Тьма, что ещё секунду назад обвивала её, словно живая, вдруг замерла – почувствовала, впервые за всё время она усомнилась.

– Я хозяйка этой силы. Я призвала тебя, и я контролирую тебя!

Каждое слово обжигало язык, как лезвие, накалённое до бела. Но с ними в груди разгоралось нечто новое – власть. Тьма дёрнулась, забилась, как пойманный зверь, завизжала пронзительно, бешено закрутилась в вихре – и рассыпалась. Искры, как золотистые капли дождя, осыпались вниз. Защитный барьер вспыхнул, затрещал, ослепив даже каменные стены. Андрэ резко прикрыл глаза рукой, но даже сквозь пальцы свет резал зрение.

А потом…

Тишина.

Силы покидали её. Ноги подкосились, и она рухнула на холодный, жёсткий пол. Грудь вздымалась прерывисто, каждый вдох давался с хрипом. Мышцы горели, тело ныло, но, несмотря на это, на её лице проступила широкая, искренняя улыбка.

“Я справилась”

Но мир не дал ей передышки.

– Вставай. Сейчас же!

Голос вонзился в сознание, как ледяная игла под рёбра. Она дёрнулась, пытаясь поднять голову, но тело больше не слушалось – мышцы превратились в мягкую, бесформенную массу, будто кто-то вытащил из неё все кости.

“Встать. Надо встать.”

Но даже мысль об этом казалась невозможной. Магия, ещё минуту назад клокотавшая в жилах, исчезла, оставив после себя только выжженную пустоту. Сквозь слипшиеся ресницы она увидела расплывчатые очертания зала. Горло горело, язык прилип к нёбу, во рту стоял вкус крови и пепла.

И вдруг – прикосновение. Холодные пальцы впились в щёку, и по спине пробежали мурашки. Она медленно подняла взгляд, преодолевая туман в голове. Наставник смотрел на неё. Но это был не тот взгляд, которого она ждала: ни тени одобрения, ни намёка на гордость, только плоская, безжизненная усмешка, растянувшая его губы.

– Слабачка.

Он резко отдёрнул руку, будто обжёгся. Её голова беспомощно упала набок. Пальцы наставника медленно вытерлись о грубую ткань брюк, потом он развернулся. Шаг. Два. Уходил так же спокойно, как приходил. Спина прямая, шаги ровные. Уходил, потому что был уверен – она не поднимется.

Но он ошибался.

Воздух с хрипом ворвался в её лёгкие, обжигая изнутри. Челюсти сжались до хруста – металлический привкус крови разлился по рту. Алая струйка сочилась из разбитой губы, падая на чёрный камень пола.

Кап. Кап. Кап.

Не то с воплем, не то с мычанием, она упёрлась ладонями в холодный пол. Пальцы скользили по гладкому камню, оставляя кровавые полосы. Ноги дрожали как в лихорадке, но – поднимались. Мир закружился в вихре, когда она встала. Пот заливал глаза, смешиваясь с кровью на губах. Каждый вдох обжигал, каждый выдох вырывался со стоном. Она смотрела ему в спину. Смотрела так, будто могла прожечь дыру между лопаток одним лишь взглядом. Наставник замер не оборачиваясь, но его плечи слегка дёрнулись

“Всё ради тебя, дочка… Когда-нибудь ты поймёшь.”

Но вслух сказал лишь:

– Хорошо. Тренировка ещё не закончена. Начинай сначала, – и повернулся к ней, скрестив руки на груди. В его глазах не было ни одобрения, ни жалости, только холодная, безжалостная выдержка.

Она выпрямилась во весь рост, стиснув зубы. Кровь продолжала течь по подбородку, капая на тренировочную одежду.

– Да. – прошептала она хрипло, и приняла боевую стойку, хотя каждый мускул в теле кричал от боли.

…

Мелисса шагнула в просторный каменный зал, и холодный воздух обжёг легкие. Камни под ногами, отполированные тысячами шагов, скользили, отражая дрожащий свет факелов. Их колеблющиеся тени плясали по стенам, будто живые существа, наблюдающие за ней. Она остановилась в центре зала, резко развернувшись к наставнику. Его тёмные, как безлунная ночь, глаза изучали её безмолвно. В этот момент тяжёлые железные двери захлопнулись с глухим, окончательным скрежетом, и он провёл ладонью над замком. По стенам тут же побежали золотистые символы, вспыхивая, как звёзды на вечернем небе. Защитный контур активировался. Теперь никто не сможет ни войти, ни выйти.

Шаги наставника глухо отдавались в тишине, каждый удар подошв о камень врезался в сознание Мелиссы, сливаясь с бешеным стуком её сердца. Широкая ладонь лежала на рукояти меча.

Шаг.

Ещё один.

Меч вылетел из ножен с резким свистом, и клинок вспыхнул синим пламенем. Удар был смертельным. Её тело среагировало раньше, чем разум. Она рванулась в сторону, но лезвие всё равно задело её – острая боль рассекла плечо, и горячая кровь тут же пропитала ткань рукава, растекаясь липкой тенью. Она даже не вскрикнула, стиснула зубы, чувствуя, как капли крови падают на камень. Лестар не улыбнулся, не сказал ни слова. Он просто принял боевую стойку, и его глаза сказали всё за него: "Покажи мне, на что ты способна."

Девушка медленно выпрямилась, и достала свой клинок. Тренировка началась. Она цокнула языком, раздражённо поджав губы. Плечо горело, но не от пореза – в глубине раны копошилось что-то, крохотные щупальца, впившиеся в плоть. Она резко встряхнулась, сгоняя оцепенение.

Вокруг вспыхнули золотистые письмена, трепеща в воздухе, пытаясь удержать невидимый напор. Наставник больше не сдерживался. Его глаза налились кровью, превратившись в два алых омута. Лицо исказилось: скулы заострились, кожа натянулась, обнажая оскал. Даже дыхание изменилось – стало тяжёлым, прерывистым, наполненным звериным рыком. Чёрные жилы выползли по его рукам, извиваясь под кожей, как ядовитые корни. Они пульсировали, наполняя его силой, которая не принадлежала этому миру.

Взмах.

Лезвие просвистело в сантиметре от её головы. Она увернулась, чувствуя, как ветер от удара рвёт волосы.

Резкий выпад вперёд. Атака.

Клинки столкнулись с оглушительным звоном. Удар отозвался в запястьях тупой болью. Ещё удар – куда мощнее предыдущего. Она парировала, стиснув зубы, с яростным криком оттолкнула наставника, и, не давая ему ни секунды передышки, напала. Её клинок пронёсся в опасной близости от его шеи.

“Чуть— чуть… Ещё бы чуть— чуть…и задела бы.”

Лезвие её меча зависло в воздухе, и Лестар поймал его голой рукой. Но это уже не была рука человека. Кожа потемнела, словно покрылась инеем, пальцы обросли синеватой бронёй, скованной изо льда. Он дёрнул клинок в сторону, и её швырнуло назад. Подошвы сапог скользнули по камню, высекая искры. Она едва удержалась, не потеряв равновесие, и замерла. Капля пота скатилась по виску. Но в её сознании не осталось ничего, кроме одного – противника. Тишина в зале была гнетущей, прерываемая только её тяжёлым дыханием и низким, животным рыком, доносящимся из груди мужчины.

– Где твой хаос?! – рявкнул он.

Голос его прокатился по коже, поднимая мелкие волоски на затылке. Он не давал времени. Каждый новый удар был тяжелее, быстрее, смертоноснее.Он двигался с нечеловеческой яростью. Его шаги были порывами ветра, удары – ударами бури. Хаос и плоть слились воедино, превращая его в безжалостного зверя.

Мелисса едва поспевала. Сталь визжала в её руках, рукоять меча скрипела в пальцах. Суставы горели, будто ломались изнутри. Если бы не годы изматывающих тренировок – её тело уже давно бы лежало бессильное и окровавленное. На шее вздулась жила. Её лицо оставалось собранным, почти спокойным. Но в глазах пылала ярость.

– Хочешь поиграть? – прошептала она, почти ласково. – Хорошо.

То, что ещё оставалось страхом —исчезло. Внутри осталась пустота, в которую она шагнула осознанно. Она позвалаего.

Хаос.

Он ждал этого. Всегда ждал. Загнанный, заточённый, Хаос теперь поднялся – медленно, с наслаждением, как зверь, наконец сорвавший цепь. Он растёкся по её венам, заполнил мышцы, напитал каждую клетку. По коже поползли чёрные знаки. Они извивались, сплетаясь в узоры, которые невозможно было запомнить – стоило отвести взгляд, как линии уже менялись, жили своей жизнью. Её глаза вспыхнули алым, зрачки сузились в вертикальные щели. Сегодня Хаос был голоден, и она – тоже. Грудь вздымалась в такт бешеному сердцебиению. В ушах стоял грохот прибоя собственной крови. Мир раскололся, стал слишком чётким – она видела каждую пылинку в воздухе, каждый микросдвиг мышц на лице наставника. Слышала, как грохочет его сердце, как шумит кровь в его венах, как дрожит воздух от его выдоха. Из её горла вырвался хриплый рык. Губы растянулись в хищной ухмылке, и на них сверкнули клыки. Она лениво провела языком по острию, смакуя вкус будущей крови.