— Максимилиан, спасибо за уделённое время. Речь, разумеется, о предстоящем «спектакле» с Огневым, — начал я, положив руки на подлокотники.

— Я слушаю, — его голос был ровным, уверенным, как с равным. Чистая деловая беседа, и мне такое начало нравилось.

— Ваш план безупречен в тактике, но имеет одну стратегическую уязвимость — точку проведения. Вы предполагаете территорию, на которой имеете власть — бойцовский клуб. Вот только — разве это всё, что требуется? Я же считаю, что здесь, в Тамбове, у вас связаны руки. А потому представление может провалиться, не достигнув финальной точки.

Брови Максимилиана медленно ползли вверх.

— Громкое заявление, — хмыкнул он. — Обоснуйте. Почему у меня связаны руки, по вашему мнению?

— Местные власти, — улыбнулся я, светясь уверенностью, — которые могут проявить инициативу. Наверняка вы в курсе того, как была замята история с кражей у меня крупной суммы денег.

Максимилиан понимающе кивнул, делая вид, что готов слушать меня дальше. Света задумчиво нахмурилась — она была прямым свидетелем тех событий. Раз сейчас молчит, значит, её брат в курсе той истории и её подробностей.

— Например, мой родной Козлов, там лишних переменных нет. Только вы. Ваша власть там безоговорочна, как должностного лица клуба. Это стерильная операционная среда. Да и мне будет куда спокойнее в тех краях. Меньше волнений — лучше результат.

Он помолчал, переваривая. В кабинете было слышно, как тикают наверняка дорогие часы на стене.

— Огнев не дурак, — Макс покачал головой. — Он почует неладное, если его повезут за тридевять земель. Два часа на автомобиле по трассе скрыть невозможно. Он позвонит отцу, а если мы отберём телефон или заглушим связь, это также лишь усугубит ситуацию.

— Он ничего не почует, — твёрдо сказал я. — К тому же, его смартфон останется здесь, в Тамбове. В комнате общежития. Уверен, отнести его обратно труда не составит. Для внешнего мира он будет находиться именно здесь. По поводу самого Михаила…

Я сделал паузу, нагнетая обстановку и улыбнулся.

— Его можно усыпить в машине. Он подумает, что просто заснул, укачало, перенервничал. Для него это обычное состояние в последнее время, если вы понимаете, о чём я. Сейчас темнеет рано, он не заметит по виду за окном — восемь вечера или десять. Михаил будет считать, что всё время был в Тамбове. Для него всё будет выглядеть естественно. Он узнает, что находился в Козлове, только когда окажется вновь в Тамбове, а дело уже будет сделано, ничего не получится исправить. Да это уже окажется не столь важным в тот момент. Ведь важна сама запись и мои показания.

Максимилиан посмотрел на меня ещё несколько секунд, затем его взгляд скользнул к Свете, которая молча наблюдала за нашим разговором, и вернулся ко мне.

— Звучит логично, — произнёс он, наконец. — Вы меня убедили. Но план потребует доработки, а на это нужно время.

— Михаила и так необходимо подвести к нужной мысли, — Светлана отошла от окна и положила руку на плечо брата. — Это тоже время, мы ничего не теряем.

Я кивнул, ощущая облегчение. Всё прошло гладко, даже лучше, чем я ожидал.

Переговоры, по сути, были завершены. Мы обговорили ещё пару деталей, после чего я ушёл.

Мой гениальный план ещё на шаг приблизился к своей реализации.

Интерлюдия

Дверь кабинета мягко закрылась за Алексеем, и тишина, на мгновение нарушенная его уходом, вновь обрела свою плотную, незыблемую власть. Максимилиан не двигался несколько секунд, лишь его пальцы медленно барабанили по полированной поверхности стола. Потом уголки его губ поползли вверх, складываясь в выражение глубочайшего удовлетворения.

Он перевёл взгляд на Свету, которая все так же стояла рядом с ним и, скорее всего, ждала похвалы. Что ж, он не собирался разочаровывать любимую сестру.

— Браво, дорогая, — его голос прозвучал тепло и почти ласково, резко контрастируя с холодным тоном, которым он вел переговоры. — Ты приняла верное решение, начав работать со Стужевым напрямую. Он только несколько дней назад вошёл во фракцию, а наши дела уже продвинулись так далеко вперёд.

От таких слов Света засветилась от счастья.

— Спасибо, брат. Всё это благодаря твоим наставлениям, — она нагнулась и ненадолго обняла его за шею, после чего выпрямилась.

— Я всегда знал, что ты достойный член рода и послужишь общему делу.

— Только ты в меня и веришь, — в голосе девушки прозвучала грусть.

— Не говори так, мы все в тебя верим, — Макс возразил ей. — И отец тоже. Сама понимаешь, у него характер такой. Ну не умеет он проявлять эмоции открыто.

— Таня начала понимать, что осталась за бортом, — зачем-то сказала Света и слегка закусила губу.

— Тебе незачем её бояться. Только если она внезапно не узнает о нашем небольшом «мероприятии» в Козлове и через своего отца не попытается вмешаться. Но даже так, не думаю, что он пойдёт у неё на поводу. Ты ведь сама говорила, что у них с Валентином полная свобода действий. Такое воспитание — дать возможность чего-то добиться самим.

— Разумеется, она не узнает, — Света покачала головой. — Стужев всё понял и в обиде на неё. Именно поэтому он пришёл ко мне напрямую.

— И это прекрасно! — Максимилиан мягко рассмеялся, откидываясь на спинку кресла. — Дорогая, он бесценный актив! Он сам, собственными руками, вложил себя в мои. И даже не понял этого.

Он провел рукой по подбородку, его взгляд стал отстраненным, будто он заново переигрывал только что закончившуюся партию. Наконец, он встал, подошел к мини-бару и налил в бокал коньяка, не предлагая сестре.

— Провести бой в Козлове? — продолжил он, вернувшись к столу. — Конечно! Но главное — это он, Демон, неогранённый алмаз. Согласившись на его «гениальный» ход, я выведу наши отношения на новый уровень. Он начнёт мне доверять, нас будет связывать не просто общее дело, но и то, что я его услышал. Теперь он чувствует себя стратегом, моим партнёром. Считает, что его слово что-то значит.

Максимилиан сделал глоток, и его лицо озарилось хищной улыбкой.

— А когда человек чувствует себя в безопасности, когда он доверяет… Его так просто повести куда нужно. Он сам затянул петлю на своей шее, воображая, что владеет ситуацией. Но согласен, Козлов лучше Тамбова для наших планов. Главное, Стужев будет чувствовать себя там уверенно и ослабит бдительность. А ведь по факту он не имеет там никаких связей, кроме голословной репутации и рейтинга в моём же клубе. Какая милая наивность с его стороны.

Света молча слушала, ее лицо не покидала улыбка. Она сама верила брату, не ожидая никаких подвохов. Потому что Стужев — приезжий чужак, а они — семья, один род. К тому же, чтобы Макс ни говорил, она та, кто есть, лишь благодаря его поддержке.

— Я рада, что смогла помочь тебе.

— Ты помогла всем нам, сестрёнка, — он вновь тепло посмотрел на неё.

— Уже поздно, я пойду.

— Конечно, иди.

Они поверхностно обнялись на прощание, и девушка покинула кабинет. Максимилиан же подошёл к окну со своим бокалом алкоголя в руке. Его взгляд был устремлен в будущее, где все фигуры на доске, включая Демона, занимали отведенные им места. Его тихий, довольный смех снова наполнил кабинет.

— Доверие, — прошептал он в стекло. — Самая дорогая и одновременно самая дешевая валюта в мире. И ты, Демон, только что сам добровольно продался мне.

Максимилиан был доволен результатом прошедших переговоров. Он ничего не знал о связи Стужева и Плетнёва. Последнего вообще не брал в расчёт, как самостоятельную единицу. Считал всего лишь еще одним продавшимся представителем имперской власти, покрывающим незаконную деятельность. Разве он не повязан, его руки не испачканы коррупцией? Такие люди никогда не рискнут прыгать выше головы, им лишь бы тепло и сытно пожить на пенсии.

Интерлюдия

В библиотеке было тихо и спокойно, как всегда. Шелест страниц, скрип полов, редкие покашливания и вздохи, далёкий бубнёж читающих студентов.