- Ага, ага. – как-то не особо веря произнёс Медведь.

- Спасибо за помощь, не буду вам больше мешать… напрягать, своими проблемами. Прощайте… - по-детски сжимаю губы и машу рукой.

- Медведь! – хотел было возмутиться Чёрный, но тот остановил его одним жестом.

- Прощай, малышка Лиза. – ни одной эмоции.

- Давай, удачи. – отозвался Алик.

- Чёрт! – возмущался Чёрный, но его быстро осадили.

Я забралась в машину и, не оглядываясь, двинулась к выезду. Лишь один раз позволила себе взглянуть в зеркало заднего вида. Чёрный эмоционально жестикулировал, Медведь и Алик стояли и словно не обращали внимания на его трепыхания. Всё позади, и эта странная встреча тоже. Спасибо, что жива.

Выезд, КПП, шлагбаум. Недалеко у обочины всё та же чёрная машина, а в кустах спиной ко мне мужчина в костюме. Нетрудно догадаться, что он там забыл. Услышав мотор, он обернулся и долго провожал взглядом мою машину, а потом слишком спешно поправился и направился к своему автомобилю.

Я чем-то себя выдала, не должно быть. Но на всякий случай прибавила скорость, ещё и ещё. Гонимая страхом. Дорога безлюдная, сейчас будет выезд на федеральную трассу, там легко затеряться в потоке. Они близко, я уже вижу их в зеркало, ещё чуть-чуть и догонят, скорей всего будут подрезать. Въезжаю на пригорок и холодею. Впереди трактор. И всё бы ничего, кому составит труд обогнать его, но сейчас и здесь, на абсолютно безлюдной дороге, навстречу едет фура. Мы все поравняемся через каких-то полминуты.

«- Лизун, ты можешь держать руль крепче, это не расческа и не зеркальце. – Мотя измотанно вздыхает, мы на треке уже больше двух часов, я и сама безбожно устала. – Дрифт ты более-менее освоила, но иногда, кажется, ты вот-вот выпустишь руль и пустишь нас в кювет. Теперь лавирование …

- Хм-хм, может, завтра, а-а, или на следующей неделе.

- Нет! – твердо и даже зло. Затем муж заглядывает мне в лицо и улыбается. – Только попробуем. При обычном обгоне, скажем, со скоростью в 90 километров в час, ты будешь находиться на другой полосе секунд 30-40. Безумно долго. Мы должны минимизировать это время до 5-7 секунд, столько тебе должно хватить для манёвра. И скорость, Лиз, в лавировании скорость играет всё, недостаточно взяла разгон, не старайся перестраиваться. И держи руль крепче, это не расческа…»

Тридцать секунд, двадцать пять. И пять на соседней полосе. Крепче руль и педаль в пол. Резко беру влево. Один. Два. Три. Четыре и пять. Ещё рывок. Раскатистый гудок клаксона. Резко вправо. Слабый удар. Минус фара. Но при таком разгоне, зад машины виляет, скорость падает. Крепче руль, педаль в пол. Выравниваюсь. Я выиграла себе не больше минуты.

Машину мне предстоит бросить, другого варианта просто нет. Они её уже знают. Вот только вопрос когда. Вижу близ дороги лесок. Давайте посмотрим, кто из нас быстрей бегает. Если получится оторваться, всегда можно выйти на федералку, ну или вернуться. С тоской смотрю назад.

Торможу у обочины и, схватив рюкзак, бегу к первым деревьям. Прячусь за ближайшими. Вижу подъезжающую машину.

«- Переодень. – строго говорит Мотя, смотря, как я надеваю рюкзак.

- Так неудобно.

- Удобно, просто ты ещё не привыкла. Лямки всегда должны быть на спине, и застёгнуты между собой. Во-первых, это безопасно, если кто-то за тобой гонится, он не сможет схватить тебя за ручку. А во-вторых, всё важное будет в твоём доступе и освободит руки при сложных маневрах, если надо будет лезть через препятствие.

- Я поняла. – соплю недовольно. Все влюблённые пары проводят выходные романтично, у нас всегда какие-то военные игры. Я хочу это сказать, но молчу.

- Теперь вес, последний раз с пятью килограммами ты нормально держала темп. А вот на семи уже сбивалась. Сегодня бежим с семью. Давай, Лизун, тут пересечённая местность, пара оврагов, пригорок, лесок. Давай, всего-то километров десять…»

Промедлила, вся моя фора потеряна. Бегу, но лесок не такой густой, меня отлично видно и слышно. Стараюсь маневрировать между деревьями, но, похоже, я недооценила, ищущих меня мужчин. Лес, чуть густеет, если не убежать, может, повезёт спрятаться.

Во время наших забегов, Мотя всегда мне говорил, «Не оборачивайся назад, это тебя только отвлечёт». Я и не оборачивалась, зачем? А вот сейчас поняла, его предупреждения.

Носок кроссовка цепляется за торчащий корень, и я лечу вниз. Сдираю колени, ладони и локти, выворачиваю ногу. Встаю, но больно идти, не то, что бежать. Это провал.

Впереди пара величавых деревьев, прижавшись, друг к другу массивными стволами, создают приемлемое укрытие. Прячусь за них, приваливаюсь спиной, и жду. Знаю, чего мне стоит, ждать. Другого, к сожалению, не дано. Достаю пистолет, снимаю с предохранителя и… жду.

«-Всё довольно просто, Лизун. – надевая мне наушники, говорит, Мотя. – Цель может обозначиться с любой стороны. Ты идёшь, просматривая периметр, видишь цель, стреляешь. А там все как в тире. Глаза не закрывай, дыхание ровное, пистолет держи двумя руками…»

- Лиза-а, Лиза-а. Где же ты прячешься, девочка. – голос противный, морщусь, будто он мне говорит это прям в ухо. – Выходи, Лизонька, дядя Витя ждёт тебя в гости.

- Да, - вторит ему другой. - Мы просто прокатимся, не обижай отказом. Тебя никто не тронет.

Конечно, сейчас, бегу, волосы назад. Матвей уже съездил к дяде Вите в гости и где теперь мой муж. Закрываю глаза. Крепче обхватывая рукоять, выравниваю дыхание. В такой обстановке трудно расслабиться, но стараюсь изо всех сил.

Этот сумасшедший день должен же когда-нибудь закончиться. Раньше, давно, в той другой жизни, когда на работе был полный завал, и сил не хватало даже на то, чтобы самостоятельно добраться до дома, на помощь приходил Мотя. Каким бы усталым ни был сам. Он забирал меня, заказывал еду, и пока мы ждали доставку, заваливался со мной в кровать, крепко прижимая к себе. Мы лежали в объятьях друг друга и молчали. Я просто не хотела говорить, он, может, хотел, но не мог рассказать. Уткнувшись в шею носом, дышала, им таким родным и любимым.

Резко открываю глаза, делая шумный вдох. Есть ещё одна шея, которая пахла так же вкусно и умиротворённо. Я обнимала её меньше часа назад. Прижата к крепкому телу, защищенная, и невероятно спокойная в этих надёжных руках. Его тёмно-карие глаза, смотрят глубоко, а ленивая ухмылка говорит, что он всё о тебе знает.

Касаясь пальцами губ, вспоминаю наш выдох. Переплетение жаркого дыханья. Почему я думаю об этом сейчас. Почему я не поцеловала его. Если умру, даже если выживу, я больше никогда не увижу его. А вот вкус губ, я бы помнила. Сейчас, если что-то не получится, упокоюсь ли я здесь или буду измученная пытками в доме Виктора, я буду сожалеть лишь об одном… Почему я не узнала, как целуется Медведь.

Хруст ветки, близко, очень близко. Слышны только одни шаги, второй, как видимо, отстал или пошёл в другую сторону. Вновь хруст очень близко. Пальцы на спусковой крючок, левая рука под рукоять. Разворот, лицом к лицу.

Эффект неожиданности сработал. Немое изумление отразилось на лице мужчины, но он быстро взял себя в руки и поднял на меня свой пистолет.

- Ну, здравствуй, девочка, Лизочка. Опусти ствол! Бегом!

Стрелять в бездушный картон это одно, а вот как выстрелить в живого человека. На кону или моя жизнь, или его. «Выжить, любой ценой, Лиза». Делаю то, что ни в коем случаи нельзя делать стрелку, зажмуриваю глаза. Раздаётся глухой хлопок и тяжёлый удар.

Демьян

Машина плавно трогается с места, покидая территорию моего комплекса. Оставив меня в нехилом таком замешательстве. Малышка Лиза. Подружка сестры, Янки. Девушка с интересными знаниями и подготовкой, с немалыми деньгами и, походу, с крупными неприятностями.

- На кой х*р ты отдал ей ствол. – совершенно спокойно интересуется Алик.

- Она подружка твоей жены. – гениальный ответ. – И я не отдал, а продал. Разве мы с тобой не этим занимаемся.