- Если дадите слово, что после встречи прокурор останется жив и здоров. И я буду присутствовать.

- Даю слово.

- Пройдемте.

- Добрый день. Я искренне рад нашей встрече, и жалею о причинах, вынудивших меня ее добиваться.

- А я бы и вовсе не желал с вами видеться, молодой человек.

- Прошу надеть этот обруч. Никакого вреда не будет, господин канцлер свидетель. Я буду задавать вопросы, некоторые покажутся странными. Отвечайте коротко. Готовы?

- Да.

- Вы имперский прокурор Алтуфьев?

- Да.

- Вы сегодня обедали?

- Что? Нет.

- Вы принимали участие в нападении на моего деда, барона Штерн?

- Нет.

- Вы знали о нападении на моего деда, барона Штерн?

- Нет.

- Вам поступали документы об убийстве барона Штерн?

- Да.

- Вам заплатили за закрытие дела об убийстве барона Штерн?

- Нет.

- Вас попросили закрыть это дело?

- Нет.

- Вам приказали закрыть это дело?

- Нет.

- Вы опасаетесь за свою жизнь?

- Да.

- Мы закончили, можете снять обруч.

А теперь, когда ты уже расслабился, получи по мозгам!

- Кто тебя просил? Не вслух. Произнеси имя мысленно! Иначе я выжгу тебе все!

- Голицыны. А их попросили Лещинские, вассалы Рода. Не надо, мне больно!

- Живи и помни.

- Господин канцлер, задержитесь еще на пару минут. Видели, как загорался красный камень на обруче?

- Как раз хотел спросить об этом.

- Он загорается всякий раз, когда человек лжет. Я узнал все, что хотел, оставляю господина прокурора в целости. Поклон его величеству. Честь имею!

- Да, брат, хорошо ты прокурору врезал. А ведь он юлил, как мог. При данном обещании, без возможности влезть в голову, ничего бы мы ему не сделали. Надо и дальше тебе эту магию развивать.

- Согласен. Значит, Лещинские. Будем вызывать на дуэль, или тихо прирежем?

- У нас на них ничего нет, кроме заявления Алтуфьева. Предлагаю выкрасть того, кто в курсе дела, допросить, а потом уже определимся.

- Тогда я дам команду егерям, пусть походят, посмотрят. А мы займемся заказом машин, можно будет готовые сразу с собой забрать, вместе с кирпичным заводом и лесопилкой.

- Так они большие!

- Чертежи! Купим комплект документации и то, без чего на месте не обойтись.

- Вот теперь понятно.

Пока егеря следили за перемещениями своих подопечных, изготовил для Николая Павловича верительные грамоты, обрадовал необходимостью расширения штата. Пусть сам ищет кандидатов в торговое представительство, да скидывает часть своих обязанностей.

Лучшие паровые машины удалось купить на Адмиралтейских верфях. Компактные, двойного расширения, большой мощности. Для двух готовых оформил доставку в Иркутск, еще две заказал. В голове уже крутились мысли по строительству суперслона, этакого амурского мамонта. Будет у него четыре пламенных сердца. А лучшее оборудование для лесопилки нашлось на новом Обуховском заводе, взял два комплекта без машин, поставлю снятые с канонерок. И подшипниками запасся впрок, без них никуда.

- Глава, докладываю. Старший Лещинский, Павел Петрович, ежедневно бывает вечерами в Дворянском собрании. Оттуда по вторникам отправляется к своей содержанке, девице Лопатиной, где проводит два-три часа. В четверг посещает салон графини Рощиной, по субботам играет в карты в Английском клубе. Остальные вечера проводит дома, днем в людных местах. Наследника в столице нет, несет службу в восьмом драгунском полку. Весной прошлого года приезжал на длительную побывку и лечение.

Так, а вот это интересно. Скорее всего, тогда и завертелась вся эта история. Парня пока не достать, а вот с главой Рода пообщаемся.

- Очень удачно, сегодня как раз вторник. Возьми крытый экипаж, вечером будем беседовать с господином. Где там квартира той девицы?

- На Литейном проспекте, доходный дом генеральши Поповой.

- Смотрим за окнами, вяжем на лестнице, уходим через черный ход. Кучер, ты и я.

- Сделаем, Глава.

Не готовы местные земляне к таким афронтам. Спускаешься ты, весь довольный приятным вечером, по лестнице, мурлычешь под нос легкомысленную мелодию, а тут тебе электрический разряд на все тело, воздушный пузырь на голову, глушащий любой твой крик, да ледяные оковы. И вот уже волокут тебя не по главной, а черной лестнице, бросают в темную карету, и мчит она в неведомые дали. Поневоле начнешь думать о самом страшном, да штаны пачкать, а тут еще прямо в глаза светильник яркий, да руки-ноги в камень замуровали.

- Расскажи-ка нам, любезный, как и почему решил барона Штерн извести.

- Не знаю ничего! По какому праву меня схватили?

- Поздравляю, дядя, соврамши. У тебя на голове обруч особый, что сразу ложь чует. А вот тебе урок, чтобы правду сказывал.

- Ааааааа! Не надо, все скажу! Это все Голицын! Я только пожаловался, что Штерны богатеют, вместе с мальчишкой своим. А он еще виру с нас брал! Князь все сам придумал, да посоветовал зятя с Румынии позвать, вместе с братьями. Это они барона убили, я никого не трогал! Отпустите меня…

- Сейчас тебе дадут бумагу, напишешь все, как было, и печать приложишь. Вот, а ты боялся. Добавь, что жалеешь и раскаиваешься.

- Выводим гостя дорогого, да в экипаж.

- Куда сейчас?

- К задним воротам усадьбы Лещинских, а то для главного входа гость наш плохо пахнет.

- Сей момент!

- Куда вы меня тащите? Почему в конюшню?

- Помолчи, скоро все кончится. И мы тебя отпустим.

- Давай вожжи. Все, отпускаю.

После короткого полета тело закачалось в петле, высунув язык набок. Бумага с признанием заняла свое место за лацканом сюртука, оковы с рук и ног сняты, можно уходить. Слабый воздушный вихрь заметает следы, никто ничего не поймет.

- Кость, ты зачерствел душой.

- Око за око, зуб за зуб.

Глава 15.

Три дня мы спокойно занимались в Гатчине своими делами. Я занимался расчетами для мамонта, играл с воспитанниками мамы Анны, братец упражнялся с трансформациями тела Дракона. На четвертый на меня вышел по связи Горин, запросил встречу, предупредив, что будет не один. Пришлось делать вид, что ничего не знаю, подпустив в голос недовольство оторванного от высоких дум важного господина, и дать согласие.

- Добрый день, господа. Николай Павлович, представьте мне ваших гостей.

- Барон Утяшев, секретарь Дворянского собрания, следователь прокуратуры по особым делам Павлов, начальник отдела дознаний главного управления СИБ Фролов.

- Чем обязан, господа?

- Тут такое дело, Константин Алексеевич, несколько дней назад обнаружился самоубийца, с покаянным письмом, заверенным печатью. Из него следует, что господин Лещинский был причастен к смерти вашего деда, барона Штерн, и называет сообщников, князя Голицына в том числе. Дело прокуратурой отправлено на доследование, только прямых улик, кроме слов Лещинского, нет. СИБ прямо заявляет, что по их ведомству такие вещи не проходят, но дуэли препятствовать не будут. Дворянское собрание недоумевает, почему еще не было официального вызова, все общество бурлит.

- А можно ознакомиться с текстом записки? До Гатчины еще информация не дошла.

- Прошу, копию специально сняли.

Интересно девки пляшут! Получается, меня явно сталкивают с Голицыным лбами. Скорее всего, господин Алтуфьев подсуетился. Текст полный, ничего не убрали и не добавили.

- Господа, в данной ситуации мне ничего не остается, как послать официальный вызов князю. Моим первым секундантом будет магистр земли Игнатьев, второй на ваш выбор.

- Мы предполагали такое развитие событий, текст подготовлен, вам остается только подписать и заверить печатью. Есть какие-либо предпочтения по выбору оружия?

- Бой до смерти, выбор за князем. Чем скорее, тем лучше.

- Благодарим за содействие, вас сразу известят. Будете в городе?

- Да. Честь имею!

На всякий случай, надо еще пару пистолетов купить, пристрелять, и найти завалявшуюся с прошлой дуэли кровопускательную машинку. А если противник шпаги выберет? Я уже года три не брал белое оружие в руки, непорядок. Позову на тренировку Игнатьева.