Читать "Снежные стихи" - Фет Афанасий Афанасьевич, Самойлов Давид Самойлович, Соловьев Владимир Сергеевич, Достоевский Федор Михайлович, Есенин Сергей Александрович, Цветаева Марина Ивановна, Твардовский Александр Трифонович, Державин Гавриил Романович, Бальмонт Константин Дмитриевич "Гридинский", Гиппиус Зинаида Николаевна, Брюсов Валерий Яковлевич, Вознесенский Андрей Андреевич, Сологуб Федор Кузьмич "Тетерников", Рождественский Роберт Иванович, Балтрушайтис Юргис Казимирович, Случевский Константин Константинович, Герцык Аделаида Казимировна, Северянин Игорь Васильевич, Поплавский Борис Юлианович, Льдов Константин Николаевич, Иванов Георгий Владимирович, Соловьева Поликсена, Кузмин Михаил Алексеевич, Надсон Семен Яковлевич, Мережковский Дмитрий Сергеевич "Д. М.", Жемчужников Алексей Михайлович, Хомяков Алексей Степанович, Фофанов Константин Михайлович, Блок Александр Александрович, Пушкин Александр Сергеевич, Мандельштам Осип Эмильевич, Апухтин Алексей Николаевич, Ходасевич Владислав Фелицианович, Белый Андрей, Евтушенко Евгений Александрович, Плещеев Алексей Николаевич, Быков Петр Дмитриевич, Кедрин Дмитрий Борисович, Бенедиктов Владимир Григорьевич, Суриков Иван Захарович, Коринфский Аполлон Аполлонович, Бунин Иван Алексеевич, Тютчев Федор Иванович - Страница 2

Содержание

Сохранить

Настройки

...

1829

Зимнее утро

Мороз и солнце; день чудесный!

Еще ты дремлешь, друг прелестный —

Пора, красавица, проснись:

Открой сомкнуты негой взоры

Навстречу северной Авроры,

Звездою севера явись!

Вечор, ты помнишь, вьюга злилась,

На мутном небе мгла носилась;

Луна, как бледное пятно,

Сквозь тучи мрачные желтела,

И ты печальная сидела —

А нынче… погляди в окно:

Под голубыми небесами

Великолепными коврами,

Блестя на солнце, снег лежит;

Прозрачный лес один чернеет,

И ель сквозь иней зеленеет,

И речка подо льдом блестит.

Вся комната янтарным блеском

Озарена. Веселым треском

Трещит затопленная печь.

Приятно думать у лежанки.

Но знаешь: не велеть ли в санки

Кобылку бурую запречь?

Скользя по утреннему снегу,

Друг милый, предадимся бегу

Нетерпеливого коня

И навестим поля пустые,

Леса, недавно столь густые,

И берег, милый для меня.

1829

Федор Тютчев

«Чародейкою Зимою…»

Чародейкою Зимою

Околдован, лес стоит —

И под снежной бахромою,

Неподвижною, немою,

Чудной жизнью он блестит.

И стоит он, околдован, —

Не мертвец и не живой —

Сном волшебным очарован,

Весь опутан, весь окован

Легкой цепью пуховой…

Солнце зимнее ли мещет

На него свой луч косой —

В нем ничто не затрепещет,

Он весь вспыхнет и заблещет

Ослепительной красой.

1852

Алексей Хомяков

«В эту ночь Земля была в волненье…»

В эту ночь Земля была в волненье:

Блеск большой диковинной звезды

Ослепил вдруг горы и селенья,

Города, пустыни и сады.

А в пустыне наблюдали львицы,

Как, дарами дивны и полны,

Двигались бесшумно колесницы,

Важно шли верблюды и слоны.

И в челе большого каравана,

Устремивши взоры в небосклон,

Три царя в затейливых тюрбанах

Ехали к кому-то на поклон.

А в пещере, где всю ночь не гасли

Факелы, мигая и чадя, —

Там ягнята увидали в яслях

Спящее прекрасное Дитя.

В эту ночь вся тварь была в волненье,

Пели птицы в полуночной мгле,

Возвещая всем благоволенье,

Наступленье мира на земле.

Склоняся к юному Христу,

Его Мария осенила,

Любовь небесная затмила

Ея земную красоту.

А Он, в прозрении глубоком,

Уже вступая с миром в бой,

Глядит вперед – и ясным оком

Голгофу видит пред Собой.

1860-е

Владимир Бенедиктов

31 декабря 1837 года

Звучат часов медлительных удары,

И новый год уже полувозник;

Он близится; и ты уходишь, старый!

Ступай, иди, мучительный старик.

На пир зовут: я не пойду на пир.

Шуми, толпа, в рассеяньи тревожном;

Ничтожествуй, волнообразный мир,

И, суетный, кружись при блеске ложном

Мильонов свеч и лучезарных ламп,

Когда, следя мгновений бесконечность,

Мой верный стих, мой пятистопный ямб

Минувший год проталкивает

в вечность.

Скорей, скорей! – настал последний час —

И к выходу ему открыты двери.

Иди, злой год. Ты много взял у нас,

Ты нас обрек на тяжкие потери…

Умолк, угас наш выспренний певец.

И музами и славою избранной;

Его уж нет – торжественный венец

Упал на гроб с главы его венчанной.

Угас и он, кто сыпал нам цветы

Блестящего, роскошного рассказа

И Терека и бранного Кавказа

Передавал заветные черты.

Еще певца маститого не стало,

Еще почил возлюбленный поэт,

Чье пенье нам с первоначальных лет

Игривое и сладкое звучало…

Умолк металл осиротелых лир.

… … … … … … ….

Суровый год! Твой кончен ход унылый;

Последний твой уже исходит час;

Скажи, ужель поэта в мир могилы

Могучего переселив от нас,

Земле взамен ты не дал поселенца,

Руками муз повитого? Ужель

Ни одного ты чудного младенца

Не положил в земную колыбель?

Да и взойдет он! Таинственных велений

Могуществом, быть может, уж влеком,

В сей миг с грудным родимой молоком

Он пьет струи грядущих вдохновений,

И некогда зиждительным огнем

Наш сонный мир он потрясет и двигнет,

И песнь его у гроба нас настигнет,

И весело в могилу мы сойдем…

Мороз

Чу! С двора стучится в ставни:

Узнаю богатыря.

Здравствуй, друг, знакомец давний!

Здравствуй, чадо декабря!

Дым из труб ползет лениво;

Снег под полозом визжит;

Солнце бледное спесиво

Сквозь туман на мир глядит.

Я люблю сей благодатный

Острый холод зимних дней.

Сани мчатся. Кучер статный,

Окрылив младых коней,

Бодр и красен: кровь играет,

И окладисто – горда,

Серебрится и сверкает

В снежных искрах борода.

Кони полны рьяной прыти!

Дым в ноздрях, в ногах – метель!

А она-то? – Посмотрите:

Как мила теперь Адель!

Сколько блеску хлад ей придал!

Други! Это уж не тот

Бледный, мраморный ваш идол:

В этом лике жизнь цветет;

Членов трепетом и дрожью

Обличен заветный жар,

И из уст, дышавших ложью,

Бьет теперь – чистейший пар,

Грудь в движении волнистом;

Неги полное плечо,

Кроясь в соболе пушистом,

Шевелится горячо;

Летней, яркою денницей

Пышно искрятся глаза;

И по шелковой реснице

Брызжет первая слеза.

Кто ж сей мрамор на досуге

Оживил? – Таков вопрос.

Это он – не льститесь, други, —

Это он – седой мороз!

Жадно лилии он щиплет,

И в лицо, взамен их, сыплет

Пламя свежих, алых роз.

Лишь его гигантской мочи

Эти гибельные очи

Удалось пронять до слез.

Перейти к описанию Предыдущая страница Следующая страница

Войти на сайт

Регистрация