Вдобавок, с лёгкой усмешкой, я шлёпнула его ладонью по бедру — звонко, но игриво. Как сигнал к действию. Он дернулся, но в его глазах вспыхнул азарт.

И в следующий миг его движения стали увереннее, глубже, настойчивее — так, будто он услышал не просто приказ… а вызов.

Я чувствовала, как теряю контроль над собой — не разум, а тело. Оно будто само знало, чего хочет. Стон вырвался с губ — низкий, непроизвольный, и я уже не пыталась его сдержать. Всё внутри плавилось, и на какое-то мгновение я просто отдалась этим ощущениям, позволив себе раствориться в них.

Ранар почувствовал это. Он был внимателен, сосредоточен, и, будто уловив мой отклик, его движения замедлились… и стали увереннее. В следующую секунду его пальцы скользнули выше по линии бёдер, к краю ткани. Он задержался лишь на миг — и, встретив мой взгляд, одним плавным движением приспустил штаны вниз, обнажая меня перед собой.

Я вздрогнула от внезапного потока прохладного воздуха на разгорячённой коже, и от того, как его ладонь легла туда — тёплая, широкая, властная. Он не торопился. Его взгляд был прикован ко мне, как к чему-то, что нужно запомнить до последнего изгиба.

Он чуть приподнялся ближе, голос стал низким, почти хриплым — с той самой хищной улыбкой, в которой теперь читалось куда больше желания, чем насмешки:

— Землянка, да ты готова объездить меня… даже без седла.

Я не ответила. Только провела рукой по его груди — от горла к поясу, оставляя на коже лёгкую дрожь от кончиков пальцев. Всё, что могло быть сказано словами, давно уже звучало между нашими телами

Его слова повисли в воздухе, тяжёлые, насыщенные. В них было столько вызова и жаркого предвкушения, что я не могла не улыбнуться в ответ — с той самой искрой дерзости, которая пульсировала в каждой клетке моего тела.

Я наклонилась ближе, провела пальцами по его обнажённой груди — медленно, вдоль ключицы, вниз. Круговым движением задержалась на одном из сосков, слегка дразня. Он вздрогнул, не отводя взгляда, но дыхание его стало глубже.

— Кажется, — прошептала я с хрипотцой, — этот конь всё ещё слишком строптив… Придётся обуздать.

Я медленно наклонилась к нему и коснулась губами того места, где только что были мои пальцы. Легкий поцелуй — сначала тёплый, потом чуть влажный, с легчайшим прикусыванием.

Он выдохнул, запрокинув голову назад, будто позволял мне взять верх. Его ладони сжались у меня на бёдрах, но он не направлял — только держал, крепко, как будто боялся, что я исчезну.

Я продолжала — чередуя прикосновения пальцев и губ, мягко, но настойчиво, дразня и лишая его возможности сохранить равнодушие. Он поддавался — по миллиметру, по дыханию, по взгляду.

Теперь я вела ритм. И он это знал.

Мои губы скользнули ниже — от его груди к животу, по линии мышц, где кожа была горячей и чуть подрагивала от каждого прикосновения. Я ощущала, как напряжение в его теле растёт, будто он сдерживает себя только потому, что позволил мне взять инициативу.

Я задержалась на его животе, оставив ещё один поцелуй — чуть влажный, чуть дразнящий, и, не дав себе времени на сомнения, резко потянула ткань вниз.

Он дёрнулся, будто от всплеска электричества, но не остановил.

Я опустила взгляд — и на миг задержала дыхание. Передо мной раскрылось зрелище, которое было одновременно чужим… и завораживающим.

Тонкие отблески света скользнули по его телу, и то, что я увидела, действительно отличалось от всего земного. Член — с оттенком глубокого фиолетового, почти перламутрового, как драгоценный артефакт.

На мгновение я просто смотрела, заворожённая, а затем подняла на него глаза. Его взгляд был затуманен, но в нём читалась только одна эмоция — ожидание. Смешанное с жаром.

Я задержала взгляд, не отрываясь. Не потому что удивлена — хотя да, немного. А потому что в этом было что-то… гипнотическое. Он был не похож на земных мужчин — всё в нём говорило о другой природе, другой культуре, других границах.

Оттенок его члена играл на свету — словно поверхность редкого минерала, блестящего, тёплого, и при этом живого. Его дыхание сбивалось с каждой секундой, и я чувствовала, как его тело пульсирует в ожидании, как он сдерживается, давая мне полную свободу.

Как он ощущается? Каков он на вкус?.. — мысль пронеслась быстро, как искра.

И почему-то не показалась странной. Наоборот — восхитительно дерзкой.

Я подняла глаза и встретила его взгляд. В нём читалось напряжение… и готовность принять всё, что я захочу.

Мой язык чуть коснулся пересохших губ. Это решение — моё. Этот шаг — тоже.

Моё тело будто охватила лихорадка. Всё внутри вибрировало от напряжения, желания, ощущений, которые нарастали с каждой секундой. Я смотрела на него — на Ранара, на то, как он тяжело дышал, как сдерживался, позволяя мне вести.

Хочу… — это слово вспыхнуло в голове, обжигающее, острое.

Я хотела его почувствовать, узнать, вкусить. От начала до конца. Захотела это так ясно, как ещё никогда.

Но вместе с этим, как вспышка, как тонкая игла в центре жара — в голову пришёл Кайрон.

А как он?..

Его образ возник перед глазами — светлая кожа с лиловым отливом, его застенчивая улыбка, та мягкость, с которой он смотрел на меня… и невинность, с которой он впервые узнал, что такое поцелуй.

А какой у него член? Такой же? И какой у него… вкус?

вдруг, словно кто-то вылил на меня ведро ледяной воды, в голове вспыхнула мысль: Кайрон.

Он ведь… ждёт. Мы договаривались встретиться. Он всегда приходит, всегда держит слово.

Я резко отстранилась, как будто меня обожгло. Всё желание, весь жар — на секунду отступили, сменившись резким, почти паническим приливом осознания. Что я делаю? Что собиралась сделать?

Я соскользнула с Ранара, не глядя ему в глаза, и торопливо начала натягивать одежду.

Он приподнялся, не говоря ни слова, но в его взгляде промелькнуло нечто... не то чтобы разочарование, скорее интерес, смешанный с уважением. Он не остановил меня, не усмехнулся, не бросил ни одного колкого замечания.

Я застёгивала штаны дрожащими пальцами, сердце гремело в груди.

— Прости, — выдохнула я, — мне… нужно идти.

— Кайрон? — спокойно уточнил он.

Я кивнула, не поднимая глаз.

— Иди, — сказал он просто. — Но не забывай, земляночка… ты сама вернулась ко мне. В следующий раз — будет труднее остановиться.

Я не ответила. Просто схватила кофту и выбежала из комнаты, ощущая, как внутри всё ещё пульсирует — от жара, от вины, от неизведанных чувств.

Что же меня ждет дальше? Все стало слишком запутанным...

Конец