– Секунду.

Всё потом. Есть вопрос, который нельзя задавать вслепую, только вживую.

– Хочу встретиться лично. Где вы?

– Филадельфия. А вы в Нью-Йорке, верно?

– Да.

– Жаль, что не в одном городе. Может, на следующей неделе...

– Нет. Подождите.

Телефон полетел на стол. Лихорадочный поиск в браузере. Встреча не может ждать. Goldman – это стеклянная тюрьма: ни жизни, ни свиданий, ни воздуха. Если отложить – можно не встретиться никогда. Филадельфия рядом. Всего-то пара часов. Был бы личный самолёт – добрался бы за сорок минут, но... даже машины нет.

Расписание поездов мигнуло на экране: первый – в 3:20. Полтора часа в пути. Если выехать сейчас – прибуду к пяти утра.

- Сможете встретить на станции 30th Street к пяти?

***

Виски-бар гудел мягким гулом голосов, даже после того как Сергей Платонов покинул заведение. Воздух был густ от аромата выдержанного алкоголя и легкой горечи сигарного дыма, перемешанного с запахом кожаных кресел и полированного дерева.

– В ближайшее время могут повысить до премьер-министра, – лениво бросил кто-то, играя льдинкой в бокале.

– Цыплят по осени считают. Сколько ты там работаешь? – последовал насмешливый вопрос с другого конца стола.

– Если есть навыки – всё возможно. В прошлом году комп составил 700К.

– Семьсот?.. – удивленно переспросил один из выпускников, не веря своим ушам.

Слово "комп" звучало как заклинание и к вычислительной технике никак не относилось – сокращение от "компенсация". Бонус. Не зарплата, а именно премия.

Мысль о семисоттысячном бонусе заставила глаза новичков из Goldman широко распахнуться, словно они впервые увидели настоящий золотой слиток. Трейдер с ренессансной улыбкой поймал этот момент, наслаждаясь их реакцией. Но вдруг осёкся.

– Что это?.. – взгляд метнулся к девушке, сидящей чуть поодаль.

Рэйчел, от которой все ждали живого отклика, оставалась равнодушной. Лёд в её взгляде не дрогнул. Для неё семьсот тысяч долларов были пылью на подоконнике.

– Возможно, на этот раз приму участие в Кубке Альфа, – проговорил кто-то, словно между делом. – Говорят, сам Шварцман появится….

Имя легенды, упавшее в беседу, вызвало лишь ленивый отклик. Рэйчел давно обедала с бывшими президентами за одним столом – её этим не удивишь.

– А где Шон? Задерживается…, – заметила она, слегка приподняв бровь.

Эти слова заставили пару самодовольных лиц напрячься.

– Этот парень говорил что-то про восемьдемят процентов точности? Он что, квант?

– На вид – обычный. Хотя сейчас любой может снять очки и прикинуться нормальным.

– Верно, – хмыкнул кто-то. – Полно квантов, дерзких и безрассудных. Но тут важно не только знание, а интуиция и выдержка.

– У нас в команде есть такой тип, – вставил третий. – Каждый раз, как что-то идёт не так – ломается. Ни смелости, ни решимости увеличить позиции.

– Шон другой, – вмешался Лентон, голос его прозвучал с холодной твердостью.

Он не любил Сергея Платонова, но разговор про очки задел за живое.

– Эти ребята… – Лентон окинул взглядом собеседников. – Сколько вы из университета? Лига Плюща, внимание, тусовки… А теперь представьте: русский ботаник, которого в школе никто не замечал, поднимается по лестнице быстрее вас.

В его словах сквозила колючая насмешка. Ему хотелось ударить больнее.

– Нужно иметь смелость заявить про восемьдесят процентов попаданий, работая между двумя MD. Слышали про аналитика, делающего работу на уровне ассоциата?

Ответа не последовало. Банкиры слишком хорошо знали: Сергею Платонову позволено то, что другим – нет. Лентон поднял бокал с самодовольной улыбкой, наслаждаясь маленькой местью тем, кто некогда косо смотрел на него из-за очков.

Но вдруг раздался голос Нельсона:

– Какая польза, если характер – дерьмо? Я не верил слухам, что он сутенёр, но сегодня убедился.

– Почему? Что случилось?

– Угрожал распространить грязь про меня, если не сделаю то, что он велел. Сказал, что раздавит. Будьте осторожны.

Под видом заботы проскользнула клевета, но даже это не сработало.

– Не люблю обсуждать тех, кого нет, – холодно отрезала Рэйчел.

Она знала истинную цель Сергея и лишь жалела о недоразумении. Мужчины почувствовали холодок и поспешили сменить тему:

– Кстати, про этот сезон…

Но её мысли были далеко. Тридцать минут назад Сергей вышел – сказал, что нужно позвонить. И не вернулся. В три ночи звонить некому. Разговор, длящийся полчаса в такой час, выглядел странно.

– Я тоже выйду ненадолго…, – тихо сказала она, поднимаясь из-за стола.

Выйдя из виски-бара, Рэйчел заметила неподалёку Сергея Платонова, погружённого в разговор по телефону. Его голос звучал мягко, но в нём сквозило что-то необычное, не похожее на обычные деловые интонации. В свете уличных фонарей лицо Сергея было озарено радостью – чистой, без примеси усталости или напряжения. Такой его вид прежде не доводилось видеть.

Почему же так хотелось остаться и подтвердить, что это не обман зрения? Казалось, в этой улыбке скрыта какая-то тайна, о которой мир не должен знать. Собравшись уйти, Рэйчел уже повернулась, как вдруг чёткие слова прорезали ночную тишину:

– Да, встретимся тебя на вокзале. А ещё пришли, пожалуйста, материалы из Гематологического общества. Нет, клинические отчёты у меня уже есть. Нужны данные, которые не были опубликованы в журнале.

Голос Сергея звучал уверенно и спокойно, но тема разговора показалась странной и неожиданной. Рэйчел замерла, почувствовав, как по спине пробежала лёгкая дрожь. Зачем ему такие сведения? В этот момент звонок закончился. Сергей улыбнулся так широко, что тёплый свет от витрины бара будто стал ярче.

– Ах! Рэйчел! – в его голосе звучала неподдельная радость.

Она растерялась, потому что никогда не видела, чтобы этот человек улыбался так чисто, искренне, словно на миг исчезли все заботы.

– Думаю, пора уходить. Тебе тоже стоит. Здесь тебе нечего делать, – сказал он почти шутливо, но без намёка на сомнение.

– Мне тоже? – переспросила она, надеясь услышать объяснение.

– Чистая трата времени. Лучше поезжай домой и немного поспишь. Сейчас самый час для этого.

Не оставив Рэйчел возможности возразить, Сергей зашёл внутрь, быстро собрал вещи и мягко подтолкнул её к выходу. На улице он молча поднял руку, ловя такси. Город дремал, но редкие машины всё ещё катили по мокрому асфальту, отражая в лужах блики фонарей. С улицы тянуло прохладой и запахом бензина, смешанным с ароматом дешёвого кофе из круглосуточной забегаловки. Когда такси подъехало, Сергей открыл дверцу и бросил взгляд на часы. На лице мелькнула тень сомнения.

– Если я поеду один, ничего? Просто немного тороплюсь…

– Даже не думай. Поедем вместе. Высажу тебя по пути.

Сергей коротко кивнул водителю:

– Пенсильванский вокзал, пожалуйста.

У Рэйчел сердце кольнуло странное чувство. Вокзал? В этот час? Машина плавно тронулась, и огни ночного города потянулись за окнами, будто длинные золотистые нити.

– Куда ты едешь? – спросила она, не скрывая удивления.

– В Филадельфию. Есть дела.

– В это время? А как же работа утром?..

– Всё нормально. Побуду там пару часов и вернусь к началу дня.

Он собирался пересечь город, а может, и больше, и вернуться к рассвету, будто ночь была создана для подобных безумств. Что-то очень важное двигало им, иначе такой график выглядел бы невозможным. В памяти всплыл телефонный разговор. Рэйчел набралась смелости:

– Это из-за редкой болезни, о которой ты как-то упоминал?

Сергей удивлённо поднял брови:

– Откуда ты… Подожди, ты слышала…

– Случайно подслушала, – поспешно пояснила она, опасаясь, что он разозлится. Но в его глазах не было ни капли раздражения. Только спокойствие.

– Да, встречаюсь с человеком, который её изучает, – сказал он так просто, словно речь шла о походе за хлебом.