Морщусь от такого пренебрежения, которое сквозит в голосе Александра Юрьевича. Похоже, женщин он не особо уважает.

— А где мама вашей дочки? — решаю задать вопрос.

— Ушла. Решила, что семейная жизнь и материнство не для нее.

— О! Разве такое возможно, чтобы женщина бросила своего ребенка?

— Поверь возможно. Новый мужик, у которого кошелек потолще.

Зависнув, я осмотрела дорогой мужской костюм. Он и так богат, куда уж больше.

— Всегда есть тот, кто богаче тебя. — усмехнулся мужчина, видимо, прочитав невысказанный вопрос на моем лице.

— Зачем людям столько денег. Они их даже потратить не смогут.

— Статус. Деньги решают все. А теперь посиди молча. Сейчас в агентство приедем, договор подпишем и дальше обсудим детали.

— Хорошо. — соглашаюсь я и отворачиваюсь к окну. Краем глаза замечаю, как мужчина быстро печатает в телефоне сообщение, а потом откладывает телефон в сторону.

Минут через пятнадцать, мы тормозим напротив небольшого уютного двухэтажного дома. В окне висят яркие зеленые открытые жалюзи, напротив входа, небольшая площадка, с цветами и скамейками, на которых никого нет.

— Тебя уже ждут. Подпишешь договор и живо назад. — бросает мужчина, даже не повернув ко мне головы.

— Хорошо. — киваю и вылетаю из машины.

Быстро иду по дорожке, громко стуча высокими каблуками. Открываю тяжелую дверь и практически нос к носу сталкиваюсь с высокой, стройной блондинкой. Женщина лет тридцати, а может, и старше, но ухоженный вид скрывает возраст. Она наверняка много часов проводит в салонах.

— Юлианна?

— Да.

— Следуй за мной. Александр Юрьевич предупредил, что ты уже согласилась на работу, осталось все оформить.

— Ну да.

— Замечательно у меня все равно нет времени тебе все объяснять. Клиентов много, все хотят спихнуть своих деток на других людей.

Киваю и бегу следом за женщиной, попутно оглядывая просторный уютный холл с диванчиками и стены, украшенные детскими рисунками и фотографиями счастливых семей. Уютно. И красиво.

— Так, вот документы, записывай свои данные и давай паспорт.

— У меня его нет с собой.

— Это еще что за новости! Ты на работу шла устраиваться, и документы не взяла!

— Откровенно говоря, еще сегодня утром я не собиралась никуда устраиваться. У меня была работа. — отвечаю, пробегая взглядом по странице.

— Еще лучше. Неделю поработаешь и сбежишь, а нам заново няню ищи, для этой мелкой… — женщина обрывает себя на полуслове и покосившись на меня, продолжает. — Я так понимаю няней ты не работала никогда? И дочку Александра Юрьевича не знаешь?

— Не знаю, но я уверена, мы сможем поладить.

— Ты не должна с ней ладить. Ты должна показать, кто главный. А, это ты. Только это маленькое исчадие ада, уже пять нянь заставило с работы сбежать. Они после этого выходные взяли. Говорят, с ней невозможно справится. Ребенок неуправляемый, и ему явно не помешает отцовская порка.

— Они не нашли к ней подход. — упрямо повторяю я.

— Да-а-а. И недели не продержишься. — хмыкает женщина и подталкивает ко мне ручку. — Не медли, потом свою копию почитаешь.

— Но…

— Некогда мне, понимаешь? Некогда. Да и Александр долго ждать не будет. Он занятой человек, чтобы сидеть и ждать, пока ты читаешь.

Вздохнув, беру ручку и пишу свои данные, номер паспорта и прочее. Показываю женщине госуслуги, в которых все мои документы, и мы вместе выходим на улицу. Пока я усаживаюсь, мой начальник успевает быстро расписаться и отдать бумаги женщине.

— Елизавета, вы, как всегда, великолепно выглядите. — улыбается он ей. — Надеюсь теперь мы нескоро увидимся.

— Боюсь вас разочаровать, но вряд ли девочка справится. Молоденькая еще совсем и неопытная, а вы сами знаете свою дочку.

— Знаю, но надеюсь, что она все же смирится с новой няней.

— Будем надеяться. До свидания. — кивает женщина и захлопывает дверь. На меня никто из них даже не посмотрел, словно и не меня обсуждали. Это немного обидно, но зато приоткрывает завесу тайны.

— Мою дочку зовут Настя. Она добрая, но немного избалованная девочка. С ней сидела бабушка, которая ни в чем не отказывала, и вот к чему это привело. Ребенок не знает слова нет и часто подвергает себя опасности. Нужно заставить ее слушаться. Скоро начнется подготовка к школе, а она не умеет сидеть на месте. Носится как угорелая и все ломает. Я знаю, что частично сам в этом виноват. Не обращал внимания на нее, полностью погрузившись в работу, но сейчас надеюсь исправить эту ситуацию.

— Каким образом? — напряженно интересуюсь я.

— Ограничил расходы, никаких новых игрушек, походов в кинотеатр и ресторанов. Никаких парков и качелей. Домашние мультики тоже под запретом. Так же как я вся нездоровая пища, к которой ее пристрастила бабушка.

— Вы серьезно думаете, что это поможет? — изумленно уточняю, понимая, что все его методы делают только хуже.

— В какой-то момент, да, поможет. А что вы предлагаете? Все ей разрешить и пусть делает что хочет?

— Нет, конечно, но ограничивать нужно не все сразу и не так резко. Оставить мультики в качестве поощрения, парки… В них нет ничего плохого, а рестораны сделать наградой за достигнутые успехи.

— Мы это обсудим с вами потом. Сейчас я вас познакомлю и буду вынужден уехать по работе, вернусь вечером, вы уже наверно будете спать, так что поговорим завтра утром.

— Спать? Я что и жить у вас должна? — спрашиваю, замерев на месте от изумления.

— Вы вроде подписали договор и должны были с ним ознакомится.

— Должна была, но мне не дали! Я не могу у вас жить! У меня кот дома! Его кормить нужно.

— Котов мне только не хватало. Отправьте его в гостиницу.

— Это мой кот, и я буду жить вместе с ним. — упрямо твержу, сжимая губы.

— Ладно, заберете своего кота, но если он мне подерет мебель, я выгоню его за ворота, так что следите за свои блохастым.

— Он у меня чистый и домашний. Нет у Барсика никаких блох.

— Мне все равно что есть у вашего Барсика, главное, чтобы он не мешался под ногами. А теперь давай посидим молча. Твоя болтовня утомляет.

Мужчина закрывает глаза, оставляя меня, возмущенно на него, таращится. Сказать я ничего не решаюсь, все же он приказал сидеть молча, а злить своего босса я чертовски боюсь…

Мы едем наверно еще полчаса. Я с тоской смотрю на мелькающие за окном деревья и мечтаю сбежать. Не хочу ехать в дом к своем боссу. Не хочу воспитывать его дочку, которая, судя по описания какой-то демоненок. Я просто не умею никого воспитывать! У меня кот целый год гадил под кровать, пока я не выставила его за дверь квартиры, сказав, что мне такой засранец не нужен. Вряд ли я смогу выставить дочь Александра Юрьевича за ворота его дома. А даже если смогу, мне за это наверняка крупно влетит.

Вздохнув, подпираю щеку ладошкой и облокачиваюсь об дверь.

— Так вздыхаешь, как будто тебя в рабство взяли. — недовольно бормочет мужчина.

— Вас утомляет мое дыхание? — фыркаю я, покосившись на него. — Извините. Не хотела вам мешать.

— Раздражает. И у меня, кстати, есть идея, как именно тебе можно не дышать. Уверен, тебе понравится. — взгляд мужчины направлен на мои губы и в нем читается все что он думает. От таких мыслей становится неловко и румянец заливает щеки.

— Уверена, что мне это не понравится. И меня это даже не интересует.

— Зря. — усмехается мужчина и опять отворачивается. — Смотри в окно.

— Не хочу.

— Смотри. Мы подъезжаем.

Быстро поворачиваю голову и выглядываю в окно. Это его дом? Не может быть! Это особняк или дворец, но не дом! Маленькая версия зимнего дворца, в котором я успела побывать в детстве. Дизайнер явно был им очень вдохновлен.

— Это шутка? — не верю я своим глазам.

— Почему же шутка. Это мой дом, в котором тебе предстоит жить.

— Зачем кому-то такой большой дом?

— Жена хотела дворец. Считала себя принцессой.