— Да нас всего трое. Зачем Ежовую гонять-то? — задал вполне логичный вопрос и Яков меня осадил.

— «Ты не понимаешь. На ходу только Ежовая. Ждите.»

— Понял. Ждём вас. — ответил ему, тяжело сглотнув и натолкнулся на взгляд Елизаветы, которая слов Якова не слышала, но очень хорошо прочитала эмоции на моём лице.

— Что там? Всё плохо?

И на это я только плечами пожал.

— Не знаю, Лизка. До поместья добрались, но на ходу осталась только Ежовая Баржа. Велели ждать. Скоро прилетят и как доберутся, спросим.

Лизка насупилась и от незнания у меня самого на душе погано стало.

Вновь налетевший ветер мазнул свежим порывом по лицу и я осознал, что уже не удерживаю воздушный барьер. В нём не оставалось нужды, так как огонь вместе с дымом ушёл дальше, а мы остались одни на выжженном поле под бессовестно чистым вечереющим небом. Столько тяжёлых событий нам выпало за этот день, столько потерь пришлось пережить, а даже закат сегодня обещает быть красивым. Будто назло, вот ей богу.

Чтобы хоть как-то отвлечься, я пошёл по полю и вслед за мной пошла Елизавета. Эурлиэль мы так и оставили лежать на земле, ведь пока у меня куколка, бежать ей бессмысленно. Шли молча, думая каждый о своём, но в какой-то момент я начал смотреть под ноги более вдумчиво. Подошедшая ближе Елизавета обратила внимание на мои действия и я ей объяснил.

— На ранних этапах в этих Одержимых частенько можно найти что-нибудь ценное. Они жрут всё, в чём есть энергия и высасывают её. Не уверен, что тут ещё что-то осталось, но мало ли.

Она кивнула и принялась искать вместе со мной, но в основном нам попадались лишь части механизмов и давным давно выпитые досуха кристаллы. Складывалось ощущение, что Одержимым повезло набрести на залегающие не слишком глубоко в земле залежи оных и видимо поэтому их так сильно раздуло.

— Послушай, Лизка… — решил я всё таки задать волнующий меня вопрос после нескольких минут безрезультатного блуждания.

— Да, Семён? — отозвалась она, выбрасывая всмятку раздавленный гаджет и отряхивая руки.

— Ты правда уверена, что я подхожу на роль партнёра для твоих… кхм… для твоей дочки? — я честно не знал, какой мне реакции ожидать от подруги, но она с какой-то женственной мудростью улыбнулась.

— Ааа, ты про Лауру и Лилию. Я говорила с ними на эту тему и одобрила их выбор.

— Но почему? Я же им в дедушки гожусь, что им с меня взять-то? — указал я руками на всего себя и Лизка подняла вверх ладонь, начав загибать пальцы.

— Знания. Защиту. Опыт. Внимание. Заботу. Если повезёт, то и любовь, но это уже от тебя зависеть будет. А вообще не принижайся и ответь, давно ли ты в зеркало смотрел?

— Ну не так чтобы шибко давно. А что?

— Да то, что ты сейчас лицом наверняка выглядишь моложе чем я. Просто под бородой твоей, патлатой не видно, вшей уже, наверно, в ней поселил. Сбрей её и увидишь.

— Сама свою бороду сбривай, а мою не трогай, — проворчал в её адрес, но внутренне всё же улыбнулся. Может и правда я не на столько уж плох в партнёры для молодых и красивых. Увы, убедительный ответ я получу только эмпирическим путём, а для этого надо обратно на базу вернуться, так что… — Давай закругляться, видимо нет здесь ничего.

— А вон там что белеет? — указала она пальцем и я пригляделся.

Ориентируясь в основном тонким зрением, я как-то обошёл вниманием хоть и полностью пустой, но донельзя интересный предмет. Большая его часть оказалась присыпана пеплом, но всё же краешек выглядывал. Достав его на свет, я аж присвистнул от восхищения. В руках я держал безупречно сделанный наконечник копья. Материал белоснежный, лёгкий, звонкий, что-то среднее между железом и камнем и до меня дошло.

Я держал в руках оружие из белого ультра-верлита!

И пусть такого же цвета древко отломано какой-то неведомой силой, я кажется начал понимать, на что именно наткнулась в своём падении моя гиря. Ведь наконечник нашёлся аккурат там, где сдох прошибленный насквозь Одержимый.

— А вот это мы с собой заберёёём. Лизка, спасибо! Глаз у тебя алмаз. — похвалил её и с удивительной лёгкостью спрятала наконечник копья в храназ. Даже со встроенной в него системой распознавания предметов бодаться не пришлось. — Если ещё и Ежовую Баржу нам увидишь, то совсем будешь золотом.

— А что её видеть? Вон она летит. — махнула Лизка рукой в сторону приближающейся точки в небе и не ошиблась.

Зрение её явно стало лучше, так как наше шипастое корыто подлетело только спустя полторы минуты. С брешами в обшивке, местами оплавленное и изъетое кислотой, оно всё таки шло ровно и приземлилось без всяких накладок. С края борта выглянул улыбающийся Майкл и только плотная, пропитанная кровью, марлевая повязка на его правом глазу омрачало его радостное лицо.

— Семён! Елизавета! Рад, что вы живы! — крикнул он, стараясь пересилить гудение двигателей. — Давайте быстрее, пока я под обезболом и могу термоконтуры регулировать. И не подумайте, что я без глаза! Я теперь такой же пират, как и Чарли Глин. Правда ведь, Чарли⁈

— Правда малой! — раздался с водительского места знакомый голос. — Забирай их и погнали.

— Что, мы уже прилетели⁈ Нам можно отстегнуть ремни?

— Майкл, как там маменька наша⁈

— Она жива⁈

— Семён жив⁈

А уж эти голоса мы бы точно узнали из тысячи. Девушки одна за другой начали выглядывать из-за борта и огромных трудов стоило убедить их переместить сеанс объятий с трапа на борт корабля. И Лизка и дочки её вовсю роняли слёзы облегчения и только я с парнями делал это про себя. Сидящий у штурвала Чарли тронул рычаг взлёта и Ежовая Баржа поплыла по воздуху, везя нас домой.

И сердце моё чувствовало, что вскоре радость от встречи щедро разбавится новыми горестями. И беда заключалась в том, что в последнее время, оно меня не обманывало.

«Если в гнезде дыра, заткни её костью врага.»

Боюсь представить твоё гнездо, Чёрный.

Периметр и площадь поместья встречают нас грандиозными по масштабу разрушениями.

Я стою на носу корабля и с болью гляжу на два покорёженных корвета, лежащих в саду, где только вчера состоялась битва с Исмаилом. Выглядели машины скверно и вокруг их остовов, словно россыпь игрушек, лежат легкие ультра-кары. Побитые, оплавленные, а некоторые из них до сих пор дымятся.

По словам полетевших за нами девушек, на процессию налетел рой сразу после того, как машины покинули зону обстрела. Оказалось, что эти твари умеют летать гораздо быстрее чем мы наблюдали, и всем пришлось экстренно садиться и обороняться. Сами девушки ни боя ни посадки не видели, так как Георг объявил режим чрезвычайной опасности и все спрятались в доме. Но вот когда под крышу начали стекаться Светлозёрские с раненными товарищами на плечах… тогда то девушки всё в подробностях и узнали.

Обнимая разом Беллу, близняшек и Яру, словно мать наседка, своих птенцов, Елизавета успокаивает каждую и с сочувствующим взглядом смотрит на меня. А я же смотрю на результаты своего решения и в груди возникает тягучая и болезненная пустота. Ведь из за моей прихоти погибли люди, наверняка многие ранены. С другой же стороны. Если бы не мой решительный порыв, то погибли, скорее всего, все…

Ежовая Баржа мягко снижается, вонзаясь в землю приваренными арматуринами, ввиду потери посадочных лап. И после остановки, уже желая помочь подняться одноногому Чарли Глину, я получаю от него короткое.

— Мне дамы помогут. Иди пацану помоги.

Тут он оказывается прав. Отлипнув от мониторов, Майкл пытается встать и его ведёт в сторону. В последний момент я успеваю его поддержать и раскрыть ауру исцеления, от которой он и вовсе почти отключается.

— Ну…теперь, наверно, можно и прилечь… — бормочет он, повисая и приходится брать парня на руки.

— Ох герой, чтоб тебя. Лизка, девки, помогите Чарли и все в дом! Быстрее! — подгоняю всех, поглядывая в небо и пинком выдвигая трап. — Так, кто на связи? Яков, Георг, Энтони, приём!