— Какие шутки? — возмущаюсь я — Иди в мою комнату, до свадьбы будешь там жить! Из покоев выходить нельзя! Будешь приданое шить!

— Чем я тебя прогневала, Богданка? — дрожащим голосом спрашивает Айка — Мы ж с тобой дружим с малых лет! Как прибыла ты в княжеские хоромы, так меня к тебе и приставили! Что ж я сделала такого, что ты меня за старика выдаешь?

— Ничего не сделала, просто девка ты подлая, подруженька!

— Я подлая? — изумляется Айка.

Но тут появляется Дубыня — как то быстро он от Мирки выскочил.

Отправляю Айку в свою половину, а Дубыню домой.

Слышу как девка рыдает в голос. И жалко ее, и злюсь…Пусть посидит под замком!

Тут и муженек—змейподколодный выползает. Прислонился плечом к стенке, руки на груди скрестил, и спрашивает:

— Чегой-ка ты, Богданка, Айку замуж выдаешь? Подруга твоя, да и без служанки останемся. Больше слуг нам негде взять, не дадут больше!

— И не надо! — говорю я, отвернувшись

— Как не надо? Я без слуг не могу! Я с детства княжичем был, забыла, что ли? Тяжко мне без слуг!

— Обойдешься!

— Дубыня не будет на ней жениться! — заявляет Мирка — А приказать ты ему не можешь! Вольный он!

— Не мели! Кузнец согласился!

— Это он тебе отказать побоялся!

— Чего?

— Тебя даже кузнец боится! — ехидно скалиться муженек — А мне он сказал — не буду, хоть режте, ибо девка не хочет, а я, сказал, не насильник!

— Полюбовницу свою защищаешь? — тоже ехидно вопрошаю я.

Мирка отлепляется от стенки, и с интересом смотрит на меня. И вроде как, лыбится — не понять из-за бороды. Зря я запретила ему бриться!

— Слышала я, как вы с ней в сарае миловались! — заявляю я.

— С ней? — переспрашивает Мирка.

— С ним? — восклицает Айка, выскакивая из комнаты.

Еще и входная дверь открывается, и в избу Белун вваливается. И бухается на колени.

Я прямо как царица сегодня. Все у меня в ногах валяются.

— Батюшка! — ревет Белун басом, смотря на Мирослава — Матушка! — теперь на меня — Не выдавайте Айку замуж за кузнеца! Не смогу без нее! Люблю ее!

— Чего? Кого? Айку? — изумленно уточняю я.

— Простите что без спроса крутили шашни, да по сараям ныкались! — гудит мужик, уткнувшись лбом в пол.

— Вы… Вы…Это вы? — вопрошаю я в изумлении.

— Я это…Я Айку соблазнил, я! Меня казните, ее не трогайте!

Айка покраснела как рак и спряталась за Мирослава.

— А что ж вы скрывались, изверги? — ору я, и стукаю кулаком по столу — Чего не женитесь, а?

— Так куда я ее приведу! — вопит Белун, поднимая голову — Ни кола, ни двора…Да и не свободные мы. Рабы…

— Вот жешь! — ругаюсь я, и командую — Пошли вон! Выметайтесь!

Белун резво вскакивает, хватает Айку за руку, а она хватает свою шубейку, и они убегают на улицу.

Мы с Миркой остаемся одни.

— Ты что это, приревновала меня к Айке? — лыбится мой муженек.

— Еще чего! — говорю я, и иду на свою половину. Когда прохожу мимо Мирки, он неожиданно хлопает меня ладонями по бедрам.

— Ай! — подскакиваю я. Не больно, просто неожиданно.

А Мирка не унимается — схватив за талию, дергает меня, и прислоняет к стене.

Мы стоим близко близко… Чувствую жар его тела, и его дыхание на своем лице.

Сердце заходится, и ноги млеют — будто снова с Судиславом обнимаюсь.

Но это не княжич. Это Мирка, который смотрит не меня…Странно смотрит, зло, неотрывно…И что-то такое в его глазах, от чего мне вдруг становиться страшно.

— Следишь за мной? — тихо и вроде ласково спрашивает Мирослав. И от этой ласковости мое тело покрывается мурашками — страшно!

— Больно надо! — бормочу я, грозно хмурясь, и прикидывая, успею ли я добраться до меча? Не успею, далеко он…

Мирка продолжает меня разглядывать, а я вдруг вспоминаю, понимаю, что он полонянин, враг…

И еще понимаю, что Мирка сильный. Очень сильный…

Дергаюсь, пытаясь отодвинутся, но крепкие руки продолжают держать за талию.

И вдруг Мирка смеется, и отпускает меня. А затем надевает шубу.

Опять уходит, на ночь глядя?

— К полюбовнице пойду! — лыбится этот изверг, и добавляет — И не Айка это!

И уходит. А я плюхаюсь на лавку, и не понимаю — что это было? Или ничего такого, никакой опасности, и мне показалось, придумалось?

Весна наступила быстро и буйно — засверкало солнце, растаял снег, речка Кунья сбросила лед и разлилась, затопив ближайшие подворья. В том числе и наше… Потом вода ушла, уступив место первым цветам и первой травке. А затем и лето явилось, в бусах цветов.

Только к лету мы с Айкой помирились. Хотя я ей говорила, что не собиралась выдавать за старика, а просто хотела припугнуть, но она дулась. И вот, помирились. Они с Белуном так и не поженились, потому что жить семьей негде. Так и милуются по ночам в сарае. На зависть мне.

Только к лету вернулся в родные хоромы князь Боремир. Один, без Судислава. И побежала я к нему, приезду князя радуясь — все ж таки не чужие, отца мне Боремир в детстве заменил, не дал сгинуть.

Боремир мне обрадовался, но отругал — почему не родила еще? Дом без детей что пустое гнездо.

Ответить нечего. Молчу, опустив голову. Будто виноватая.

Но, батюшка быстро забывает о моей виноватости, и рассказывает о делах. А дела нехорошие. Зимой враждебные княжества почти не тревожили Боремира и его союзников. Теперь же готовятся к наступлению. Князь приехал домой ненадолго, с женой повидаться, и скоро вернется на границу Буйтурского княжества.

— Хоть я староват уже для битв, но как командир сгожусь! — заявляет он.

— Почему же ты прибыл один, батюшка? — спрашиваю я — Где Судислав? Все ли с ним в порядке?

— Княжич в порядке! — отвечает Боремир — Не могли мы оба войско бросить! К тому, его дом теперь в другом месте!

— Как это?

— Женился, все же, наш Судислав на дочке князя Всеволода, Милонеге! Там теперь его семья!

Это известие совершенно меня не тронуло. Судиша еще с осени для меня отрезанный ломоть. Отболело по нему мое сердечко. Было и прошло.

Другое теперь у меня на уме.

— Батюшка! — прошу я князя — Позволь отправиться с тобой! Чахну я без дела! Шить да вышивать не мое!

— Чахнешь? Понимаю! Сам болел, пока вы с Судишей воевали. А как пошел в поход — словно сил прибавилось! Будто и помолодел.

Князь замолкает, а потом произносит:

— С собой не возьму, а дело дам. И тут дела есть.

…Дело, которое поручил мне батюшка, и правда было важным. И опасным. Пока князь в походе, и бояться некого, развелось в окрестностях Буйтурска множество лихих людей. В город они не совались, опасаясь стражи, а нападали на торговые обозы, на любых путников, грабили постоялые дворы и житья не давали селянам.

Вот с этой напастью и велел князь разобраться мне. Еще и денег дал наперед, за службу.

Деньги пригодились — потратили их на строительство избы для Белуна и Айки. Тут же, рядом с нашими хоромами — просто пристроили сбоку к основному дому. Потом свадьбу сыграли, и молодых переселили. А сами молодожены так и остались служить нам, хоть я их и отпустила. Не рабы теперь.

Мирка пропадать по ночам перестал, и уходил только днем, в кузню. Чему я в тайне сильно радовалась, но виду не подавала — еще чего! Какое мне дело до этого никчемного?

Все эти события не помешали мне готовиться к выполнению поручения князя. Собрала людей, с кем в походы хаживать доводилось, и кто в этот поход с батюшкой не ушел. И придумала план.

Пойдем обозом, будто мы купцы, и прибившиеся к ним путники. Авось лиходеи клюнут.

Труднее всего было набить телеги товаром — не смотря на приказ князя, купцы да лавочники жадились, и не сильно хотели добром рисковать. Но, мой меч, мой кулак, и угроза расправы от князя, когда он вернется, помогли решить и это дело.

Накануне назначенного дня Мирка вдруг выразил желание отправиться с нами. Я отказала:

— Опасное это дело! У татей оружие есть! А ты и защититься не сможешь! Какой с тебя толк в походе?