— Да. Модель неизвестная, но механика знакомая. Единственный вопрос в том, что магазина нет и… а собственно, — вскинув к плечу чёрную винтовку, больше похожую по своей конструкции на замысловатый высокотехнологичный посох, Елизавета прицелилась, нажала на спуск и прозвучало три коротких выстрела. Вместе с этим в ближайшем сухом дереве образовалось три глубоких кратера. Подойдя к нему она погрузила в лунки пальца, в попытке что-то нащупать, но тщетно. — И пуль после выстрелов нет.

— Хммм, как интересно, — протянул я, пристально наблюдая за потоками энергий, тянущихся от Полины к пушке. Сами процессы, происходящие внутри чёрного корпуса для моего взора оказались плохо различимы и потому я спросил нашу пленницу. — Эй, ты, хорош реветь. Отвечай, откуда у тебя это оружие и как оно работает?

— Сххмп… оно… кхмм. Оно из Даркорба. Заказала в срочном порядке. Работает на моей силе. Формирует на время полёта снаряды из псевдоматерии. После попадания они развеиваются. — пробормотала девушка, утирая слёзы.

— Вот значит. То-то ты бледнее стала. Значит, Елизавета, вот твой источник патронов, пользуйся с умом. А теперь давайте поспешим, ибо пожар лучше на поле встречать, чем в лесу. И пока идём, ответь-ка, красавица, почему у тебя пушка из Даркорба? К костюмчику твоему оно совсем не подходит. Неужто своих игрушек не нашлось?

— Мой схрон уничтожили. — ответила она глухо и эта короткая фраза столькими эмоциями полнилась, что я многое бы отдал, лишь бы взглянуть на её лицо в момент обнаружения своего тайника.

— Хех. Я даже догадываюсь кто это сделал, — не преминул вставить, задавая курс и ускоряя шаг, так как дыма становилось гораздо больше и издалека уже слышалось знакомое потрескивание. — Так. Давайте быстрее, пока нас не накрыло. Огонь в лесу распространяется быстро.

Почти бегом мы заспешили меж зачастивших в лесу сосен, в сторону просветов меж деревьев. Шум надвигающегося пожара уже отчётливо слышался и если бы не столбом валящий дым, мы бы наверняка смогли разглядеть пламя. И что не говори, но его наличие всяко лучше, чем толпа Одержимых, способных сожрать не хуже огня, а местами даже и эффективнее. Одна лишь надежда была, что эти твари разбегутся подальше от живого пламени, ибо далеко не каждый умел питаться такой формой энергии.

Собственно, напавшие на нас бурдюки к таким и относились. Хорошо умеют впитывать то, что внутри них и очень плохо собирают энергию снаружи. Именно поэтому трюк с огненной гирей на них сработал и я крайне надеялся, что мне удалось их вывести из строя одним ударом. Ибо будет крайне обидно, если моё оружие пожрало и впитало одно из таких чудищ. Потерю Саламандра я не переживу.

— Семён, туда! Там поле! — крикнула Елизавета, нашедшая свободную от кустов просеку.

— Отлично! Вижу там огонь, так что держитесь поближе. — повелел им в ответ, добавляя к воздушному барьеру огненный.

Силы на такое тратились быстро, но их восстановление тоже шло успешно. Энергии вокруг оказалось разлито на удивление много и причину этому я смог понять только выбежав на поле. Посреди горящей и местами выжженной земли, с трудом ползли обгоревшие туши двух бурдюков. Они-то и источали из своих ран разноцветную энергию, которую жадно впитывало моё тело.

Приступ отвращения мне удалось подавить, а вот девушкам от такого зрелища стало не по себе. Особенно когда, одна из туш завалилась на бок и мешанина её внутренностей вывалилась на землю из огромной сквозной дыры. Лизка побледнела, а Эурлиэль из без того была бледной, хоть от мерзкого вида и отвернулась.

Я же проследил траекторию движения Одержимого и сквозь огонь двинулся в сторону взрыхлённой земли. Не надо быть гением, чтобы понять, именно в эту тварь я попал гирей и пробил её насквозь. То-то она от образовавшегося кратера проползла всего ничего.

За первой тушей Одержимого я разглядел и второго, проползшего дальше, но и у него от взрыва снесло большую часть ног и половину бока. Огонь же доделывал всё остальное, с аппетитом поедая их плоть и даже шанса на полное восстановление тварям не оставляя. И раз я попал столь удачно, что они так спешили покинуть эпицентр взрыва, то гиря должна быть…

Ну да, всё верно. Аккурат в центре воронки.

Огня здесь почти не оказалась, только земля местами дымилась и была горячей настолько, что девы попросили меня поспешать. Сам же я жара хоть и не чувствовал, но просьбам внял. Под прикрытием аур помог им спуститься и направился к гире, на которой вовсю крутился и вех-вехал живой Саламандр.

Увидев его прыгучесть, сердце моё облегчением переполнилось, да только к гире подойдя я обнаружил страшное. Всё таки я перестарался и ровно по центру пролегла мощная трещина. Она-то и нарушила руническую вязь Медвяна, лишив гирю лётных свойств, а Саламандра удобного домика.

— Veh-veeeh-veeh-veh-veh… — прошипел он горестно, как только меня увидел. — Veh-veh-veeeeh! Veh-Veh!

Своими маленьким лапками он топтался по трещине, показывал мне её и даже пытался своим раскалённым язычком её зализать, но ничегошеньки не получалось. Всем своим видом он выражал крайнюю степень горести и расстройства и у меня аж слёзы к глазам подкатили. Упав перед ним на колени, я протянул руки и успокаивающе погладил зверя по щёчкам, мысленно обещая, что починю его домик, чего бы мне это не стоило.

Ящер вздыхал, пыхтел, жаловался своими пробирающими насквозь «veh-veh’ами» и всё таки успокаивался. И даже нырнул обратно в свой расколотый домик, когда я его с земли поднял. Мордашка его, конечно, выглядывала из трещинки и мне приходилось его пальцем гладить, но всё же он решил остаться со мной и довериться. И за это я ему был крайне благодарен.

— Семён, ты чего? — удивлённо посмотрела на меня Елизавета, увидев как я слёзы утираю.

— Да так. Ничего. Зверюшке своей любимой домик расколол, а она всё равно со мной остаться решила. И ты это… дай ка пушку, мне на минуточку. — взяв чёрную шершавую рукоять и осторожно, словно фарфоровую, поставив гирю на край воронки, я единым движением выбрался, настроил приклад и прицелился.

Очередь легла в тушу Одержимого кучно, оставляя тоннель из выстрелов и раскалывая и без того надтреснутый камень. Со вторым пришлось повозиться подольше, но и он слёг после двух прицельных очередей. Всё таки, что ни говори, а если ровно в центр снаряды укладывать, то пробиваемость у них чудесная. Единственное но, после трёх залпов по тридцать пуль Эурлиэль сравнялась цветом со своими одеждами и ноги её уже не держали. Из кратера Лизке пришлось её чуть ли не за волосы вытаскивать.

Так или иначе, Одержимые померли и начали рассыпаться, тем самым прекращая быть источником лишнего гари и дыма. Через каких-то пять минут их остовы и вовсе сравнялись с землёй, став пеплом, который набежавший ветер лихо разнёс, в последний раз создав нулевую видимость. Благо воздушный барьер прекрасно спасал и от этого, а то наглотались бы мы по самое не могу.

— Ну что, теперь можем идти домой? — с надеждой спросила Елизавета и я ей задумчиво кивнул.

— Да. Только зачем идти, если можно долететь, — озвученная мной идея вогнала Лизку в ступор, но я уже склонился к Эрлиэль, переворачивая девушку на спину. — Эй, обморок, у тебя же гаджет для связи есть? Ага, можешь не говорить, вижу. А ну-ка позволь.

От высокого белого воротника я отсоединил изящный белый гаджет и прокрутил бегунок, ловя нашу локальную волну. Минута мучений и вот наконец в динамике зазвучали голоса. Тут же приставил аппарат к уху, не понимая, куда именно говорить и всё же догадался обратный конец устройства приставить к шее, где он споро присосался к коже.

— Алло! Кто там на связи? Яков, ты⁈ Приём! Это я, Семён! — и всё таки гаджеты у элитных домов обалденные, так как ответ я расслышал без всяких помех.

— «Семён⁈ Это ты⁈ Где ты⁈»

— Да я уже там же где и выпал. Точнее мы с Лизкой и с ещё одной… пассажиркой. Вы то сами где? Долетели до поместья?

— «Да, долетели. Сейчас к вам Ежовую пришлём. Оставайтесь на месте.» — прозвучало напряжённо, а после голос Якова стал едва различим, как будто он прикрывал микрофон.