— Так, все успокоились!
Мори Тено, заметный даже издалека член студсовета, протиснулся сквозь толпу зевак, собравшихся вокруг конфликтующих сторон. Его массивная фигура прокладывала путь через толпу, как ледокол через арктические льды. Его обычно добродушное лицо потемнело от недовольства, а глаза сузились, оценивая ситуацию.
— Что здесь происходит? — спросил он, переводя взгляд с одной группы на другую. Его голос был спокоен, но в нём чувствовалась сталь, заставляющая большинство людей невольно подчиняться. И не его вина, что Ицуки как раз оказался не из последних, да и вообще плохо подчинялся даже признаным авторитетам.
Но вместо того чтобы успокоится у сторон конфликта его появление вызвало новую волну взаимных обвинений. Все говорили одновременно, перебивая друг друга и размахивая руками:
— Тено-семпай, они специально выставили манекены так, чтобы мы на них натолкнулись!
— Неправда! Их манекены стояли у стены, а эти олухи просто не смотрели куда идут!
— Да я даже с закрытыми глазами посреди ночи этот коридор пройду и ни на что не наткнусь!
— Конечно, после того как ты половину манекенов переломал!
Мори поднял руки, пытаясь утихомирить разгоревшийся с новой силой спор, но его жест остался незамеченным в общем хаосе.
— ТИХО! — рявкнул он наконец во всю мощь своих лёгких, и от этого крика, казалось, даже пыль в воздухе замерла.
Это сработало лишь частично. Основная масса спорщиков замолчала, но несколько особенно разгорячённых продолжали переругиваться, не обращая внимания на представителя студсовета. Их голоса, хоть и приглушённые, всё ещё нарушали воцарившееся молчание.
— Он сказал, ТИХО! — прогремел басом высокий парень из кулинарного клуба, уже успевший подобрать обломок швабры, и стукнул им по полу, вызвав гулкий звук, прокатившийся по коридору как раскат грома.
В наступившей тишине Мори покачал головой, обводя взглядом притихших учеников. Его разочарование было почти осязаемым.
— Чем вы вообще думаете? Это школьный коридор, а не рынок. — Он обвёл серьёзным взглядом собравшихся. — Вы осознаёте, что вы вообще творите?
Спорщики под его взглядом начали выглядеть слегка пристыженными, но не настолько, чтобы полностью отказаться от своих претензий.
— Но Тено-сан, — начал было «портной», немного понизив голос, но всё ещё недовольно сжимая ножницы, — они первые…
— А мне всё равно, кто первый, — перебил его Мори, и что-то в его голосе заставило «портного» замолчать на полуслове. — Почему я должен разнимать учеников старшей школы, как обосравшихся детсадовцев? Неужели нельзя решить ваши разногласия нормально?
Но вместо понимания он встретил только новую волну взаимных обвинений, хоть и произносимых теперь с оглядкой на него:
— Да они…!
— Нет, это они…!
— Такой беспредел…!
— Постоянно…!
Голоса снова начали сливаться в какофонию, хотя и не такую громкую, как раньше. Голоса снова начали сливаться в какофонию, хотя и не такую громкую, как раньше. Мори снова поднял руки, пытаясь остановить поток слов, но без особого успеха.
Мори на мгновение замолчал и его лицо приобрело такое выражение, что многие присутствующие непроизвольно отступили на шаг. В его глазах читалась явная борьба — не позвать ли ему дисциплинарный комитет?
По мере того как Мори размышлял, его брови сходились все ближе, а челюсти сжимались все сильнее, создавая поистине устрашающее зрелище. Этого молчаливого предупреждения оказалось достаточно — большинство присутствующих замолчало и перестало активно махать руками. Пусть они и не могли видеть ход его мыслей, но явно осознали, что если Мори эту мысль додумает — мало не покажется никому. Но напряжение в воздухе всё равно висело, и ни один ни другой клуб полностью успокаиватся не спешили, хотя и те и другие немного затихли.
— А теперь, — продолжил Мори, видя, что наконец добился хотя бы видимости порядка, — я хочу, чтобы вы разошлись и…
Договорить ему не удалось, потому что в этот момент в коридоре одновременно появились две фигуры, привлекая всеобщее внимание. Из-за поворота вышла миниатюрная девушка в элегантном фартуке цвета слоновой кости, расшитом маленькими красными розами. Элегантные очки в тонкой оправе подчеркивали её сосредоточенный взгляд, а волосы были аккуратно убраны под белоснежную поварскую шапочку, но несколько прядей всё же выбились и обрамляли лицо. Несмотря на небольшой рост, её осанка была безупречной, как у фарфоровой статуэтки — изящной и удивительно прямой. В то же самое мгновение со стороны лестницы, ведущей с верхнего этажа, спустилась высокая девушка в безупречно выглаженной белой блузке и с сантиметровой лентой, перекинутой через плечо. На её аккуратно зачёсанных волосах поблёскивали небольшие заколки, а в движениях чувствовалась уверенность и сила. Судя по нашивкам на их одежде и строгим выражениям лиц, это были главы конфликтующих клубов.
В коридоре мгновенно воцарилась тишина — настоящая, глубокая, полная ожидания. Все взгляды обратились к новоприбывшим, и даже Мори невольно выпрямился, чувствуя, что ситуация приобретает новый оборот.
— Что здесь происходит, Йошида-кун? — холодным тоном спросила высокая девушка с сантиметровой лентой, обращаясь к «портному». Её голос был тих, но в нём чувствовалась такая сила, что он без труда разнёсся по всему коридору.
— Такахаши-сан, эти… представители кулинарного клуба в очередной раз сломали наши манекены, — ответил тот, неожиданно понизив голос и приняв более почтительный вид. Его плечи слегка поникли, а взгляд опустился, как у нашкодившего ребёнка перед строгим, но любимым родителем.
— Ничего подобного, Ватанабе-сан! — возразил парень без очков, обращаясь к миниатюрной девушке в фартуке. В его голосе звучала та же смесь уважения и лёгкого страха. — Их манекены стояли прямо посреди прохода, мы просто не могли их никак обойти с ящиками.
Главы клубов обменялись вежливыми, но удивительно холодными поклонами. В этой демонстрации безупречных манер было что-то почти сюрреалистическое на фоне разгрома, царившего в коридоре.
— Такахаши-сан, — произнесла миниатюрная девушка в фартуке с деланной улыбкой, не достигавшей глаз, — не могли бы вы объяснить, почему ваши воспитанники так настойчиво игнорируют общественные пространства?
Она стояла безупречно прямо, сцепив пальцы перед собой в жесте, который должен был выглядеть смиренным, но на деле выражал сдержанную ярость.
— Разумеется, Ватанабе-сан, — в тон ей ответила высокая девушка с сантиметровой лентой. В её голосе звучала такая же фальшивая вежливость. — Как только вы объясните, почему ваши воспитанники постоянно выставляют манекены в самых неподходящих местах.
Она слегка наклонила голову, словно действительно ожидала объяснений, но её глаза оставались холодными и настороженными, как у игрока в покер, готового в любой момент увидеть блеф противника.
— О, я объясню, — улыбка Такахаши становилась всё более натянутой, а её пальцы, всё ещё сцепленные перед собой, побелели от напряжения. — Видите ли, наш клуб испытывает некоторые затруднения с пространством. Особенно после того, как ваш клуб немного… расширил свою территорию.
Последние слова она произнесла с таким ядом, что некоторые из зрителей невольно отступили на шаг, опасаясь попасть под перекрёстный огонь.
— Расширил? — Ватанабе изобразила удивление, приподняв тонкие брови над оправой очков с таким артистизмом, что ей можно было аплодировать. — Мы всего лишь используем пространство согласно выделенным нам квотам. И кстати о квотах — не ваш ли клуб пытается захватить все удобные места на предстоящем фестивале?
Она неопределённо махнула рукой в воздухе, словно указывая на множество невидимых, но несомненно существующих махинаций.
— Удобные места? — теперь настала очередь Такахаши изображать удивление, искусно распахивая глаза и прикладывая ладонь к груди. — Мы всего лишь подали заявку. Как и все остальные. И, между прочим, в отличие от некоторых, не засыпали студсовет десятками жалоб.
