- Ты ещё не думала, какие вещи будешь брать, сколько. Надеюсь, нам не придётся заказывать контейнер. Всё необходимое можно купить и в России.

- Я, кажется, не давала своего согласия на переезд. – глянула на Фелипу, та спешно ретировалась с кухни. – Прекрати здесь командовать, мной командовать прекрати.

- Я не командую, я исправляю несправедливость. – он плотнее прижал к себе Мотьку, тот недовольно закряхтел. – Ты должна мне, малышка, и не только мне, но и нашему сыну. Упущенные возможности.

- Упущенные возможности - это отнимать у своего сына возможность учиться в европейской стране.

- Ему до универа, как отсюда до Москвы пешком.

- Есть детские сады, школы, не знал?!

- Я ходил в обычную школу и ничего, как-то вырос человеком.

- Оно и видно!

Я кричала? Я повысила голос, вон даже Мотька вздрогнул. Господи, до чего довёл меня Медведь, если я напугала собственного ребёнка. Демьян прикрывал сыну ушко, шепча что-то про психованную и неадекватную мать.

Все наши беседы заканчивались одинаково: повышением голоса, спорами, разногласьями. Я начала уставать от Медведя в моем доме и в моей жизни, считала дни до того момента, когда он свалит на родину. И вот однажды он исчез, спустившись к завтраку и не обнаружив его на кухне, я злорадно улыбнулась. Но он так и не появился, ни после завтрака, ни после обеда, ни после дневного сна и даже вечером. Наутро всё снова повторилось, мужчины не было. Что с ним могло случиться? Он же со своим характером и в полицейский участок мог загреметь. Это была первая мысль, а вот следующая острой иглой больно кольнула сердце. Медведь здесь уже неделю, и без секса, а я-то знаю, как он любит секс. Мужчина ушёл в загул, это очевидно. Загулял на два дня. Не мог так долго, может, вернулся домой и не предупредил. Хотя Янка писала так, как будто он ещё в Испании. Устав себя накручивать, решила, если к вечеру он не объявится, спрошу напрямую у Янки, где её брат.

Матвейка, чувствуя моё состояние, капризничал весь день. Мне нечеловеческими усилиями удалось уложить его на ночь пораньше. Спустилась вниз, прибрать игрушки, выпить успокоительного чая и решиться набрать подруге. В дверь послышался тихий стук, напугав меня до чёртиков. На пороге стоял Демьян с сумкой в руках.

Волна спокойствия и трепета нахлынула на меня вместе с любимым запахом, заполняя не только мои легкие, но и гостиную. Он здесь, рядом, пришёл, живой и здоровый. А потом за ней всколыхнулась злость, за его отсутствие, за мои потраченные нервы. Я вдруг подумала. Так будет всегда, останься я с ним тогда, так бы было всегда. Он бы уходил, пропадал, я бы волновалась, не знала живой ли, здоровый, думала, нервничала. Мне хватило этого с лихвой, здесь на другом краю света мне было спокойней.

- Матвейка уже спит? – буднично спросил Демьян, назвав сына по имени, и даже не поморщился.

- Да, много капризничал, улёгся пораньше. – приглашая его присесть отвечала я.

- Жаль, конечно, ну да ладно. Не в последний раз. – он сел в кресло, я на диван напротив, то и дело поглядывая на его сумку. Он к нам насовсем?

- Тебя не было два дня. – решила начать первая, когда наше молчание в купе с гляделками затянулось.

- Знаю. Первый день я решил дать тебе время поостыть. Сегодня случились непредвиденные дела. Я улетаю, Лиза, мне нужно быть в аэропорту через час. – так вот зачем сумка. – Пришёл попрощаться. Жаль, не успел потискать медвежонка. – Демьян впервые назвал сына прозвищем, которое я ему дала. Я сделала это неосознанно, он был так похож на своего отца, и такой же пухленький и неуклюжий, как медвежонок.

- Ты можешь взглянуть на него. – провела большого папу Медведя в детскую. Там мужчина долго стоял возле кроватки, гладя щёчку сына, потом наклонился и невесомо поцеловал его. Моё сердце в тот же миг защемила тоска. Я почувствовала такой укол вины, я собственноручно отнимала у своего сына отца.

Мы спустились в гостиную, я привычно заняла своё место, Демьян же не торопился садиться. Он достал из кармана небольшую коробочку, открыл её и поставил передо мной на небольшой столик. Из черной, бархатной коробочки на меня смотрело кольцо, с увесистым камнем. Я натужено сглотнула, не зная, что сейчас и думать. Но необъяснимая радость вопреки моим же убеждениям заполняла сердце.

- Это констатация моих намерений. – твердо заявил мужчина, делая несколько шагов назад, чтобы не так сильно возвышаться надо мной, и не довить своей массой. За что я была ему ужасно благодарна. – Это твоя свобода выбора, малышка Лиза, твоё желание. Ты не глупая девочка и уже поняла, я предлагаю тебе брак, такой, какой ты хочешь, такой, какой заслуживаешь. Взаимоуважение интересов и потребностей друг друга. Кажется, так ты сказала.

- Да, так. – всё, что смогла из себя выдавить, не сводя глаз с кольца.

- Выбирай, Лиза. Я предлагаю заботу, поддержку, защиту, руку и сердце, всё как положено. А главное, любовь, безграничную любовь к тебе и сыну. Но вместе с этим и свой паршивый характер, контроль, беспрекословное подчинение в вопросах безопасности. Ты знаешь, кто я такой, Лиза, и я не поменяюсь. Риск и угроза будут в нашей жизни всегда, но я костьми лягу ради вашей с сыном безопасности. Я проеб… - он запнулся, и я увидела, как напряжённо сжимаются его кулаки. – Я потерял год. Был полностью уверен в своей правоте, отпуская тебя. Я потерял год. Твою беременность, рождение сына, его первые месяца жизни. Теперь выбор за тобой. Или ты принимаешь меня со всем моим дерьмом, на родине, или остаёшься в Испании, и живёшь спокойно.

Я так и сидела, пялясь на это дурацкое, самое восхитительное кольцо. Так и сидела, даже не дрогнув, когда за Демьяном захлопнулась дверь. Всё так просто, он даёт тебе право выбора, решай, ты же этого хотела. Никакого принуждения, никакого давления, всё так, как хочу Я! А чего хочет Лиза? Резко захлопнула коробочку, не вынеся мерцающего блеска.

Размышляла над этим вопросом два дня. Уж точно я не хотела, чтобы сын пошёл по стопам отца. Никакой торговли оружием, никакого криминала. Забирала у курьера доставку двух больших чемоданов. Согласна на мотоциклы, хотя тоже не видела в этом ничего безопасного, но учиться он поедет в Европу, в любую страну, но Матвей должен получить высшее образование. Я перебирала и закидывала в чемодан детские вещи, с ужасом думая, что в декабре в России ужасно холодно, а у Мотьки нет настолько теплых вещей.

Хочу работать, и я буду работать, не хочу сидеть дома и выжидать мужа, и ещё хочу абсолютно всегда знать, где он, и что с ним, даже если это страшно и очень опасно, я должна знать, чтобы не сойти с ума. У меня тоже не было теплых вещей, пришлось в срочном порядке заказывать, хотя бы то, в чём можно было покинуть аэропорт.

Хочу романтики. Хочу чувствовать, видеть, осязать, что любима. Пусть не каждый день, не часто, но мне нужны признания, цветы, свидания, пресловутые разговоры под луной. И я уж тем более достойна нормального предложения руки и сердца, а не просто брякнуть коробочкой об стол. Закидываю в сумочку чёрный бархатный футляр с кольцом, который так и не открыла с того самого вечера. Туда же наши документы.

Фелипа со слезами провожает нас в аэропорт. Два больших чемодана, небольшой мама-рюкзак и моя сумочка. Нам лететь не так долго, но всё равно боязно, это первый Мотькин полёт. Я обнимаю свою суперпомощницу, обещая, что обязательно приеду после новогодних праздников. Регистрация, сдача багажа, досмотр, зал ожидания, посадка. Лусио приобрёл нам билеты первого класса для комфортно первого перелёта Матвейки. Услужливая стюардесса помогла с ручной кладью, у нас впереди несколько часов полёта и встреча с Родиной.

Надеваю на сына комбинезон. Он тёплый, но лёгкий. И московская погода благоволит, стараясь доставить мне меньше дискомфорта. Я никому не сообщила о прилёте. Может, глупо, но уж очень хотелось сделать нашему папе сюрприз. Женщина с двумя большими чемоданами и маленьким ребёнком пытается уехать из аэропорта. Тот ещё квест. Мне удалось с помощью добрых людей справиться с этой задачей, спустя целый час я ехала в машине по знакомой трассе, содрогаясь от волнения.