Вручив драконнице добычу, чтобы она могла утолить жажду и умыться, не сводя с нее прищуренного взгляда, спросил:

— Так почему ты позволила ей сделать это? — Вопрос застал Айонель в тот момент, когда она сделала глоток из кубка. Она поперхнулась и закашлялась, ее щеки сразу покраснели.

— Торопись, растает… — насмешливо напомнил я, пока она, поправляя дыхание, выразительно смотрела на меня.

Стиснув зубы, Айонель покачала головой, потом выдохнула и спросила:

— Не понимаю вашего интереса… — Ее глаза стали колючими, как когда-то в моей академии, но она поспешно перевела взгляд на траву. Мне это совсем не понравилось, на ее лице гораздо симпатичнее выглядели изумление и восторг.

— Тебе подложили магическую ловушку, которая взорвалась под ногами. Ты очнулась на дне оврага с разбитым лицом и вывихнутой ногой. Так? — Айонель прищурилась и вопросительно посмотрела, словно усомнившись в справедливости моего утверждения, затем спросила:

— Вы подсматривали?

— Считал с магического поля остатки заклинания…

Она понимающе кивнула, затем равнодушно поинтересовалась:

— Зачем тогда спрашивали?

Поливая из бокала себе на ладонь, она попыталась умыться, но только размазала грязь по щекам.

— Хотел услышать твою версию, — сообщил я, протянув ей свой платок.

Кивнув, она приняла его и тихо произнесла:

— А… шла, шла, споткнулась и упала в овраг.

— Зачем упорствуешь в этом? — Я поднял на нее холодный взгляд.

Айонель отмахнулась:

— Шум поднимать не хочу. Еще недели нет, как прибыла сюда и уже скандал… Глупо.

— Неужели не обидно? — насмешливо уточнил я, сознательно подбирая столь несолидное слово, как «обидно».

— Не-а… Наоборот, взяла себе за правило уничтожать обиду на корню. Так что все в порядке.

Закончив с умыванием, она выбросила остатки ледяного бокала в траву и попробовала подняться.

Я подхватил ее на руки и понес. Словно на иголках, Айонель заерзала в моих руках:

— Не надо, прошу вас, учитель. Сняли боль, дальше я сама…

— Чтобы дойти до академии с окончательно покалеченным суставом? У тебя там как минимум вывих…

— Зарастет…

— Если бы твоя регенерация соответствовала норме, уже бы все прошло. Пока я вижу у тебя исключительно людские возможности восстановления.

— Все может быть… — пробормотала она, с тоской оглядевшись. Видимо опасаясь, что нас увидят в столь компрометирующих обстоятельствах. Наивная, я давно укрылся невидимостью. И продолжил беседу, которая так не понравилась моей ученице:

— С такими прискорбными возможностями заживления родители надевают на детей защитные коконы.

— Угу…

— Почему родители этой заботой обошли вас? — подняв брови, поинтересовался я, прекрасно помня, что у нее такой раньше был.

И почему Райдер не озаботился этим снова?

— Я была против. У меня хватит сил привести себя порядок самостоятельно, как и защитить. — Через силу она улыбнулась, чтобы ее ответ не выглядел грубым.

— Когда я наблюдал за тобой на дне оврага, мне так не показалось… — усмехнулся я.

— Вы так великодушны, учитель, что напомнили мне об этом! — съязвила Айонель в ответ. — Но, увы, вы не правы. На меня напала печаль из-за того, что меня непонятно по какой причине встретили здесь не очень дружелюбно, и, главное, я не смогла погулять с братьями. Как говорится, навалилась грусть именно по этой причине! В которой, к моему величайшему сожалению, вы сыграли немаловажную роль! — последние слова драконницы прозвучали как угроза.

— Да, это так… — согласился я. — Но я, надеюсь, искуплю свою вину.

— Спасибо, если так… — грустно вздохнула она.

— Ну, тогда, чтобы ни случилось на эти выходные, я помогу тебе прогуляться.

— Это было бы замечательно… — вежливо отозвалась драконница, пытаясь скрыть радость.

— Не сомневайся, так и будет! — многозначительно пообещал я.

Добравшись до академии, я занес ее на второй этаж, в апартаменты. Уложил на кровать и спросил:

— Чем могу быть еще полезен?

— Ничем. Я выпью целительный эликсир и завтра буду как новенькая! — благодарно улыбнулась Айонель, заворачиваясь в плед, не стянув плаща. — Спасибо вам за все, учитель.

Я кивнул и медленно вышел. И только на пороге я понял, что за все это время ни одно из темных чудовищ не потревожило меня.

Айонель

В общем, я заблуждалась. Наш новый учитель боевой магии весьма дружелюбен, привлекателен и, безусловно, очень умен. Его уроки это просто нечто великолепное! Ведь мало хорошо знать свой предмет, надо любить его и уметь заразить этой любовью всех, кто тебя слушает. Тем более ему — Арминель легко привлекал к себе противоположный пол! Да влюбленные ученицы записывали за ним каждый вздох.

Еще одна неделя миновала. Я потихоньку училась, заодно знакомилась с девушками, все больше убеждаясь в том, что в основной массе эльфийки милы и дружелюбны и легко идут на сближение. Только беловолосая Микланель с двумя подругами по какой-то причине меня невзлюбили, то и дело пытались побольнее задеть.

Раннее утро, до занятий еще полтора часа. Было здорово поболтать, попить чай с Чери.

Помощница через свои источники выяснила, что вся проблема, как среагировал на меня учитель боевой магии, увидев впервые. Откровенный интерес с его стороны привел в негодование девиц, и эти глупышки, вместо того что бы предъявить вопросы ему, привязались ко мне.

— Да, еще мне намекнули, что подружки выкупили бомбу у студента мужской академии… ну там длинная история, он друг чьего-то кузена… — Чери бойко рассказывала о хитросплетениях эльфийского родства, пока я пила чай прямо на кровати.

Меня мало волновали проделки этих девчонок и даже подтверждения их вины были не нужны. И так знала, чьих это рук дело.

Вдруг расторопная эльфийка вывела меня из задумчивости. Она поспешно забрала у меня с постели поднос и поставила его на стол.

Затем официальным тоном предупредила:

— Айон, там учитель стучится, впустить?.. Я еще нужна тебе?

Я удивленно покачала головой, нет, пока не нужна.

— Нет, Чери, спасибо, иди отдыхай…А учитель пусть войдет, я сама его приму.

Серой тенью ворвался учитель боевой магии, внимательно оглядев меня, — я в пижаме сидела на кровати с чашкой полной горячего чая, — и сурово спросил:

— Почему ты сидишь одна, почему не явилась завтракать в общий зал?

— Мне удобно есть здесь.

— Я хотел передать тебе кое-что, но ты не явилась в общую залу. Пришлось идти к тебе…

Не знала, что здесь учителя, особенно мужского пола, так запросто гуляют по апартаментам учениц, но промолчала, всего лишь подняла брови в ожидании пояснений.

— Не буду тянуть! У меня есть пропуск для тебя на эти выходные. Сможешь идти гулять в город. Вижу, ты рада…

Я часто и радостно закивала, рискуя вылить на себя горячий чай из чашки. Наблюдая это, Арминель недовольно покачал головой и прибавил:

— И во искупление давней обиды предложу тебе древнюю рукопись, в ней написаны заклинания для развития эльфийской магии. Мне показалось, что у тебя с ней проблемы.

Я тяжело вздохнула:

— Нет, не показалось. Ее у меня почти нет, а то, что есть, совершенно неразвито. Но, если вы на самом деле хотите исправить это недоразумение, лучше напишите позволение для моих братьев посещать ученический сектор академии… — И сухо посмотрела на визитера, не понимая, с чего такая забота.

— Значит… тебя эльфийская магия не волнует?

— Если бы не волновала, я бы сюда не приехала… — сухо отозвалась я, неосознанно поправляя кружевные рюши на манжетах пижамы.

Мне не нравилось, что он нашел такой удобный предлог, чтоб явиться ко мне. Оказывается, меня нервируют незнакомцы на моей территории.

Мой незваный гость, немного помолчав, кивнул:

— Я оставлю на столе документ, позволяющий тебе погулять на эти выходные, и щедрое предложение от учителя: в случае затруднений с прочтением эльфийских заклинаний или еще с чем обращаться ко мне.