Самый обидный для него — это остаться при ней запасным любовником, пока она делает карьеру так, как считает нужным. Для этого надо было забыть про гордость и ревность, зато, вполне возможно, сейчас жил бы с ней в качестве законного мужа. Осталась бы при этом любовь? Наверное, нет, а вот привычка осталась бы точно. Тысячи людей живут без «вечной» любви, и нисколько не страдают. Тем более, что Иринка и сейчас выглядит так, что хочется немедленно раздеть и предаться самым развратным ласкам. Нашёл бы нормальную работу и получилась из них гармоничная пара, а там можно и детей делать потихоньку.

Это практичный подход зрелого человека, и в двадцать пять лет абсолютно неприемлем.

Можно было бы прекратить любовную связь и остаться хорошими друзьями; дождаться, пока она немного остудит свой пыл и агрессивность. Нельзя же всю жизнь нестись вперёд, расталкивая соперников и заигрывая с начальниками. Захочется и ей спокойной жизни, а тут и старый друг наготове. И будут жить они долго и счастливо, пока вместе не попадут под трамвай!

Чёрт, аж тошнит от таких «перспектив»!

Артём резво вскочил с дивана, чуть не опрокинув ноутбук, и встал почти вплотную с большим зеркалом на входных дверях. Оттуда смотрел уже не больной старик, а стройный, скорее даже худой, мужчина за сорок с короткой стрижкой, мелкими морщинами и лёгкими тенями под глазами. Одутловатость и болезненный вид исчезли, так что, сравнивать его с образцом недельной давности — только время терять. В теле появилась спортивная упругость и желание бегать. К сожалению, на лице чётко был обозначен пожилой возраст, но это издержки временных переходов. Дед Серафим уверял, что на продолжительности жизни это не сказывается. Что же проверим, назад дороги нет!

«Отлично, процесс почти закончился, и в люди уже можно выходить. Физиономия, конечно, старовата по сравнению с фото в паспорте, но узнать можно. Надо пару колец продать, и отдать Иринке должок. Как вот только появляться у неё в таком виде? Она дама подозрительная и любопытная, начнёт пытать и копаться, а как я объясню столь быстрое преображение? Что-то я стал сентиментальным последнее время, не к добру», — неторопливо размышлял Артём.

Недавняя внешность и ощущения были жуткими, но по-другому переходы не получаются. Об этом в своё время тоже предупреждал дед Серафим. Знать бы ещё, не вредят ли такие метаморфозы здоровью, а, впрочем, хрен с ним, зато интересно и эмоции хлещут через край!

Артём отодвинул диван и аккуратно открыл тайник в стене. Его он сделал сразу после покупки квартиры сам и получилось почти незаметно. Конечно, опытному сыщику найти не составит труда, но кому интересен скромный безработный инженер из Мурино?

В двух коробках из-под обуви лежало несколько килограммов ювелирных украшений из золота, бриллиантов и других драгоценностей.

«Надо хотя бы половину положить в банковскую ячейку», — наметил себе задание на следующую неделю. Часть накоплений он потратил, чтобы оплатить постройку коттеджа в районе Сестрорецка. Обещали сдать его через полгода, а пока и здесь неплохо. Валюту он хранил отдельно в банковской ячейке. Тем не менее, сумел остаться без налички и с пустой банковской картой, а брать деньги с вклада банке с такой рожей было бы непростительной ошибкой. Поэтому, собственно, и обратился за помощью к Ирине. Надо признать, это тоже было ошибкой. Вообще, последнее время ошибок сделано больше, чем за всю жизнь. Стареешь, брат!

Артём выбрал четыре стандартных колечка с небольшими бриллиантами и остальное положил обратно. Двадцать тысяч, полученные от Ирины ещё не потратил, но расходов предстояло немало. В первую очередь, надо заменить дурацкий съёмный протез передних зубов на что-то основательное, и, значит, недешёвое.

«Как же дорого жить в этом времени!» — подумал Артём и даже посмеялся вслух. Временные переходы не только влияли на внешность и самочувствие, но и перестраивали психику.

Настроение немного улучшилось и захотелось положительных эмоций.

— А не проведать ли нам старых приятелей? — пробурчал себе под нос. Из питерских друзей он помнил адрес близнецов Зозулей, однако, никаких контактов с ними за пятнадцать прошедших лет не было. Они могли переехать или вообще сгинуть в этой кутерьме, а это будет не очень здорово. Вздохнув, начал собираться.

Он ехал в Петербург на поезде, чтобы случайно не засветить валюту при досмотре в самолёте. Взял ещё ноутбук и минимум вещей, а здесь купить не успел, поэтому, сдвинув дверцу встроенного шкафа, недолго изучал полупустые полки. Почти новые джинсы умудрился порвать во время сборки кухонного гарнитура. Оставались старомодные штаны, которые болтались на худом теле и их давно надо выкинуть, но, по прихоти судьбы, они не собирались изнашиваться.

При монтаже мойки кухонного гарнитура умудрился получить серьёзную травму. Когда залез головой вперёд внутрь тумбы, поскользнулся на мокром полу и расцарапал голову по всей длине об острый край мойки. Врачи зашили, крови вытекло, как из поросёнка, а все волосы сбрили. Швы потом сняли, но шрам так и остался, как напоминание о собственной неуклюжести.

К одежде, да и к собственной внешности, Артём всегда относился без энтузиазма, точнее, просто наплевательски, по старой студенческой привычке. Даже став заместителем директора, ходил в затрапезном виде, за что неоднократно подвергался справедливой критике от очередной соседки по койке. Тем не менее, любовницы у него менялись регулярно, а вот одежда значительно реже. Видимо, испытанная и надёжная одежда придавала чувство уверенности; не то, что капризные подруги.

Дом, где раньше обитали близнецы стоял на месте и даже с обновлённым фасадом. Оставалось надеяться, что и Игорь с Людмилой никуда не делись. Всё-таки, к двери подошёл с некоторым волнением: воскресенье заканчивалось, и вроде должны быть дома. Были ещё сомнения — узнают ли его в этом пожилом потёртом теле?

После звонка он услышал шаги и дверь распахнулась во всю ширину.

— Здорово, бедолага! — Артём легко вспомнил Игоря, хотя тот приобрёл заметное пузико и будто стал ниже ростом. — Ну, узнал или надо официально представляться?

— Артёмка! — заорал Игорь так громко, будто хотел сообщить эту радостную весть всем соседям. — Наконец-то вылез из подполья, вахлак!

Он крепко заключил Артёма в объятья, забыв, что в одной руке держал вилку с насаженным куском мяса.

— Ну и скотина же ты! — продолжал радоваться Зозуля. — Сколько лет как сбежал и ни строчки, ни звонка! Просто мерзавец!

— Давай я продолжу: подлец, неблагодарная дрянь, бессовестный интриган, негодный человечишка; так нормально? — успел вставить Артём.

— Ну, ты перегибаешь, как обычно, — растерялся Игорь. — Страшно рад тебя видеть живого и со всеми конечностями, включая голову!

На крики Игоря из комнат выскочили две женщины; обеих Артём легко узнал, хотя изменились они заметно.

— Людмила, ты просто чудо, какая стройная! — Артём отпустил Игоря и двинулся к ней. — Я подозревал, что раздобреешь ты, а толстеет твой брат. Молодчина, держишь марку, да и подбородков новых не появилось, симпатюлька ты моя!

Людмила ахнула и тут же заграбастала его в объятия:

— Кравцов, я тебя удавлю! Мы чуть ли не похоронили его, а он цветёт и пахнет! Ты чего так похудел? Любовницы заездили? А может женился? Слушай, извини, конечно, но немного постарел. Бегать бросил?

Артём обречённо махнул рукой и поцеловал в щёку Веру, жену Игоря:

— Вот уж кто точно не изменился за пятнадцать лет. А где твой Сашка? Случайно, не разбежались?

— С ума сошёл? — Людмила показала кулак Артёму. — У нас двое детей, куда же ему деваться.

— Умница, за всех нас стараешься! А у вас сколько? — повернулся Артём к Игорю с Верой.

— Всего один, но он всех моих гоняет, — со смехом ответила за них Людмила. — Мы их на дачу к старикам отправили и Сашка там же в качестве надсмотрщика.

— Так, все бегом за стол, пока там что-то осталось, — объявил Игорь и скрылся в конце коридора.