— Думаю, нам стоит выдвигаться в полдень. Чем раньше тронемся — тем быстрее достигнем цели, — сказал я, поправляя одежду.

Мы просто шли по улице, болтали о насущном — о сборах, о дороге, о грядущем путешествии.

— О, кстати… как там Виктория? — Наир усмехнулся и толкнул меня плечом.

— Да ничего не было! Просто остался у неё, — резко возразил я, чувствуя, как щёки начинают предательски гореть.

— Ага-ага, верю, — хмыкнул он. — Слушай, сходи в таверну, поешь чего-нибудь горячего. А к полудню я всё подготовлю.

Он был прав. Хоть на пиршестве я и наелся, но сейчас завтрак был бы кстати. Да и его замечание об обмене веществ не давало мне покоя. Если мои гены действительно собраны из разных рас… возможно, во мне всё это прокачано до предела. Интересно, можно ли как-то использовать это в бою или в тренировках?

До полудня я толком ничем не занимался — позавтракал, прошёлся по деревне, перекинулся парой слов то с одним, то с другим. А затем меня нашла Алиса. Сказала, что Вайт хочет всех видеть и пора выдвигаться.

Уже через пару минут мы собрались возле здания администрации. Две повозки. Одна — доверху набита материалами для короля-лича. Вторая — для нас: меня, Велокса и Виктории. В ней провизия, тёплые вещи, оружие. Всё, что понадобится в пути.

Мне выдали тёмно-зелёный плащ, лёгкую кожаную броню, тщательно наточенный меч. Один из местных мастеров даже сделал для него крепление за спину — удобнее в движении, хоть и чуть сложнее доставать.

— Мы будем ждать вас, — Кейт подошла и крепко обняла меня.

— Хотел бы пожелать, чтобы вы меньше влезали в неприятности, но знаю, что это бесполезно, — усмехнулся Марк и пожал мне руку.

— Когда вернётесь, тут всё будет иначе. Я постараюсь. Обещаю, — Грегори сжал мою ладонь с силой.

— Смотри, чтоб ящер много не болтал! — Наир хлопнул меня по плечу.

— Очень смешно. Смотрите там не сдохните. Личу привет, — буркнул Велокс, по-своему по-доброму.

— Берегите себя, — тихо добавила Алиса.

— Всем удачи! И помните: даже если мы далеко друг от друга — мы всё равно одна команда, — сказал я, глядя на всех по очереди.

После прощаний мы загрузились в повозку. Велокс вызвался быть возницей, Виктория села рядом с ним, вчитываясь в карту, а я устроился сзади, среди вещей.

Наир и Алиса ушли в одну сторону — к королю-личу. Мы — в другую. Судя по карте, путь к исследовательскому центру будет долгим и трудным. Впереди — болота, старое озеро, горы, и несколько мёртвых городов людей, вымерших три сотни лет назад. А что ещё ждёт — неизвестно.

Мы просто ехали. Потому что так нужно. Потому что это правильно.

Деревня осталась позади, скрывшись за горизонтом. Теперь мы втроём, в этом бескрайнем, опасном мире.

Воины Хаоса раскиданы по всему континенту. Я знал — рано или поздно мы встретимся. Но сейчас… сейчас мы стали другой командой. Сплочённой. Это чувствовалось — в разговорах, в шутках, во взглядах.

Даже Велокс и Виктория, такие разные, находили общие темы. И это вселяло надежду. Надежду, что мы справимся. Что выдержим. Что победим.

Четыре недели пути пролетели, как медленно тянущийся, но удивительно живой сон — тёплый, полный запахов, звуков, простых радостей и редкого покоя, который мы все так давно не чувствовали.

Мы двигались медленно, через равнины, холмы, поросшие полевыми цветами, по забытым трактам, что когда-то были магистралями старого мира. Асфальт давно рассыпался, железо проржавело, бетон треснул, и теперь всюду царила зелень — не знающая пощады, жадная до жизни, она поглощала останки прежней эпохи, как будто сама земля решила забыть о ней. Мы не спешили. У нас не было такой нужды. Исследовательский центр всё равно не исчезнет, а мир вокруг был слишком живым, чтобы просто пройти мимо.

Первые дни мы будто отвыкали от постоянной тревоги. Наш путь пролегал мимо старых полей, через рощи, мимо ручьёв и заброшенных хуторов. Днём пекло солнце, по ночам становилось прохладно. Мы ставили лагерь ближе к воде — к старым озёрам или быстрым речкам. Я ловил рыбу — забрасывал самодельную снасть, стоя по колено в воде, и чувствовал, как по мне ползёт река, как будто сама природа касалась кожи. Велокс собирал сухие ветви, Виктория варила на костре похлёбку из того, что находили по пути: рыба, коренья, грибы, иногда ягоды. Просто, но сытно. Она готовила удивительно ловко, без суеты. Рядом с огнём на её лице всегда появлялось какое-то мягкое выражение — как будто она становилась чуть ближе. И в такие моменты я видел не воина, не технаря, а просто человека.

Мы часто ели молча. Не из неловкости — просто так было правильно. Было достаточно взгляда, жеста, лёгкой улыбки Велокса, когда он пробовал особенно острое блюдо, или лёгкого толчка плечом, когда я зевал прямо у костра.

Когда погода позволяла — мы тренировались. Не ради побед, а чтобы не потерять форму. Я спарринговал с Велоксом. Он был мощнее, быстрее, но я — точнее, выносливее, изворотливее. Иногда даже выигрывал. А потом мы оба валились в траву, задыхаясь от смеха и усталости, смотрели в небо — на облака, похожие на древние корабли, и просто молчали.

С Викторией мы упражнялись в тактике — разбирали маршруты, пути обхода, тренировались в скрытности и практиковались в ловкости. Она учила меня читать не просто карту, а местность — рельеф, потоки ветра, влажность, старые следы животных и людей. Я не сразу понял, насколько она опытна. В ней было меньше слов и больше дела. Она говорила, что всему научилась у отца.

Иногда по вечерам мы находили заброшенные строения — выцветшие станции, фермы, водонапорные башни, поросшие вьюнком. История была в каждой стене, ржавые игрушки в покосившихся детских кроватках, выбитые стеклопакеты, через которые ветер теперь смотрел внутрь, как призрак ушедшего мира. Мы не трогали эти места. Только сидели рядом, разводили костёр, и говорили — не о прошлом, а о будущем.

Были и дожди — редкие, но яростные. Вода лилась стеной, хлестала по шатру, по нам, по земле, которая впитывала её с жадностью. Под таким дождём не хотелось двигаться. Мы прятались в укрытии, грелись у костра, сушили одежду. Велокс пел — низким, гортанным голосом, на своём языке. Виктория плела из трав какие-то странные фигурки — то ли для памяти, то ли просто чтобы занять руки. А я слушал и дышал. И был благодарен за это молчание, полное смысла.

Иногда мне казалось, что эти недели — подарок. Как будто мир, вечно швыряющий нас в боль и кровь, решил на время отпустить, дать передышку. Не было воинов Хаоса, не было присяжных, заговоров, культов и политик. Только мы трое и только дорога.

И в этой тишине, на фоне треска костра, скрипа повозки, ночного воя совы или плеска воды в ручье, я начинал понимать, насколько мы изменились. Мы не просто двигались в одном направлении. Мы стали связаны чем-то большим. Не приказом, не целью, не долгом — доверием. Неразрушимым и крепким.

Мы — не остатки своих народов. Мы — новое начало.

И всё же, среди всей этой простоты, тишины и покоя, я всё чаще ловил себя на мысли о тех, кто остался. Где-то там, в другом конце мира, в тех башнях и залах, где вновь решается судьба человечества, сейчас идут свои сражения. Без мечей и магии. Сражения за правду, за свободу, за шанс.

Что с Вайтом? Получилось у него? Как там Кейт и Марк? Смогли ли они удержать всё, что мы начали?

Я не знал. Но я верил. В них, в нас, в то, что всё это — не зря.

Вайт стоял на крыше полуразрушенного дома в сердце столицы. Отсюда открывался вид на тюрьму — то самое место, где он потерял глаз. Она всё ещё стояла, словно осколок прошлого, не тронутый ни войнами, ни временем. Воины Хаоса не добрались сюда, или, скорее, просто не стали громить это место. Возможно, даже они сочли её уже достаточно проклятым местом.

Федерация смогла отбить столицу, но цена была чудовищной — миллионы жизней. Прошло всего две недели с момента вторжения Хаоса, но горожане, несмотря на страх, смогли объединиться и защитить то, что осталось от их дома.