Он закрыл глаза на мгновение, отгородившись от леденящего взгляда Стражей. Он вспомнил тепло Пепла у своей груди. Вспомнил ярость Инквизитора. Вспомнил взрыв силы у Озера Сердца. Он сконцентрировал не Хаос, а свою волю. Желание жить. Желание идти вперед. Не ради Корня. Ради себя. Ради этого щенка. Он открыл глаза. Взгляд его горел не багровым, а холодным, стальным огнем решимости.

Алекс не стал формировать сложный навык. Он просто шагнул вперед. Навстречу Стражам. Своим движением, своей осанкой, всем своим существом он излучал вызов. "Я иду," – заявил он тихо, но так, что слова прозвучали как удар гонга. – "Вы меня не остановите."

Стражи замерли. Их бирюзовые формы задрожали. Холод, исходящий от них, стал непостоянным, волнообразным. Они были созданы из отчаяния и страха. А перед ними стояла воля. Живая, пылающая, несмотря на весь ужас, который она несла в себе. Это было чуждо. Это было... неудобоваримо для их природы.

Алекс шагнул еще раз. Стражи нехотя расступились, их тенеподобные фигуры отплыли в стороны, словно дым, отгоняемый ветром. Они не исчезли, но больше не преграждали путь. Они лишь наблюдали своими безликими провалами, как Аватар и его маленький спутник проходят мимо Стелы, не прикасаясь к ней, не забирая ее энергию, а лишь доказывая свое право идти дальше.

Алекс не оглядывался. Он прошел мимо Стелы, чувствуя на спине ледяное прикосновение взглядов Стражей. Метка Корня пульсировала одобрительно, ведя его к узкому проходу в дальней стене костяного леса. За проходом виднелось слабое, тускло-багровое свечение. И шепот Корня прокатился в его сознании, теперь с оттенком уважения:

"Выбор?" – пробормотал Алекс, входя в проход. Что еще мог предложить ему Корень? Какую новую ловушку или испытание?

Проход оказался коротким. Он вывел их на край. Но не пропасти. На краю гигантского подземного... сада.

Пространство перед ними было огромным, куполообразным. Своды терялись в вышине, усеянные сталактитами, светящимися мягким, рассеянным бирюзовым светом, как звезды. Но внизу... внизу буйствовала жизнь. Странная, чуждая, прекрасная в своем ужасе.

Плотный ковер мха, но не зеленого, а глубокого, бархатисто-черного, покрывал пол. Из него росли стебли и листья невероятных форм и цветов – лиловые спирали, испускающие тонкое жужжание; синие кувшинки с прозрачными, как стекло, лепестками, внутри которых переливалась жидкость; оранжевые грибы размером с дерево, шляпки которых мерцали внутренним светом. Воздух был теплым, влажным, насыщенным густыми, пьянящими ароматами – сладкими, пряными, с горьковатой ноткой гнили под ними. И всюду струилась, капала, сочилась "Кровь Камня". Не ручейками, а настоящими реками, багровыми артериями, пересекающими черный мох и питающими эту подземную флору. Источник бил прямо из стены напротив – мощный, пульсирующий родник багровой энергии, окруженный кристаллами, похожими на те, что у Озера Сердца, но мельче.

Алекс замер, пораженный видом Сада. Красота его была неестественной, пугающей. Метка Корня жгла, требуя приблизиться к Роднику. Но его внимание привлекло другое. Человек. Здесь. Живой. И зараженный.

Он осторожно двинулся вдоль кромки Сада, держась в тени светящихся сталактитов. Пепел затих на его руках, учуяв незнакомый запах. За гигантским оранжевым грибом, излучающим тепло, он увидел ее.

Молодая женщина, лет восемнадцати. Одежда – походные штаны и толстовка – порваны и запачканы черным илом и багровыми пятнами. Лицо бледное, исхудавшее, с темными кругами под глазами. Она сидела, прислонившись к грибу, обхватив колени руками. Ее тело слегка подрагивало. Но самое страшное – ее правая рука. От запястья до локтя кожа была покрыта сетью тонких, багровых жилок, пульсирующих тем же светом, что и "Кровь Камня". Жилки медленно ползли вверх, к плечу. Заражение.

Она услышала его шаги. Вскинула голову. Глаза, огромные от страха и истощения, встретились с его. В них не было агрессии. Только животный ужас и безнадежность.

"Не... не подходи!" – хрипло выдохнула она, пытаясь отползти, но сил не было. – "Оно... оно в меня... вползает..." Она сжала больную руку здоровой, словно пытаясь остановить невидимую заразу.

Алекс остановился в нескольких шагах. Его Резонанс почувствовал ее боль – не только физическую от заражения, но и душевную: страх гибели, одиночество, отчаяние. И под этим – слабый, но отчетливый всплеск чего-то знакомого. Гео-хаотической энергии. Не такой чистой, как в Источнике, а искаженной, болезненной. Она была... как он. Но слабее. Без контроля. Без Метки. Просто жертва подземного кошмара.

Алекс посмотрел на багровый Родник, пульсирующий властью. Посмотрел на свою руку, чувствуя, как Хаос-Потенциал жаждет слияния. Посмотрел на Пепла, смотрящего на незнакомку с собачьим любопытством. И наконец – на девушку, в глазах которой застыл немой вопрос: "Кто ты? Спаситель? Или новая беда?"

Выбор. Самый тяжелый пока что. Алекс сделал шаг. Не к Роднику. К девушке. Его тень накрыла ее, и в ее глазах вспыхнул чистый, неконтролируемый ужас. Он опустился на одно колено, держа щенка, и протянул руку – не к ней, а к пульсирующим багровым жилкам на ее руке.

"Дай посмотреть," – сказал он, и его голос, несмотря на хрипоту, звучал не как угроза, а как приказ того, кто может знать ответ. – "Я... понимаю эту заразу."

Он выбрал путь помощи. Путь риска. Путь, который мог рассорить его с Корнем, но позволил бы сохранить последние крупицы того, кем он был когда-то. Исход был неизвестен. Битва за душу Аватара, разрывающегося между бездной и светом, продолжалась здесь, у Родника Вечной Пульсации, под безмолвными взорами костяного леса.