианты.

— Эй, где вы там? — раздалось из кухни. — Всё откупорено и бокалы запотели вас ожидая!

— Идём! — крикнул Артём, дружески похлопав Людмилу по попке. — Нет, положительно я дурак, раз упустил тебя.

— Молчи, Кравцов, всё равно не поверю, а ещё мужу пожалуюсь; он тебя на голову выше и весом за центнер! — веселилась Людмила; никто из них не воспринимал разговор всерьёз.

— Так, быстро наливаем и первый тост за здоровье внезапно воскресшего Артёма из Хабаровска, а ныне законного жителя Питера! — на правах хозяина объявил Игорь с полным стаканом водки.

— Не Питера, а Мурино, — со вздохом поправил Артём. — Не потянул я вторую столицу из-за недостатка финансов, но не унываю — до пенсии успею!

Игорь быстро выпил стакан под загадочными взглядами обеих женщин и уже потянулся за следующей порцией, но бутылка водки исчезла со стола, как по волшебству.

— Ну, вот, хотя бы по случаю возвращения незабвенного друга могли бы увеличить пайку, — вздохнул Игорь. — Не люблю я вашу винную кислятину, лучше пива попью.

Артём хлопнул по плечу старого товарища:

— У вас по-прежнему матриархат! И этот забитый страдалец будет ещё удивляться, почему я не окольцован? Потому что я — воробей свободного полёта. Девушки отпустите сорокалетнего мальчика в самостоятельное плавание, он это заслужил многолетним хорошим поведением!

— Ага, он через полгода сопьётся, а детей кто будет воспитывать? — усмехнулась Вера, а Людмила почти сразу добавила:

— Таких стойких мужиков к алкоголю, Артём, как ты, в России немного, поэтому не мешайте женщинам контролировать вас.

— Ничего себе дифирамбы, я что уже на собственных похоронах? — расхохотался Артём. — Нелюбовь к водке и табаку это то немногое хорошее, что осталось в моей убогой личности.

— Рассказывай, где носило тебя все пятнадцать лет? Небось залез в какую-нибудь авантюру? Я надеялся, что ты в олигархи выбьешься, ну или заимеешь свечной заводик под Самарой.

Артёму было приятно со старыми друзьями, но даже им раскрывать всё он не собирался и вкратце повторил историю жизни до встречи с дедом Серафимом.

— Ну а потом залез по глупости в химическое производство и отравился так, что до сих пор не могу восстановиться, — повторил он ту же версию, что и Ирине.

— Вот, гадость какая! — выругался Игорь. — А я смотрю на тебя и вижу — что-то не так! Не мог спортсмен Артёмка так резко состарится… Что делать с этим думаешь? Так можно и рак заполучить.

— Ждать. Здоровье пока терпит, а внешний вид — по барабану. Найду себе разочаровавшуюся даму преклонных годов с кучей голодных хулиганистых детей и буду писать в интернете статейки о воспитании проблемных подростков. А, что, должно получится…

Артёму не очень по душе сочувственные взгляды друзей, поэтому он начал рассказывать о смешных случаях на работе, которых у любого производственника великое множество.

Ему всегда нравились такие вечеринки, где никто не напивался до скотского состояния, а лёгкое опьянение лишь поднимало настроение и помогало вести откровенные беседы.

Игорь всё также работал у своего дяди на заводе и стал начальником отдела сбыта. Работа, видимо, не слишком занимала его; сказал несколько слов и перешёл на другие темы.

— А ты всё в банке работаешь? — осторожно спросил у Людмилы Артём. Перед его отъездом она с Ириной трудились вместе, но в разных отделах. Задевать отношения с бывшей любовницей Артёму совсем не хотелось.

— Давно нет, — отмахнулась Людмила. — Как родила старшенького, отдохнула и пошла на вольные хлеба. Теперь веду бухгалтерию сразу в четырёх ИП, в том числе, и у собственного мужа. Занята в два раза меньше, а получаю в два раза больше. Такая нелогичная арифметика!

— Смотрю, неплохо устроились вы, ребята, даже и сплетничать неинтересно.

— Слушай, с твоим опытом, давай я тебя к нам на завод устрою, — загорелся Игорь.

— Даже не начинай! — замахал на него руками Кравцов. — Я достаточно испытал подлость хозяев, и теперь никому в рабы не пойду! Любую ферму с кроликами, сапожную мастерскую, короче, всё, что угодно, но целиком своё! Ну, или каким-нибудь слесарем с большим гонором. Руками работать не разучился.

За разговорами прошло два часа, Вера с Людмилой пошли курить на балкон, что вызвало ехидный смешок у Артёма:

— Вот она смута в головах: женщины курят, а у мужиков здоровый образ жизни. Всё перевернулось!

— У моего муженька просто лёгкие слабые, поэтому врач запретил дымить, — не согласилась Вера.

Когда они остались без женщин, Игорь таинственно наклонился к Артёму:

— Не злись, я спрошу по-дружески. Как ты обходишься без женщины столько лет, вроде монашеским поведением никогда не отличался? Ну не верю, что ты из-за Ирины потерял интерес ко всем чувихам в принципе. Это ж против природы млекопитающих! Успокой меня, друг, а то спать плохо буду.

— Да без проблем! Отвечаю по секрету: я сплю с женщинами ненамного реже среднестатистического сорокалетнего самца, но… Приходится говорить «но». Помнишь у Чехова: Мерчуткина пила кофий безо всякого удовольствия. Вот и у меня с женщинами — почти без удовольствия. Привираю немного, но, пробовал неоднократно и с одинаковым результатом. Никакой пост, а, тем более, верность Ирине я не соблюдаю, но тупо нет мотивации или стресс-фактора, будто у молодого пенсионера. Понимаешь, Игорь, я ведь знаю, что могу быть заботливым мужем и хорошим любовником, всё умею по дому, только вот той, единственной, это не нужно; или нужно, но не от меня. Когда я говорю — единственная — это вовсе не значит Ирина, понятно? Есть много женщин, которые любили бы и носились со мной, но мне они безразличны. Такая неразрешимый парадокс. Наверное, можно притвориться, однако, зачем мне эти потуги? Лучше ничего, чем преснятина и принудиловка. Видишь, как на меня критика действует: целую философию обосновал!

— Философия довольно гнилая и не снимает подозрения, что всё у тебя из-за измены Ирины. Она нам подруга и женщина неплохая, но людей делит чётко на две половины: богатые клиенты для доения денег на работе и все остальные. С первыми нянчится и облизывает, а нам — только хорошее отношение, в лучшем случае, — Игорь, не отрываясь смотрел на друга, надеясь найти в глазах ответ.

— Знаешь, с чем можно сравнить измену любимой? — задумчиво спросил Артём. — Представь, что ты приобрёл какую-нибудь вкусную штучку, например, мясной деликатес. Отрезаешь понемногу, смакуешь, строишь планы на будущее; оставил на столе и ненадолго ушёл. Вернулся, а его покусывает с краёв отвратительная крыса. Естественно, жуткое разочарование и злость. Стоишь и думаешь: сразу выкинуть или обрезать с краёв, да использовать самому. Похоже?