Я довёл цену до восемнадцати тысяч и остановился. Поножи снова достались Державину. Уже третий элемент забирает себе мужик. Видимо мой комплект ему очень нужен, ну или он коллекционер.

Еще раз посмотрел на эту троицу. Им дали задание: любой ценой перебивать мои ставки? Занятно. Знать, что конкретно я хочу они не могут, а значит можно опустошить карманы того, кто решил мне нагадить.

— Следующий лот — антикварный сервиз! Начальная цена пятьсот рублей!

Я демонстративно поднял табличку. Крамской, Злоторёв и Комаров тут же включились в гонку. Десять… одиннадцать… двенадцать тысяч за обычный фарфор! Я успел остановиться, и «сокровище» досталось Крамскому.

— По твою душу, — негромко произнес Бестужев. — Господа хотят тебя высушить.

Посмотрел на князя, его лицо не выдавало никаких эмоций. Просто констатация факта. Он даже не пытался меня переубедить или поддержать. Ситуация меня более чем устраивала. Я сам по себе, он тоже.

— Уже понял, — кивнул я.

Следующий час я развлекался тем, что взвинчивал цены на всякую мелочевку. Стоило мне поднять табличку, как эта троица тут же включалась в борьбу. Я всегда успевал остановиться, а они тратили немалые суммы.

Оказывается это интересное развлечение. Азарт просыпается, словно какой-то вид битвы, когда пытаешься одолеть оппонентов. Но вместо кулаков, оружия и магии у тебя деньги.

В зале заметил Конрада Бергсона и не сразу поверил своим глазам. Заведующий кафедры сидел через три ряда от меня, непривычно собранный даже для военного мага. Его взгляд методично обшаривал зал, словно он искал что-то конкретное.

Наши глаза встретились. Он слегка кивнул и отвернулся, но я успел заметить, как напряглись желваки на его скулах. Что-то явно беспокоило Конрада.

Когда объявили лот — простенькое кольцо с рубином, Бергсон словно очнулся. Его пальцы, до этого барабанившие по подлокотнику, замерли. Он внимательно всмотрелся в украшение и, едва начались торги, уверенно включился в борьбу.

Странный выбор для военного мага — обычное кольцо без явных магических свойств.

«Папаша» время от времени демонстративно улыбался мне, кивал. Продолжал свою игру в счастливую семью. Рядом с ним мама не сводила с меня глаз, полных тревоги и любви. Каждый раз, когда я ловил её взгляд, сердце щемило.

С другой стороны сидел Огонь-Догоновский. Он всем своим видом показывал полное безразличие ко мне. Ага, конечно. Хоть и не понимаю всей игры, меня не проведёшь. Князь внимательно следил за каждым жестом Бестужева.

Было бы намного проще распутать этот клубок интриг прямо сейчас. Но увы, это только мечты. Как бы сильно упростилась моя жизнь, но без железных доказательств — это слить репутацию коту под хвост.

Хмыкнул про себя. Отличное место мне досталось. Теперь понятно, почему все эти люди здесь собрались. Я для них как лакмусовая бумажка. По моему поведению пытаются понять расстановку сил.

Звон молоточка распорядителя прервал мои размышления.

И вот на сцену вынесли его — бронзовый кинжал. Сердце снова пропустило удар. Я помнил этот клинок до последней царапинки. На нём, у рукояти, осталась вмятина от удара о щит карийского наёмника. А на лезвии никак не получалось убрать зазубрину, что появилась в схватке с лидийскими пиратами. Когда кинжал встретился с бронзовым мечом их капитана.

Идеальное оружие — компактное, удобное, с правильным балансом. Помню, как пел металл, когда я вкладывал в него магию. Сотни заклятий вместились в кинжал. Если клинок сохранил хоть часть своих свойств, он станет незаменимым помощником.

Торги начались с пятнадцати тысяч и я поднял до шестнадцати тысяч. В этот раз решил иди до конца. Ну, как до конца, до своих семидесяти тысяч рублей. Очень уж я хочу свой кинжал. Очень.

Крамской и компания тут же включились. Я называл ставку за ставкой, пока не дошел до своего максимума. Они перебили и эту цену. Цербер их разорви.

— Сто тысяч! — выкрикнул Державин.

Я невольно дернул щекой.

— Смотрю, тебе интересен этот кинжал, — произнес Бестужев.

— Так, блажь, — пожал я плечами.

— Хорошо, — улыбнулся Петр Алексеевич. — Как скажешь.

Ничего ему не ответил, и он, отвернувшись, махнул табликой.

— Полмиллиона! — голос Бестужева разнесся по залу.

По рядам прокатился удивлённый шёпот. Я заметил, как дёрнулся «папаша», а Огонь-Догоновский впился взглядом в князя. Даже азартный Державин побледнел от названой суммы.

В зале повисла мертвая тишина. Казалось, было слышно, как кто-то судорожно сглотнул.

— Раз… два… три! Кинжал уходит князю Бестужеву! — произнес распорядитель.

— Ты хотел его? — повернулся ко мне Петр Алексеевич. — Я его купил. Зайди потом, вместе посмотрим на эту игрушку. А, может, вместе спустимся и заберем его?

— Хорошая идея, — кивнул я в ответ, и прогнал из головы мысли о произошедшем.

Какой смысл сейчас думать зачем Бестужевы кинжал? Он сам скажет, что задумал. А я действительно хочу посмотреть в каком состоянии мой комплект. А чтобы это почувствовать мне надо находиться рядом. Тем более не только нам там будут отдавать артефакт. Тот же Державин заберет свои покупки.

Определю что еще живо, а с чем придется попрощаться. Тем более всегда можно предложить цену выше. Уверен, что коллекционер бронзового века согласится. Кивнул своим мыслям и расслабился наблюдая за действом — аукцион продолжался.

Когда дошла очередь до моего особняка, та же троица снова активизировалась.

«Так вот вы чьих будете», — усмехнулся я про себя. Хорошо, что удалось немного облегчить их кошельки раньше. Уверен Осокин будет очень рад своим дорогостоящим покупкам хлама.

Моя усадьба ушла за семьсот тысяч графу Мещерскому. А я размышлял о поведении Бестужева. Сначала жест с пересадкой — демонстративная защита от «папаши». Потом покупка кинжала и это приглашение посмотреть его вместе. Намёки про отца…

Мужик мастерски сменил тактику. Ушёл от прямого давления к мягкому подталкиванию. Создаёт ситуации, где я сам должен сделать выбор в его пользу. Умно, очень умно. Только вот я уже видел такие игры. Пять тысяч лет назад их вели египетские жрецы и микенские цари. Ничего нового с тех пор не придумали.

Аукцион закончился. Зал постепенно пустел. Основные лоты были проданы, оставалась всякая мелочевка. Делать тут больше нечего. Главное произошло — я весьма хорошо продал особняк. Не миллион, как предлагал Бестужев, но всё же. Да и бонусом встретился с родственниками, пусть я и рад только маме.

— Ну что, пойдем, посмотрим, что тебя так заинтересовало, — сдержанно произнёс Пётр Алексеевич.

Князь поднялся со своего места. Несколько людей увидев это, тоже вскочили и направились к выходу. Да чего уж там, Огонь-Догоновский кивнул Бестужеву и тоже покинул вип-ложу.

Мы спустились в просторное помещение на первом этаже. Тут уже выстроилась очередь из покупателей. Впереди всех маячила грузная фигура Державина. Он постоянно привставал на цыпочки, пытался разглядеть, как работники аукциона выносят покупки.

Бестужев даже не притормозил. Прошёл мимо очереди прямо к стойке выдачи. Никто не возмутился — только почтительно кланялись.

Державин подскочил к длинному дубовому прилавку. Его щёки раскраснелись от нетерпения, пальцы постукивали по полированной поверхности. Работники начали выносить его покупки.

Сосредоточился. Магия хлынула по каналам, и я ощутил каждый предмет из моего старого комплекта. Шлем — пустой, только слабый контур древних заклятий. Кираса — та же картина, магия почти выветрилась за тысячелетия. Поножи — от них осталось лишь слабое эхо былых чар.

А вот щит, в нём до сих пор пульсировали мощные защитные заклинания. Я даже удивился, как они сохранились. Хотя, может, кто-то пытался их обновить за эти годы?

Я почти обрадовался, что не получилось купить весь комплект. Толку от него сейчас немного. Разве что как музейные экспонаты. Чтобы вернуть им силу, придётся потратить уйму энергии. А щит? Его можно будет выкупить позже. Уверен, если предложить хорошую цену, то азартный коллекционер согласится.