А теперь из-за елей катились сотни. Ветер приносил тошнотворный смрад разлагающейся плоти и горячий, как перегорелая медь, запах их дыхания. Их было столько, что земля под ногами солдат начинала подрагивать.

Семён стиснул зубы. Всё это слишком походило на ловушку. Не исключено, что Дерипаска намеренно скормил Консорциуму ложные сведения, чтобы заманить людей Потанина в капкан. У Ланского хватало причин ненавидеть компанию – за два последних года он лично пустил в землю немало их приспешников.

Конечно, Владимир не был самоубийцей – он и привёл сюда сил втрое больше, чем требовал план. Умирать в этой глуши он не собирался.

Но Семёна беспокоило другое. Он думал не о безопасности Ланского – тот выкрутится. Его терзала мысль о потере целой боевой бригады крепости 333. И каждую секунду эта мысль обретала всё более реальные очертания – вместе с нарастающим рёвом чудовищ, что надвигались на них сквозь лес.

На тот момент открытый канал связи Семёна гудел ровным, металлическим эхом в наушниках, а поверх этого раздался спокойный, будто нарочно неторопливый голос Владимира Ланского:

– Иди и вытащи их. Потом отходи к окраине города, шаг за шагом. Я был готов к такому повороту.

Семён тяжело выдохнул, будто сбросив с плеча камень. Он отрывисто приказал в тактический канал, стараясь, чтобы голос звучал твёрдо:

– Держим оборону! Подкрепление уже в пути!

Солдаты, прижавшиеся к земле, обменялись быстрыми взглядами – у каждого на лице читалась одна и та же мысль: если продержимся хоть немного дольше, может быть, выживем. Не все, но большинство.

Любой другой в высоком кресле начальства, скорее всего, первым делом бросил бы такой одинокий отряд на произвол судьбы. Но не Ланский.

Косой же, воспользовавшись суматохой, проскользнул сквозь периметр, где солдаты Консорциума Потанина отчаянно держали линию, и его теневой двойник сорвался в безумный рывок на юг. Первоначально Ярослав рассчитывал, что безопаснее будет идти севером, но судьба, как всегда, решила иначе.

Консорциум, когда входил в уральские горы, сознательно обошёл вулканический район – там воздух был пропитан серой, отравляющий газ выжигал лёгкие до крови. Это место оставили нетронутым, и теперь именно оно стало логовом для Подопытных. Кто мог предположить, что чудовища затаились прямо у жерла спящего вулкана?

Ярослав наткнулся на них случайно, когда пытался пробиться северным маршрутом. Гул цепей, мерцающие в темноте глаза – и вдруг несколько сотен уродливых силуэтов выскочили из мрака. Они явно вышли на охоту: теперь им хотелось разорвать всё живое, что только посмело забрести в горы.

Чем они руководствовались – то ли запахом крови, то ли гулом земли, предвещавшим извержение, – Ярославу было всё равно. Перед ним стояла простая арифметика: даже если он способен уложить четверых, сотни – это приговор. В сравнении с этим и жуки с человеческими лицами, и волчьи стаи показались бы почти отдыхом.

К счастью, рядом был его клон – безмолвная тень, несущая хозяина на плечах сквозь лес, сквозь дымный, пахнущий гарью воздух. Без этого двойника Ярослав, быть может, упал бы на землю и, прикинувшись одним из них, попытался бы обмануть чудовищ. С их тусклым, выжженным разумом – может, и прокатило бы.

Но мысль о том, что их оказалось так много, не давала покоя. Семён ведь явно не ожидал такого. Может, за эти годы Подопытные и вправду успели расплодиться? Те, что были закованы в цепи, выглядели старше, выношеннее; а рядом мелькали новые, более мелкие твари – словно дети этого кошмара.

Ярослав не был склонен к фантазиям, но картина была очевидна: в горах и лесах у чудовищ было мало развлечений. Размножение оставалось чуть ли не единственным. От этой мысли пробежал холодок – мерзкое, липкое осознание.

После того, как он уложил первых четырёх, Ярослав почувствовал, как кровь заиграла, как в жилах встала горячая гордость: он непобедим! Мир дрожит под его ногами!

Но всего полчаса спустя реальность плюнула ему прямо в лицо. Ярослав бросил вызов небу:

"Я непобедим!"

А реальность хмыкнула в ответ:

"Нет, парень, ты ошибаешься."

Тем временем остальные отряды Консорциума двинулись на север – Владимир Ланский послал их спасать Семёна и его людей.

А Ярослав, пока внимание врагов было отвлечено, метнулся на юг, возвращаясь к своему изначальному маршруту – к Крепости 334. Там хотя бы была надежда на передышку.

Местонахождение Журавлёвой и Синявиной оставалось неизвестным. А Станислав Хромов, не торопясь, шёл своим путём, выбираясь из уральских гор, словно ему всё происходящее касалось лишь краем.

Всё это похоже было скорее на фарс, чем на настоящее приключение. Но именно этот фарс сорвал последние маски и показал Косому истинное лицо мира.

До сих пор он знал лишь о корпорации Дерипаски и о Консорциуме Потанина. Но теперь становилось ясно: таких сил куда больше. Их крепости, их армии, их собственные правила и интриги – мир оказался гораздо шире, чем Ярослав мог вообразить.

Он рвался вперёд, прокладывая путь через лес, когда вдруг сзади донёсся новый, раскатистый грохот – так громко, что дрогнула земля. Ветки закачались, а в груди вибрацией отозвался сам воздух.

Ярослав обернулся. Над чёрным силуэтом вулкана взвился столб огня. Из кратера фонтаном вырывалась алая, кипящая магма, и небо разрывалось от жара. Сгустки лавы, взметнувшись ввысь, встречались с холодным воздухом и в тот же миг каменели, превращаясь в раскалённые до белизны булыжники.

Они падали дождём – тяжёлым, убийственным, неотвратимым. Камни, словно небесные молоты, пробивали кроны деревьев, зажигали сухие ветки. Через несколько минут лес вокруг уже превратился в пылающее море, в котором гулко трещали сосны и разлетались в стороны искры. Запах серы, жжёной смолы и горелой коры наполнил воздух, едкий и удушливый, словно сам мир задыхался вместе с людьми.

Ярослав понимал: впереди у него враги, позади – сама ярость природы. А значит, бежать нужно было быстрее, чем когда-либо в жизни.

В тот миг Ярослав мог считать себя лишь везунчиком. Если бы не резкий рывок и случайная встреча с Подопытными на пути, он наверняка угодил бы прямо в сердце зоны извержения. А так – судьба будто вытолкнула его из смертельной ловушки.

Вулкан, копивший ярость долгие годы, наконец сорвался. Нараставшее внутри давление рвануло наружу – и небеса вспыхнули красным пламенем.

На другом конце, глядя на мёртвые руины города, Владимир Ланский тяжело вздохнул. Его лицо оставалось спокойным, но в глазах мелькнула тень.

– Как жаль, – тихо сказал он.

Никто рядом не понял, о чём именно сожалел Ланский. То ли о погибших людях, то ли о несбывшихся планах.

– Босс, что нам теперь делать? – осмелился спросить один из его людей, голос дрогнул от неуверенности.

Но прежде чем прозвучал ответ, из жерла вулкана донёсся такой рёв, что волосы на головах встали дыбом. Казалось, сама земля содрогнулась, а звук, пронзив пространство, прокатился десятками километров в одно мгновение. Он бил в барабанные перепонки, словно удар колокола, от которого сердце готово было выскочить из груди.

Ярослав, вздрогнув, резко обернулся. Его глаза расширились: на чёрном фоне кратера, в клубах пепла и искр, вдруг показался гигантский коготь. Он вонзился в край вулкана, словно в мягкую глину, и с усилием потянул вверх нечто невидимое.

Что же там скрывалось? Неужели внутри кипящей магмы действительно обитало чудовище? Какое создание могло жить в таком аду и дождаться своего часа именно теперь?

Ярослав вспомнил о той встрече у реки – о сверхе, чьё тело он так и не увидел, лишь ощущал его присутствие. Тогда он счёл его пугающим, но, если это, что поднималось из вулкана, было сильнее….

Владимир Ланский снова вздохнул, словно ставя точку, и сказал:

– ...

– Такое чудовище действительно существует?.. – голос Владимира Ланского прозвучал неожиданно глухо, почти потерянно. – Уходим с Урала. Отступаем с запада. Миссия провалена.