– Андрей должен вечером вернуться из поездки с семьей, – говорю я, когда дыхание выравнивается. – Я поеду к нему сегодня же.

Да, обязательно позже займусь Андреем. И разберусь во всей этой ситуации.

А сейчас передо мной Лена. И я хочу вернуть её.

У неё точно остались чувства ко мне. Я уверен в этом.

– Будешь чай? – спрашиваю я, глядя на нее.

– Нет, – качает головой Лена. – Пожалуй, поеду. Я сказала всё, что хотела.

Я встаю с дивана, превозмогая боль, и подхожу к ней. Встаю очень близко. Смотрю прямо в глаза.

– А я еще не всё сказал, – говорю я тихо.

Лена испуганно смотрит на меня. В её взгляде читается внутренняя борьба – хочет уйти, но не может пошевелиться.

– Я думаю, нам надо поговорить, – продолжаю я. – О нас.

– Я не знаю, что сказать, – шепчет она.

– Зато я знаю, – говорю уверенно. Сейчас или никогда. Все карты на стол. – Я тебя всегда любил и люблю. И ты меня тоже любишь, – делаю глубокий вдох.

Она продолжает испуганно смотреть на меня, замерев.

– И сейчас, когда многое стало ясно и встало на свои места… я думаю, что тебе нет смысла бороться со своими чувствами ко мне, – заканчиваю я.

– С чего ты взял про мои чувства? – испуганно произносит она и делает движение в сторону двери, собираясь уйти.

Я перехватываю её за руку.

Осторожно, но твёрдо. Она не сопротивляется, но стоит, напряженная, готовая бежать в любой момент.

Я вижу её внутреннюю борьбу, и это заводит меня. Она любит меня. Знаю, что любит. Просто не может признаться себе в этом, боится снова довериться, снова открыться. Но я не дам ей сбежать.

Не сейчас.

Притягиваю ее к себе, обнимаю за талию. Мы стоим так, смотрим друг другу прямо в глаза. Я вижу расширенные зрачки, учащенное дыхание, дрожь губ.

Она чувствует то же, что и я.

– Давай забудем все это и начнём с чистого листа, пожалуйста, – шепчу я, поправляя ее локоны у лица. Мягкие, шелковистые, пахнущие ее шампунем. – Люди имеют право на ошибки. Я люблю тебя. Возвращайся ко мне.

Я держу ее крепко, но готов в любой момент отпустить, если она попросит. Не хочу давить, заставлять. Хочу, чтобы она сама захотела остаться.

Наклоняюсь и осторожно целую ее.

Легкий, пробующий поцелуй. Она не сопротивляется, будто замерла, превратилась в статую.

И я решаю идти до конца.

Мои губы жадно накрывают ее губы. Все эти три года тоски, боли, желания – все выплескивается сейчас. Я целую ее так, как будто это последний раз, как будто завтра не наступит. Руки сами скользят по ее спине, прижимают ближе, еще ближе.

И она отвечает!

Господи, она отвечает на поцелуй!

Её руки обвивают мою шею, пальцы зарываются в волосы. Она целует меня так же жадно, так же отчаянно. Я чувствую ее желание, ее потребность – такую же сильную, как моя.

Мы стоим посреди квартиры и целуемся, и весь мир перестает существовать. Есть только мы, только этот момент, только наши губы, руки, тела, прижатые друг к другу.

Я начинаю снимать с нее плащ. Она не останавливает меня. Ее дыхание учащается, щёки пылают.

И в этот момент дверь в квартиру открывается.

Чёрт, я, наверное, забыл закрыться, когда она пришла!

В квартиру врывается Надежда, медсестра:

– Кирилл, я, кажется, забыла в ванной... ой!

Лена вздрагивает, как будто ее окатили холодной водой.

Смотрит на молодую симпатичную девушку, на меня, быстро поправляет плащ, хватает сумку и, не говоря ни слова, выбегает из квартиры.

– Лена, подожди! – кричу я ей вслед, но она уже исчезла за дверью.

Закрываю лицо руками.

– Ну неееет!

– Извините, – говорит Надежда виноватым тоном. – Я наверное не вовремя. Но я забыла телефон. Наверное, в ванной, когда руки мыла.

Я вздыхаю, иду в ванную. Действительно, у раковины лежит ее телефон. Беру, возвращаю ей.

– Вечером приеду снова, – говорит она осторожно.

– Ага, – отвечаю я безжизненно.

Она уходит. Я закрываю дверь, на этот раз проверяю, что замок щёлкнул.

– Чёрт!

Стою в коридоре, чувствуя, как по телу разливается разочарование. Мы были так близко! Еще немного, и Лена осталась бы. Мы бы поговорили, помирились, может быть, даже...

Но нет. Проклятый телефон! Проклятая незакрытая дверь!

Хотя... Ладно.

Главное, я выяснил, что она ко мне небезразлична. Она целовалась со мной. Отвечала на поцелуй, прижималась, хотела того же, что и я. Значит, не всё потеряно. Значит, чувства живы.

Надо только разобраться сначала с Андреем. Вот этот предатель получит по заслугам.

А потом я займусь Леной.

Верну ее. Обязательно.

Иду в комнату, осторожно ложусь на диван. Боль в ребрах напоминает о себе, но сейчас она кажется незначительной на фоне того, что произошло.

Лена любит меня.

Это главное. Остальное – решаемо.

Глава 17

Пишу Лене сообщение, пытаясь объяснить то недоразумение с Надеждой: «Лена, это была медсестра, которая делала укол. Забыла телефон. Я заеду к тебе сегодня вечером после Андрея».

Отправляю и жду ответа. Минута. Две. Пять. Ничего. Она не отвечает.

Ну и ладно. Всё равно заеду.

Вечером приезжает Надежда, делает укол.

После этого сажусь в такси – своей машины пока нет, она в ремонте после аварии. Даю адрес Андрея. Всю дорогу кручу в голове, что ему скажу. Злость клокочет внутри, смешиваясь с разочарованием.

Андрей.

Мой лучший друг.

Партнёр.

Неужели он знал всё это время и молчал?

Подъезжаем к его дому. Расплачиваюсь с водителем, выхожу. Боль в рёбрах напоминает о себе при каждом движении, но я стискиваю зубы и иду к подъезду.

Поднимаюсь на лифте, звоню в дверь.

Открывает сам Андрей – в домашних штанах и футболке, явно не ожидал гостей. Видит меня и улыбается:

– Кирилл! Какими судьбами? Заходи!

Я молча вхожу в квартиру. Лицо моё, видимо, выражает всё, что я чувствую, потому что улыбка Андрея тает.

– Что случилось? – спрашивает он настороженно.

– Даже не знаю, с чего начать, – выдавливаю я сквозь зубы, стараясь держать злость под контролем.

– Начни с начала, – Андрей пытается улыбнуться, но получается натянуто. – Пошли, кофе налью.

– Да, начну с начала, – киваю я, следуя за ним на кухню. – С того, что ты предатель.

Андрей резко останавливается, оборачивается ко мне. На его лице шок.

– Что ты несёшь? – выдыхает он.

Из соседней комнаты доносятся детские голоса. Андрей быстро закрывает дверь на кухню, чтобы нас не слышали жена с детьми.

– Почему ты не сказал мне примерно пять лет назад, что встречался с сестрой моей жены? – спрашиваю я, глядя ему прямо в глаза.

Андрей хмурится, явно не понимая, к чему я веду.

– А почему я должен перед тобой отчитываться о своей личной жизни? – пожимает он плечами. – Я тогда свободен был, куча девушек было.

– Она была беременна от тебя! – выкрикиваю я.

– Это моё личное дело! – огрызается Андрей, и вижу, как у него вспыхивают щёки. – Я дал ей денег на аборт. Ты что, пришёл мне мораль читать? Мы взрослые люди!

– Нет, это не твоё личное дело, Андрей! – я делаю шаг к нему, руки сжимаются в кулаки. – Она не сделала аборт и повесила эту беременность на меня! Ты знал об этом, скажи честно?

Не выдерживаю. Хватаю его за грудки футболки, начинаю трясти. Боль в рёбрах взрывается острыми вспышками, но мне плевать.

– Ты знал?! – кричу я ему в лицо.

Смотрю ему в глаза – там удивление. Настоящее, неподдельное удивление.

И шок.

Он не знал. Господи, он действительно не знал!

Андрей резко стукает меня по рукам, освобождаясь от захвата.

Я отпускаю его, отступаю на шаг.

– Что ты только что сказал? – хрипло спрашивает он. – Повтори?

– Ты прекрасно меня расслышал, – отвечаю я, всё ещё тяжело дыша.

Андрей хватается за голову обеими руками, начинает ходить по кухне туда-сюда.