Одной этой мысли достаточно, чтобы я почувствовала, что иду по воздуху, когда женщина ведет нас к двери на сцену.

Однако, когда я стою в конце сцены, серьезность того, что я делаю, обрушивается на меня, как сошедший с рельсов товарняк.

Через час или два я собираюсь продать себя человеку, которого не знаю. Я собираюсь взять на себя обязательство провести с ним следующие два месяца, делая все, что он захочет, и когда он этого захочет.

Боже мой, Боже мой, Боже мой! Кажется, меня сейчас вырвет.

— Ты в порядке? — спрашивает одна из женщин, ее тон приглушается, когда из динамика выкрикивают чье-то имя. — Ты выглядишь немного зеленой.

Я киваю и делаю глубокий вдох. Я просто должна продолжать напоминать себе, что делаю это ради папы и курорта моей мечты. Я собираюсь дать нам шанс начать нашу жизнь сначала.

Это единственный способ получить то, что мне нужно, так быстро, как мне это нужно.

— Со мной все в порядке, спасибо. — Я поправляю свои локоны, перекидывая часть через плечо. — Я просто не знаю, чего ожидать. Я здесь в первый раз.

Женщина бросает на меня сочувственный взгляд. — Большинство мужчин захотят, чтобы ты переспала с ними. Это будет указано в контракте. У тебя будет некоторое пространство для переговоров. Мужчины, управляющие этим клубом, могут быть монстрами, но они хотят, чтобы женщины продолжали отвечать на приглашения. Отстаивай свою позицию. Реши, что ты готовы делать и за сколько денег. Самое худшее, что может случиться, — это то, что покупка сорвется.

— Что произойдет, если покупка сорвется?

Мой желудок скручивается, когда я смотрю на занавес, отделяющий гримерную от сцены. Я прикусываю нижнюю губу и делаю еще один глубокий вдох, пытаясь успокоить свое бешено колотящееся сердце.

Мне просто нужно пережить сегодняшний вечер без того, чтобы меня вырвало на сцене.

— Они не приглашают тебя обратно, и ты попадаешь в черный список для участия в других аукционах. — Женщина улыбается, когда на сцену вызывают первого человека. — Не волнуйся, милая, все будет хорошо.

Я могла бы ей поверить. Однако трудно думать, что в конце концов все получится, когда я стою на самом низком уровне в своей жизни.

Алессио

Я вручаю бармену обещанные ему три тысячи долларов, прежде чем проскальзываю в заднюю дверь. Хотя его гонорар высок, ценность того, что я получу сегодня вечером, намного выше. Музыка громко звучит на заднем плане, когда мужчина стоит возле двери, скрытой в черной стене, впуская других мужчин.

Когда еще одна группа мужчин подходит к двери, ухмыляясь и переговариваясь друг с другом, я проскальзываю в конец группы, кивая, как будто слушаю их, хотя я пытаюсь оценить все происходящее в клубе.

Люди слоняются вокруг, делая круги по всему заведению. Они выглядят как завсегдатаи вечеринок, которые просто ищут свободный столик, но когда один из них проходит мимо, я мельком замечаю пистолет.

Это место заполнено людьми, готовыми защитить Паоло. Приехать сюда одному было ужасной идеей, но сейчас я твердо придерживаюсь ее.

Мужчина за дверью впускает нас. Я следую за ними в другую часть клуба, прежде чем оторваться. Я держу руки в карманах и остаюсь в самой темной части зала, оглядывая столики и толпящихся вокруг людей.

— А теперь пришло время для нашей первой женщины. Лорелей — миниатюрная блондинка, которая любит хорошо проводить время. Если она не в клубе, то развлекается на яхте. Торги начинаются с двухсот тысяч долларов.

Я сажусь в одну из пустых кабинок в углу. Рядом со мной появляется женщина с бокалом шампанского и карточкой для ставок на подносе. Она кладет лопатку на стол, прежде чем протянуть мне бокал шампанского.

Ее щеки становятся ярко-красными, когда я подмигиваю ей и поднимаю бокал в молчаливом приветствии. Официантка кокетливо улыбается мне, прежде чем вернуться к бару.

Может быть, это удержит ее от попыток выяснить, кто я такой, и проболтаться своему боссу.

По мере того, как звучат новые имена и женщины проходят по сцене, я оглядываюсь по сторонам в поисках чего-нибудь, что я мог бы использовать против Паоло. В клубе работают десятки успешных мужчин и женщин, но большинство из них держатся особняком.

Разоблачение аукциона нажило бы мне больше врагов, чем друзей. Присутствующие здесь мужчины и женщины знают, что они делают и что происходит в таком месте, как это. Если бы я выставил их в надежде разрушить один из бизнесов Паоло, это внесло бы меня в черный список по всей Атланте.

Слева от меня люди передают по кругу зеркало с белой пудрой, но никто из них не связан с Паоло больше, чем то, что он здесь для того, чтобы купить женщину. По крайней мере, насколько мне известно, нет.

— Ты бы видел ее, — говорит Паоло откуда-то из-за моей спины. Я оглядываюсь через плечо и вижу, что он сидит за столиком в нескольких футах от меня с женщиной. — Она определенно не из тех людей, которых мы часто здесь видим.

— Разве она не дочь советника? — спрашивает другой мужчина мягким голосом. — Ты знаешь, что будешь играть с огнем, если сделаешь на нее ставку. Если Маркетти узнает, что она проводит с тобой время, вы оба будете мертвы.

Паоло посмеивается. — Она не просто будет проводить время со мной. Я буду делать с ней все, что захочу. И позволь мне сказать тебе, что эти два месяца я проведу с ней на коленях.

Мужчины смеются, и у меня начинает сводить живот. Если они говорят обо мне и дочери консильери, Билли должна быть где-то здесь.

Я борюсь с непреодолимым желанием встать и пойти поискать ее. Если Паоло увидит меня здесь, это положит начало войне между нашими семьями. Хотя, это и есть его цель с самого начала.

Однако, если людям суждено погибнуть, я не хочу, чтобы вся их кровь была на моих руках. Я не буду тем, кто спровоцирует войну.

Особенно когда я один в клубе, который принадлежит врагу.

Он убьет меня прежде, чем я закончу стрелять.

Вместо этого я скрещиваю руки на груди и откидываюсь на спинку стула, надеясь, что Билли не настолько глупа, чтобы ввязываться во что-то подобное.

— Хорошо, — говорит аукционист, и его голос разносится по залу. — У нас последняя женщина на эту ночь. Эмилия — настоящий фейерверк как на улицах, так и в постели.

Я вздыхаю с облегчением. Билли знает, что лучше не приходить в подобное место. Это единственное, что меня спасает в данный момент. Я не знаю, что бы я сделал, если бы увидел ее стоящей на сцене в откровенном нижнем белье, как у всех других женщин.

Я мог бы убить первого мужчину, который сделает на нее ставку.

Я собираюсь встать и улизнуть, когда стук каблуков по сцене привлекает мое внимание к сцене. У меня отвисает челюсть, когда Билли встает посреди сцены, выглядя одновременно сексуально и солнечно.

Ее светлые волосы блестят в свете ламп. Зеленое нижнее белье, которое она носит, не оставляет простора для воображения. Мужчины немедленно начинают торговаться, высоко поднимая весла в воздух.

Я не могу оторвать от нее взгляда. Все, о чем я могу думать, — это стянуть подвязки с ее длинных ног зубами. Мой член твердеет, когда я поднимаю весло.

— Пятьсот тысяч, — говорю я, понижая голос на октаву. Я не хочу, чтобы Паоло узнал меня до того, как я заберу отсюда Билли.

— Наша текущая ставка составляет пятьсот тысяч. Я слышу пятьсот пятьдесят тысяч?

Паоло смеется и поднимает весло. — Я готов сделать практически все, что потребуется, чтобы затащить эту красотку в свою постель.

Я вижу красное, когда встаю и поднимаю весло. — Два миллиона.

Это больше денег, чем кто-либо другой потратил за эту ночь, но это того стоит, чтобы держать Билли подальше от Паоло. Это также больше, чем Паоло может позволить себе потратить. Его мафия все еще новая. Он не может относиться к двум миллионам долларов так, как будто это не больше пятисот долларов.

Однако моя семья богата. Они управляют делами в Атланте десятилетиями. Два миллиона долларов для меня ничто.