— Предлагаешь его оставить в покое, Павел Анатольевич? — спросил Андропов Судоплатова.

— Хм! А как вы представляете другие формы взаимоотношений? — спросил первый заместитель председателя президиума Верховного Совета СССР. Председателем президиума был избран Юрий Владимирович.

С семьдесят седьмого года (по новой конституции) должность председателя президиума совмещалась с должностью генерального секретаря. Тогда же ввели и должность заместителя председателя. У Брежнева замом был Кузнецов Василий Васильевич. У Андропова (в этой реальности) — Судоплатов.

— Да, я не о том, чтобы пытаться заставить. Для этого, как уже давно понятно, у нас рычагов на него нет, но разве можно позволять ему действовать самостоятельно? У нас, всё-таки, плановое хозяйство.

— Мы, Юрий Владимирович, не выполняем план, извиняюсь, по заготовке «шерсти и мяса». Он насыщает рынок значительно. Его кооперативные магазины держат цену на уровне государственной. Колбаса докторская — два девяносто, буженина — четыре двадцать, мясо говядины — три рубля… На рынках цена в два раза выше.

— Не поторопились мы, разрешив открытие частных магазинов?

— Не поторопились, а опоздали, на мой взгляд. И правильно мы сделали, что запретили спекулировать. Своё продавай за сколько хочешь, а за спекуляцию — тюрьма. ОБХСС ловит спекулянтов, торгующих его продукцией, пачками. Ваш специальный указ выполняется на местах неукоснительно. Причём, «комитет» имеет возможность зачистки МВД. А то ОБХСС подзажирел.

— Сколько у него? Три магазина?

— Ну, как магазина? Это три спаренных рефрижераторных контейнера с прилавками, продающие упакованные под вакуумом в полиэтилен мясную продукцию. На каждой упаковке сразу нанесён вес, стоимость за килограмм и цена. Даже весов не надо. Но контрольные весы есть. Причём — электронные. Положил на площадку, сразу цифры на экране. Очень покупателям нравится. Очередь поначалу выстраивалась бесконечная, но не было ни разу, чтобы кому-то не хватило. Мало того, в отдалённые районы города он организовал доставку товара прямо на дом.

— Это как? — вскинул брови Андропов.

— А так. Принимает заявки по телефону у него какая-то девочка, а его курьеры-студенты развозят заказы на его фургонах, небольших мотоциклах и электро-велосипедах. Заказы доставляют, упакованные в «фирменные», как он говорит, пакеты. На каждом пакете чек, в котором указан товар и цена. Оплата на месте доставки.

— Здорово. И сколько зарабатывают у него курьеры?

— До ста рублей в месяц при загрузке двадцать часов в неделю. Курьеров работает по три-четыре в сутки.

— С чего же формируется фонд оплаты труда курьеров?

— На доставку наценка десять процентов. Пенсионерам стопроцентная скидка.

— И это при полной выплате налогов? — удивился Андропов. — Я, хоть и не хороший экономист, но не думаю, что у него до такой степени рентабельное производство. Его анализировали?

— Кого? — удивился Судоплатов, — Михаила?

— Его колбасное производство.

— Анализировали. Нормально там всё с рентабельностью даже на импортном сырье.

— На чём же тогда он переигрывает нашу мясную промышленность?

— Хм!

Судоплатов отвёл глаза.

— Полагаю, что у него не воруют, так как у нас, это раз. И переработка у него более полная. Из костей, он, например, не только холодцы варит, но и бульонные кубики. Установил в своём Губерово завод и хреначит, извиняюсь, эти кубики, как из пулемёта. Очень удобная вещь для приготовления первых блюд. Сам пробовал. Мы их нашим бойцам в сухпай даём. Они ведь норовят больше боекомплекта взять и раньше консервы выбрасывали. Сейчас всё по-другому. Спасибо, ему.

— Хм! Вы так сказали «ему», словно, кхм, имели ввиду «его».

Андропов показал пальцем в потолок.

Судоплатов вздохнул.

— А кто его знает, кто он, прости, господи… Для нас, то, что он нам даёт — дар божий. Не знаю, где бы мы были без него?

— Напрашивается рифма, но я промолчу, — улыбнулся Андропов.

— Просит место, для строительства супермаркета, как он называет большой магазин.

— Интересно, где просит?

— Хм! Там у себя, на Тихой.

— Там есть место?

— Там много места. Прямо возле остановки на кольце автобуса.

— Так, дайте. Пусть строит.

Для всевозможных строительств пришлось «выписать» китайских, германских и даже японских рабочих, получив разрешение на привлечение иностранной рабочей силы. Уже как год Приморье стало открытым, обычным регионом, а не «пограничной зоной». Новое правительство объявило программу переселения на Дальний Восток и стало давать в аренду земельные участки: под строительство жилья по двадцать соток, под производственно-продовольственные программы в соответствии с проектом, до десяти гектар. Можно было получить и больше, нужно было только обосновать. Что я, например и сделал, взяв участок на моей любимой Шаморе для строительства гостиницы, небольшого магазина в ней, ресторана и кафе. Причём в аренду под строительство землю давали не только гражданам СССР, но и совместным предприятиям, коих я наоткрывал на имя Мичи Минобэ аж пять штук. На свою японскую фирму, да.

Мне, как представителю «Мичи Минобэ компани», наши краевые власти «Почему-то» во всём шли на встречу. Но, в принципе и понятно, ведь это были советско-японские проекты, подписанные со стороны СССР лично товарищем Андроповым. Да и товарищ генерал курировал эти проекты лично, о чём сообщил на первом же совместном с краевыми чиновниками совещании. Чиновники были приглашены все, от СЭС, до строительного и пожарного надзора. Там же были поставлены точки во всех нужных местах и оглашён план строительство и сроки ввода объектов. Объектов, как я уже говорил, было, пока, пять.

Когда начальник Приморского управления КГБ Григорьев вызвал меня и сказал, что пришло добро на выделение мне земельных участков под мои проекты, я сказал: «О,кей» и выложил на стол пять пояснительных записок с малогабаритным чертежами и схемами.

Первый проект — это был мясоперерабатывающий завод, требовавший сорок гектар. Его я предлагал построить в пригороде. Там же предлагал построить жилой посёлок, так как приходилось сносить частный сектор. Это ещё десять гектар. Потом — пресловутая гостиница на Шаморе. Это ещё два гектара. Супермаркет на Бухте Тихая — это ерунда сущая, тысяча квадратных метров. Ну, и, кхе-кхе, модернизация Владивостокского рыбокомбината. Уломали меня всё-таки мои старшие товарищи по проекту «Спасти СССР», на перенос моего рыбного предприятия из параллельного мира в этот. Однако я поставил жёсткое и однозначное условие, что работать на моём рыбокомбинате будут китайцы. Мои китайцы, ага, «модифицированные». Там же будет построен и жилой комплекс.

Справа, если смотреть со стороны моря, имелась хорошая площадка, куда собирались расширять старый рыбзавод, но куда так и его никогда и не расширили. Странно, почему? Я собирался исправить эту недоработку и попросил отвести под мой рыбзавод эту землю, с подъездными автомобильными и железнодорожными путями.

Быстро совещания собираются, да не быстро дела делаются. Строительства растянулись на несколько лет, хотя и техники, и самих строителей было предостаточно. Правда, краевые власти, рассмотрев проект строительства мясоперерабатывающего комбината и жилого посёлка при нём, быстро выделило для расселения квартиры в только что построенных многоэтажных дом во Владивостоке и пригороде. По желанию граждан… Сами же нацелились на мой двухэтажный посёлок улучшенной планировки, да-а-а…

— Да и бог с ними, — подумал я принимаясь за «стройки века». — Так даже получилось лучше. Теперь чиновники меня даже поторапливали. Стройте, де, Мичи Минобэ. С японским качеством, мля, стройте. Однако жильё строили китайцы. Но тоже хорошо. А вот рыбзавод — японцы с немцами, да. Китайцы же строили супермаркет и гостиницу. Причём, рабочую силу я приглашал из этого мира. С японцами и китайцами помогали Минобэ, а с западными германцами из фирмы «Баадер», поставляющими технологическое оборудование для переработки любого мяса, договаривался я сам лично.