— Каримова приехала. — протяжно присвистывает Наташа Маркова, глядя на то, как из черной «Волги» выходит сперва сама Гульнара Каримова, капитан команды Ташкентского «Автомобилиста», а вслед за ней еще две девушки. Гульнара Каримова выглядела так, как и полагается настоящему капитану и чиновнице с рабочих собраний: вышла из «Волги» уверенно, чуть придерживая рукой дверь — в строгом тёмно-графитовом пиджачном костюме с классической прямой юбкой до колена. Пиджак сидел по фигуре безупречно, подчёркивая её статную осанку, плечи — ещё шире воздета руки на груди в привычном для Гульнары жёстком, почти командирском жесте. Светлая хлопковая блузка с аккуратным острым воротником, строгие лакированные туфли на невысоком устойчивом каблуке, тёмные колготки, на запястье серебристые часы. Из-под рукава выглядывает черная капитанская повязка с белой полосой. Волосы убраны назад в идеальный пучок, ни одной выбившейся пряди, у лица огромные чёрные очки, которые она плавным движением снимает, открывая выразительные, пристальные карие глаза.
В след за ней — Надежда Воронова, настоящая сибирская красавица из тех что коня на скаку остановит и в горящую избу войдет: под два метра роста, фигуристая как гитара. На ней темное спортивное платье, фасон подчеркивает спортивную фигуру: широкие бедра, крепкие, почти «резные» ноги, сильные руки. Светло-русая длинная коса теперь убрана в аккуратный пучок, но несколько прядей выбились и свисали по щекам. Надя не умела стоять, чтобы не пошевеливать пальцами рук: то поправляла плечо, то почесывала висок — всё двигалось, всё играло. На лице — несколько свежих синяков и ссадин, следы последнего матча; взгляд голубых глаз настороженный и внимательный.
Замыкала троицу Светлана Пак, незаметная на фоне этих двоих. Среднего роста, очень стройная, с точёной талией и длинными загорелыми ногами, она выглядела почти «невесомо» рядом с рослой Вороновой. На Светлане довольно лаконичный светлый сарафан в деловом стиле. Тёмные волосы до плеч просто и строго уложены, на переносице аккуратные круглые очки в тонкой серебряной оправе. Рядом с жесткой Каримовой и массивной Надей, Света смотрелась почти «серой мышкой», но что-то в ней настораживало, заставляя предположить что она тут самая опасная.
Издалека эта троица напоминала делегацию из министерства, а не спортивную команду: Каримова — генерал с неизменной «пафосной» статью и чуть ироничной улыбкой, Воронова — первый зам, готовый проломить стену, если потребуется, Пак — мозг и секретарь в одном лице, чей взгляд умел резать льдом.
Теперь атмосфера возле бассейна напоминала ледяной сквозняк — даже солнце, кажется, заслонило облако…
— Это «семерка» и «четверка» из основного состава. — говорит Виктор, вытирая руки вафельным полотенцем: — Надежда Воронова, Новосибирск и Светлана Пак, местная.
— Каким ветром их сюда занесло? — гадает Наташа, глядя на вновь прибывших. Тем временем атмосфера у бассейна резко меняется, девушки как по команде поворачивают голову, шум и смех стихает. На краю бассейна медленно выпрямляется Арина Железнова, рядом с ней — Лиля Бергштейн.
— Вальку позовите. — роняет Алена Маслова, спуская вниз очки и наблюдая за гостями со своего шезлонга: — если это силовая акция, то нам Валька нужна. Куда Вальку дели, ироды? Вот как надо так ее нет.
— Здравствуйте! — Виктор идет навстречу Гульнаре Каримовой, которая на мгновение замерла у открытой двери машины, оглядываясь вокруг: — проходите, не стойте там. Пока правда ничего не готово, но скоро будет! Плов будете? И арбузы есть.
— Чего заявились? — за его спиной встала Маша Волокитина, измеряя Каримову взглядом: — мало выхватили? Сейчас организуем…
— Я смотрю у тебя на половину команды нужно намордники надеть чтобы не перекусали. — говорит Каримова, глядя на Виктора: — как ты с ними уживаешься вообще? Как они тебя не сожрали еще?
— Не такие уж они и страшные. — пожимает плечами Виктор: — и потом, какие бы ни были — они наши. Как говорит Айгуля порой — хорошо, что они на нашей стороне. А она против Бергштейн и Синицыной в области играла, так что знает о чем говорит.
— Айгуля? Салчакова? Знакомая фамилия… и лицо ее кого-то мне напоминает. — морщится Каримова: — ладно, в общем мы чего приехали… — она становится перед Виктором и складывает руки на груди: — сказать вам что играли вы безобразно. Грубо. Особенно эта ваша… — она ищет взглядом в толпе: — Железнова.
— А траву смазывать не грубо? А свечи пускать? — раздается возмущенный голос Масловой откуда-то сзади: — пустите меня, я ей втащу!
— Так тебя никто и не держит, Солидольчик. — насмешливо говорит Маша Волокитина: — вон она, иди, втаскивай.
Каримова прищуривает глаза, за ее спиной делает шаг вперед Надя Воронова, напрягается Светлана Пак.
— Больно надо… — раздается ворчание сзади: — тоже мне друзья. Могла бы меня поддержать, Волокно. Сказать что-нибудь типа «мы ее сами еле держим, бегите»…
— Меня держать не надо. — выходит вперед Арина Железнова, выходит, как была — в купальнике и резиновых сланцах на босу ногу: — у вас какие-то претензии ко мне?
— К тебе? — Каримова смеривает ее взглядом с головы до ног: — да никаких на самом деле. Играешь ты грубо, очень грубо… но в рамках правил. Купальник у тебя безвкусный как по мне, но это не претензия, это твои проблемы что у тебя вкуса нет.
— Чего⁈
— А ну тихо! Тихо я сказала! — Маша Волокитина оттаскивает Арину в сторону. Виктор укоризненно смотрит на Каримову.
— Хороший у нее купальник. — твердо говорит он: — очень ей идет.
— Ой, вы правда так считаете, Виктор Борисович⁈
— Это все ты виновата! — тычет пальцем в Каримову Наташа Маркова: — она ж теперь из этого купальника не вылезет!
— Чего вы к капитану пристали! Отстаньте от нее! — не выдерживает Надежда Воронова, рослая девушка из Новосибирска: — правильно она все говорит! Я на тебя… — она бросает быстрый взгляд на Железнову: — не в обиде. Игра есть игра, правила есть правила. Если бы мы закончили как начали, то вряд ли потом приехали бы к вам. Ну то есть… — она чешет в затылке: — всегда же так играем. Все для победы. Домашние матчи у нас никто не выигрывал еще. Даже Ленинград с Ригой.
— Потому что вы жулите! — не выдерживает Маслова: — кто-нибудь держите меня уже!
— Остынь, Вазелинчик, не позорься. — роняет Маша Волокитина, отпуская наконец Железнову, которая злобно пыхтит и смотрит на Каримову исподлобья.
— Так. — говорит Виктор и все смолкают: — мы сейчас договоримся же до цугундера. У меня есть предложение. Ясно что девушки из «Автомобилиста» не просто так приехали и хотят нам что-то сказать. Но кто же гостей на пороге держит. Так что давайте сделаем вот как — до того как поедим — никаких разговоров о деле. То бишь об игре. Говорим только на нейтральные темы. Вот после того как все поедят и успокоятся, после того как все вознесут осанну великому Создателю Плова, то бишь мне — после этого и поговорим. Возражения есть? — он обводит взглядом притихших девушек.
— Мы в общем-то ненадолго. — говорит Каримова: — у нас встреча и…
— Восточное гостеприимство. — разводит руками Виктор: — проходи, раздевайся.
— Чего⁈ — глаза у девушки округляются, она непроизвольно делает шаг назад и краснеет: — в смысле⁈
— Ты же запаришься в своем пиджаке. — говорит Виктор: — он у тебя еще и черный. Скидывай все это и… ну можешь футболку взять, у нас футболок полно. Тут же бассейн есть, посидим, поговорим…
— Вот уж раздеваться перед тобой я точно не буду. — говорит Каримова, отступая еще на шаг назад и оглядываясь в поисках своих подруг: — так это правда что про тебя говорят? Мало тебе целой команды, так ты теперь на нас хочешь переключиться? Имей в виду, у меня жених есть!
— Да кто ж на твоего жениха покушается? — разводит руками Виктор: — кому он нужен? Проходи, устраивайся… я тут рядом плов готовлю, все уже нарезано, нужно процесс контролировать. Так что — остаетесь? Поговорим после ужина… тут времени минут сорок не больше.
