В начале марта Роджер предпринял последнюю кампанию в направлении Дрохеды, где пробыл на протяжении четырех недель. Он обсуждал с Королевским Советом раздел имений и земельные пожалования ирландцам, составлялись планы по окончательному броску к Ольстеру. Всяческое сопротивление в Ирландии оказалось разгромлено, Мортимер стал господином южной части страны, но на севере еще продолжал удерживаться Эдвард Брюс. Если бы Роджер закрепил отвоевание и убил Брюса, он одержал бы величайшую из побед, и, почти наверняка, приобрел бы к ней впридачу графский титул.

Но этому не суждено было случиться. В конце апреля Мортимер узнал, что его отзывают назад в Англию. Роджер вернулся в Дублин и принялся сворачивать развернутую ранее деятельность. Роджер назначил Уильяма Фитцджона, архиепископа Кашела, править вместо себя и затем приступил к взысканию оставшихся счетов, связанных с мщением братьям де Лейси. Представляется, что Джон де Лейси, сын либо Уолтера, либо Хью, был схвачен и заточен в Дублине. Теперь его отправили в Трим для встречи с Мортимером. В противоположность другим, таким как Майлс де Вердон, просившим прощения за совершенное ими вероломство, де Лейси отбросили всякую надежду на примирение с Роджером, убив сэра Хью де Крофта. Тот приговорил Джона де Лейси к смерти от голода в крепости Трим, которую семья последнего в былые дни так отчаянно вожделела.

5 мая Мортимер сдал свои полномочия и приготовился к отплытию в Уэльс. Скорее всего, уезжал Роджер с тяжелым сердцем, ибо упускал возможность завершить славное отвоевание Ирландии у шотландцев. Когда сэр Джон де Бермингем повел королевскую армию пять месяцев спустя на север, дабы сразиться с Эдвардом Брюсом, он осуществлял планы Мортимера. В его войске находились некоторые из ближайших сторонников Роджера: люди, подобные сэру Хью де Турпингтону, Ричарду Туиту и Джону де Кьюсаку. Противники же в рядах шотландцев включали таких, как Уолтер и Хью де Лейси. Эта кампания являлась детищем Мортимера, войной, множеством нитей, связанной именно с ним, но Роджера уже не было в Ирландии, чтобы в ней участвовать.

* * *

21 мая 1316 года Бадлесмир засвидетельствовал перед Роджером долг в 2 тысячи марок, обязанный оказаться собранным с его земель в Кенте, если прямой платеж не состоится. В самый день свадьбы Бадлесмир поручился заплатить Мортимеру 20 тысяч фунтов стерлингов в случае краха заключаемого брака.

В 1338 году Элизабет Бадлесмир исполнилось соответственно 25 лет.

Некоторые свитки и отчеты из семейного архива Мортимеров, датируемые концом четырнадцатого и началом пятнадцатого столетий, сохранились в Британской библиотеке в обоих списках Эгертона (Хартии Эгертона 7350-54 и Свитки Эгертона 8723-60). Свитки Эгертона 8723 — это перечень хартий и других документов о праве собственности, забранных из казны Роджера в Уигморе в 1322 году. В Британской библиотеке также лежит Черная книга Уигмора, главный родовой картулярий, относящийся сейчас к собранию Харлеана. (Картулярий — сборник документов, сохранившихся в переписанных копиях). Подобные картулярии ведутся с 1380 года, но содержат копии бумаг, дошедших до тех лет с гораздо раннего периода. Система ссылок в Черной книге демонстрирует, что первоначальные образцы находились в казне Уигмора. Отчет единственного получателя на протяжении 1384 года принадлежит Национальной библиотеке Уэльса (более подробная информация находится в Бюллетене Института Исторических Исследований). По меньшей мере один судебный свиток Уигмора, относящийся к концу четырнадцатого столетия, лежит на хранении в семействе Харлей из Брамптон Брайана, когда-то вассалов Роджера Мортимера, владевших замком к моменту его разрушения в семнадцатом столетии. Некоторые другие случайные документы, свидетельствующие о праве собственности, попали в Британскую библиотеку и в остальные хранилища. Семейные летописи библиотеки Джона Райландса (с XII столетия до 1307 года), Тринити колледжа в Дублине и библиотеки Чикагского университета (с одиннадцатого до пятнадцатого столетия) почти наверняка составлялись в аббатстве Уигмора и были частью его библиотеки, отчего и не являлись отрывками клановых бумаг о праве собственности. При разрушении аббатства совершенно очевидно, что подобные летописи переносились оттуда отдельно от хартий и других записей. В 1574 году административные записи аббатства находились в заброшенной замковой часовне, что запротоколировано письмом доктора Ди к лорду Берли, опубликованным в работе Баунда «История Уигмора» (1876), отчего можно предположить, что семейный архив был там же. После этой даты информации больше нет.

Роджер решил встать во главе войска к 20 ноября. Это число могло остаться в документах после пожалования 20 ноября прощения Хью де Крофту (ибо штраф, вопреки постановлениям, отменили), находящемуся «на службе короля вместе с Роджером Мортимером».

Предположение о симпатиях графа Ольстера к шотландцам имело логическую основу, происходящую из брака его дочери с Робертом Брюсом и неудачи в производстве впечатления на них на каждом из этапов их продвижения. Тем не менее, факты говорят о верности графа, так как главной целью Ольстера в данной западне являлось убийство Роберта Брюса, что подчеркивается разрешением Эдварду Брюсу пройти с головным отрядом вперед. Но нападение не было и ложным, ибо шотландцы рассматривали его самым тяжелым на протяжении военных действий. Роджер позднее Ольстера освободил.

Склонность Роджера прощать убийц в порядке получения от них услуг хорошо известна и является одной из причин для жалоб на него в поздние годы. Крайности подобных мер испытал и Эдвард в 1326 году.

Арест епископа Фернса произошел по приказу Эдварда от 6 августа

Вероятность, что посвященный в рыцари был братом главы клана, Джоном, может не приниматься во внимание, так как когда тот в начале 1319 года умер, то описывался не в качестве рыцаря, а в роли «королевского йомена — (то есть крестьянина)». Также, когда три других сына Роджера прошли в 1327 году посвящение в рыцари, Джона среди них не оказалось. Поэтому похоже, его посвящение произошло раньше, а упоминаемая возможность представляется единственной из известных в числе подходящих вариантов. Посвящение в рыцари в тот период мальчиков не является чем-то фантастическим.

Доведение Джона де Лейси до смерти голодом не обязательно было выбрано лично Роджером, подобное входило в ирландские обычаи. Судебные примеры, приговаривающие кого-то к лишению пищи на Британских островах редки, но при взгляде на Ирландию становятся крайне заметны. Так казнили в начале четырнадцатого столетия некоторых ирландских рыцарей-тамплиеров. Даже прародительница Роджера Мортимера, Матильда де Браоз и ее сын, вполне возможно, были замучены до смерти королем Джоном при помощи голода после восстания супруга дамы, обладающего англо-ирландским происхождением, Уильяма де Браоза. Джон в 1210 году выслал Уильяма в Ирландию и уже там приговорил семью несчастного к подобной участи.

Роджер Мортимер, оставивший Ирландию в мае 1318 года, сильно отличался от Роджера Мортимера, уехавшего в декабре 1315 года. Тогда он потерпел поражение, стал еще одним проигравшим полководцем в печальной истории Ирландии при Эдварде Брюсе. Но уже в 1318 году Роджер показал себя одним из самых умелых руководителей армии на службе у монарха. Также он обрел гораздо больше уверенности. В 1318 году Мортимер оставил неоплаченные счета на тысячу фунтов стерлингов, которые относились к повседневным расходам его хозяйства, надеясь, что погашением займется казначей Ирландии. Причиной для подобного доверия в таком специфическом вопросе было то, представителем казначейства, отвечающим за Сокровищницу, являлся человек из ближайшего окружения Роджера — Николас де Балскот.

Изменился не только Мортимер. Взаимоотношения между королем и графом Ланкастером дошли до особенно низкой точки. Возвышение Хью Деспенсера и трех новых фаворитов, а именно, — Уильяма де Монтегю, Роджера Дамори и Хью Одли, — породило серьезное противостояние Ланкастера с Эдвардом. Дамори оказался последним из увлечений монарха, получив руку одной из трех наследниц графства Глостер. Одли, — второй любимец, добился руки последней из незамужних преемниц графа, третья же уже находилась в браке с Хью Деспенсером. Некоторые летописцы описывали этих молодых вельмож, как «превосходящих в зле Гавестона» по степени влияния на монарха. Но они были пожалованы крупнейшей из частей наследства Глостера и составили воздействию и мощи Ланкастера настоящую угрозу. Соответственно тот попытался выставить их присутствие при дворе вопросом политическим, обвинив Эдварда в неподчинении Распоряжениям лордов и требуя изгнания фаворитов всех до единого. Эдвард отказался, и его связь с чрезмерно могущественным кузеном окончательно разорвалась. Настолько, что он начал собирать в Йорке войско, на случай, если столкновения разразятся во время заседаний созываемого там в октябре парламента.