— Я не дам тебе призвать что-то ценное, даже не проси. Чем сложнее и ценнее вещь в нашем мире, тем больше лет приходится платить, — тазер её как-то недвусмысленно навёлся на моё простреленное в Светлозёрске плечо и я поспешил с ответом.

— Да мне вообще мелочь нужна. Ткань, пуговицы, красные нитки, иголки, ножницы и свечка, — и пока я перечислял, глаза у подруги округлялись всё шире. — И побыстрее, пожалуйста, а то момент упустим.

Всё ещё находясь под впечатлением, Елизавета нашла в своём храназе швейный набор и там оказалось практически всё, кроме нужного отрезка ткани, красных ниток и свечки. Их уже потребовалось вынимать из шкатулки и я наконец увидел, как именно происходил процесс. Длинная узорчатая коробочка блестела приятным золотом и положив ладонь на её поверхность, Лизка произнесла вслух всё то, что требовалось. Вместе с её словами на золотой крышке продавливались картинки заказанного и в самом низу показались цифры оплаты — 7 часов. И даже это время ей оказалось потратить морально тяжело…

Каким же выбором она мучилась, заказывая инъекторы, мне и представить страшно.

Но каким бы тяжёлым не оказалось решение подруги, я по итогу стал обладателем всего необходимого. Словно ребёнок, уткнувшись меж древесных корней, я споро начал ваять всё необходимое, используя самый важный, я бы даже сказал, основной ингредиент. Елизавета сперва пробовала подсматривать, но я сгорбатился так, что она бросила эту затею и принялась наблюдать за далёкой полянкой, где происходило сражение.

Визгов поверженных Одержимых становилось всё меньше, стрёкот звучал всё реже, и я торопился, как мог, местами делая неаккуратно, но в целом приемлемо. Спустя пару минут, я докопался до земли, начертил увиденный однажды в книге нужный мне символ, возложил на него своё поделие и воткнул рядом свечку, зажигая её от пальца.

— Это чтоооо такое? — заглянула через моё плечо Елизавета и я с широкой улыбкой ответил.

— Это не что. Это кто.

А дальше сплетаемая мною сила пустила нити и завязалась словами, слетающих с моих губ.

Глаза открой, уста открой, узри того

Кто владеет тобой.

Сомкни уста, Сомкни глаза, теперь лишь я

Направлю тебя.

Не ступит нога, не двинет рука, не кивнёт голова

Без воли моей.

Ты теперь слуга, пой-пляши тогда, когда я захочу

Я тобою верчу.

Я тобою кручу.

Твои руки мои, твои ноги мои, твоё тело моё

От пят до головы.

Коль тебя поверну, повернёшься и ты

Коль тебя я сожму, то сожмёшься и ты.

И покуда моя воля выше твоей

Не развеять цепей

Из твоих же кровей.

И стоило острым словам моим затихнуть, как затихли и звуки сражения. Не из-за сказанного мной. Просто так удачно сложились события. Но не смотря на это, я пошёл в ту сторону открыто, совершенно не таясь, так как прекрасно видел, что заклинание сплелось удачно.

Переступая истлевающие туши обезьяноподобных Одержимых, я шёл вперёд и убивший их всех меня всё таки увидел. А если быть точнее, то увидела.

— Полина Эдуардовна, сколько лет, сколько зим, — ответил я, медленно подняв руки сразу же, как-только чёрное глянцевое дуло своеобразной хай-тек винтовки нацелилось мне в грудь. — Ведь не так много времени прошло, верно? Мы же вчера виделись, а сегодня вы выглядите почти также. Что случилось?

Если я и преувеличивал, то самую малость, так-как вид белокурой, затянутой в плотные белые одежды, девушки всё таки привлекал внимание своей точёной красотой. Увы, эту красоту портили тёмные круги под глазами, нездоровая бледность лица и общее энергетическое истощение. Аура её выглядела тонкой и часть потока от неё уходила прямиком в чёрное оружие, которое совершенно не сочеталось с ей белоснежным нарядом.

— А нху стхоять… — просипела она и чуть-чуть повела стволом, где за деревьями подкрадывалась и целилась Елизавета. — И тхы выходи. Оружие на землю иначе пристрелю обоих.

Да, это определённо уже была не та сильная и независимая девушка, сумевшая сбежать от нас во вспышке пространственного сдвига. Мне даже показалось, что зря я заморачивался и имелась возможность справиться и так, но всё же её способности и возможности её пушки со счетов снимать не стоило.

— Ладно, Лизка, делай что она говорит, — позвал я свою подругу. — И не бойся, всё хорошо. Ситуация в нашу пользу, так что можно не геройствовать.

— Дха чхто ты говоришь, — с ухмылкой произнесла Полина, прицеливаясь сразу же, как только Елизавета показалась из-за деревьев. — Теперь мне будет лучше це…

— Иии оп! — сказал я, разворачивая ладонь и показывая сшитую наспех куколку, по рукам которой я щёлкнул большим пальцем.

И словно сама по себе, Полина отбросила винтовку и с ужасом уставилась на свои ладони.

— Что⁈ Да как ты посмел⁈ — воскликнула она, панически сплетая остатки энергии в межпространственный сдвиг, но я поднёс куколку к лицу и отчётливо сказал.

— Эурлиэль из дома Нот не смеет убегать. — и тут же магия её развеялась, вгоняя девушку в ещё больший ужас.

— Откуда ты знаешь моё истинное имя⁈ — гневом полнился её голос, да только уловил я в нём нотки отчаяния.

— Всмысле, откуда? Ты же сама вышла со мной в резонансный контакт. Достаточно быть внимательным и чутким, чтобы услышать твоё имя.

— Это запрещено Советом! Тебя будут судить!!! Твоё имя мне теперь тоже известно, так что… так что… — она пыталась продолжить, постепенно осознавая, в какую именно ловушку угодила.

Я же, тем временем, вытянул куколку вуду перед собой и сравнил, насколько вольт оказался схож с оригиналом. По всему выходило, что мастер кройки из меня такой себе, но видимо в этом ритуале важнее всего была суть. А именно, кусочек плоти, который Чёрный умудрился оттяпать от Полины и который так и хранился на чудом пережившем столкновение с машиной, храназе.

— Ну, давай, же, скажи. Какоё моё истинное имя? — девушка смотрела на меня, не двигаясь и молчала. Подошедшая сзади Елизавета с интересом наблюдала за происходящим и тоже выжидающее уставилась в сторону Полины. — Ну же, скажи, мы ждём. Не хочешь? Тогда попробуем иначе. Эурлиэль из дома Нот говорит моё истинное имя.

— У тебя нет имени. Ты Безымянный. — ответила она и в страхе сомкнула губы, сжав их в тонкую линию.

— Ты чертовски права, — погрозил ей пальцем, вешая куколку себе на шею. — Ну а теперь мы с тобой хорошенько поговорим и ты расскажешь мне всё.

И судя по её испугу, ей таки было что скрывать.

Из моря люди вышли в лес и с этим начался прогресс.

— Ну кххв-атит пвоошу… — просипела Полина, получая от Елизаветы очередной удар кулаком в лицо. Послушно следуя за нами, она даже не пыталась унять бегущую из разбитого носа кровь. Скорее всего, в этом была сила моего приказа «идти за нами и не делать ничего лишнего». В любом случае, расправе со стороны Елизаветы она препятствовать не могла. — Нхе нхадо…

— Не надо⁈ А Вяземские тоже просили прекратить, когда по твоей идее их расстреливали? А Старожиловские⁈ К их мольбам ты также не прислушалась⁈ — не унималась Елизавета, добавляя хлёсткую пощёчину и тем самым рассекая Полине скулу.

Пришлось останавливаться и придерживать разошедшуюся подругу, хоть сделать это оказалось непросто. Как только в расспросах поднялась эта тема и выяснилась истинная причина её поступка, то Лиза превратилась в настоящую фурию.