Тонкая, ослепительно-синяя спица энергии, холоднее абсолютного нуля, не пролетела пространство – она материализовалась вокруг ее заражённой руки и прилипшей к ней полуразрушенной Пиявки-носителя со Стражом-скатом. Воздух в точке контакта схлопнулся с глухим, давящим БУМФ, который Алекс почувствовал грудной клеткой, а не услышал. Багровый свет, рвущийся из трещин в черной коже Лоры, погас, подавленный всепоглощающей синевой. Слизь, плазма, сама биомасса руки, Пиявки и впившегося ската – всё мгновенно покрылось искристым инеем, который тут же нарастил сантиметровый слой прозрачного, абсолютно черного льда. Лёд не просто покрывал – он врастал. Он проникал в мельчайшие трещины, в зияющую рану Пиявки, в поры хитина и плоти, кристаллизуясь изнутри с чудовищной скоростью, слышимой как тихое, непрерывное потрескивание. Страж-скат застыл в последнем судорожном рывке, превратившись в гротескную ледяную скульптуру. Тело Пиявки-носителя стало мутным, мертвенно-синим монолитом, намертво спаянным с рукой и предплечьем Лоры. Самые кончики её когтей-обсидианов, не успевшие покрыться льдом, мгновенно почернели и рассыпались в угольную пыль с едва слышным шипением.

Лора замерла. Её конвульсии прекратились как по команде. Она медленно, с трудом, подняла голову. Багровые глаза, всё ещё светящиеся изнутри, но теперь без безумной ярости Корня, были широко раскрыты, зрачки расширены до предела. В них читался шок, непонимание и животный ужас. Она уставилась на свою правую руку, превращённую в глыбу сине-черного льда, чудовищно деформированную вмороженными телами Пиявки и ската. На её лице не было гримасы физической боли – лёд надежно заблокировал нервные импульсы. Была только немота леденящего ужаса и... глубокая, детская растерянность. Контроль Корня был вырублен начисто. Осталось только её собственное, изломанное, отравленное мутацией, но её сознание, отрезанное от адской силы и всепоглощающего голода инфекции ледяным саркофагом. Губы её шевельнулись, пытаясь что-то сказать, но издали лишь беззвучный стон.

Второй Агент действовал с безупречной синхронностью, будто они были частями одного механизма. Он поднял сферу с медленно клубящимся серым туманом. Сфера ожила мгновенно. Серый туман внутри закрутился в бешеный водоворот, превратившись в воронку с мертвенным центром. Из сферы хлынул не дым, а поток плотного, тяжелого серого сияния, похожего на жидкий свинец. Но не на Лору. На Ядро Собора, точнее – прямо в зияющую, дымящуюся рану, оставленную белым лучом Лоры-Корня, из которой еще сочилась золотисто-багровая "кровь".

Серое сияние коснулось краёв раны. Багровая, светящаяся "кровь" Ядра, только что бившая фонтаном, мгновенно потемнела, стала густой, как нефть, и перестала светиться. Пульсирующая, живая плоть вокруг раны начала расползаться. Она теряла структуру, превращаясь не просто в кашу, а в серую, инертную пыль, оседающую вниз. Хитиновые пластины чернели и крошились. Кристаллические наросты тускнели и трескались с тихим, жутким звоном. Рев Ядра превратился в стон – низкий, хриплый, полный абсолютного бессилия и угасания. Багровый свет, наполнявший грот, померк, словно его затянула саваном серая пелена. Целостность Ядра: 16% (КАСКАДНОЕ ПАДЕНИЕ! КРИТИЧЕСКИЙ ПОРОГ ПРЕОДОЛЕН!).

«НЕЕЕЕТ! ПРЕКРАТИ! ОНИ УБИВАЮТ ЕГО! УБИВАЮТ НАС!»* – голос Корня в голове Алекса был уже не властным повелением, а искажённым паническим визгом, воплем существа, чувствующего, как рвут его собственную плоть. Боль Ядра, усиленная в тысячу раз через резонанс и открытый канал, ударила по Алексу, как кувалда. «ХОЛОДНАЯ СМЕРТЬ! ЧУМНАЯ ТИШИНА! ОНИ ГУБЯТ СЕРДЦЕ! ОСТАНОВИ ИХ, ДОНОР! ВСЕМ, ЧТО ТЫ ЕСТЬ! ВСЕЙ СВОЕЙ БОЛЬЮ! ВСЕЙ СВОЕЙ НЕНАВИСТЬЮ! РАЗОРВИ ИХ ТИШИНУ!»

Импульс от Корня был не просьбой, а отчаянным энергетическим шоком, выжигающим нейроны. Метка на руке Алекса, до этого лишь тупо пульсирующая болью и утечкой жизни, ВЗОРВАЛАСЬ багровым адским пламенем. Узоры, покрывавшие его руку до плеча, засияли с невыносимой, слепящей интенсивностью, прожигая ткань его робы, оставляя дымящиеся отметины на коже под ней. Физическая боль от ран сменилась... потоком чистой, ядовитой, неконтролируемой энергии агонии. Адреналин, в десятки тысяч раз усиленный резонансом с умирающим Ядром и безумным отчаянием Корня, хлынул в его изможденное тело, сжигая остатки разума.

Алекс взорвался с места. Не поднялся – его тело, секунду назад разбитое и парализованное, было вышвырнуто вверх неведомой силой. Он не управлял им – им управляли ярость Корня и инстинкт самосохранения, сплавленные воедино. Боль исчезла, замененная белым шумом неистовства в голове и единственной целью: Агент с арбалетом, который уже завершал цикл перезарядки своего крио-оружия, плавно перенося его с Лоры на само Ядро, на зону, пораженную "Серой Смертью"!

Мысли отсутствовали. Было только действие. Он не побежал к агенту – он рванулся к Лоре. К её закованной в лед руке. Его собственная рука с пылающей, как кусок солнца, Меткой протянулась, неудержимо притягиваясь к ледяной глыбе.

«ИСПОЛЬЗУЙ! ИСПОЛЬЗУЙ ОРУЖИЕ, КОТОРОЕ ОНИ СДЕЛАЛИ! РАЗОРВИ ИХ РАЗУМЫ!» – голос Корня слился с его собственным ментальным воплем.