Лица случайных встречных он тоже мог разглядеть. Стоило ему только об этом подумать, как восприятие менялось, становилось более привычным — но лишь до тех пор, пока разум был сосредоточен на этой задаче. Айр молчал, меряя время собственными шагами. Ведь здесь не было солнца, не было звёзд, лишь величественные образы хрустальных строений и бескрайнее, лишённое облаков, серое небо. И одиночество, невысказанное и печальное. Это чувство было трудно облечь в слова, но именно оно изливалось с опустевших небес, подобно свету. Утончённая, почти болезненная красота этого места напоминала ему о Лане. Будто всё вокруг тоже было сломано когда-то давно — так же, как и она.

Звон хрусталя и далёкие отзвуки эха накладывались на почти абсолютную тишину, словно странный, слишком реалистичный сон. Лишь стальная воля и присутствие проводника позволяли рыцарю продолжать путь к одинокой, помпезной усадьбе, выстроенной у южной внешней стены. Это был самый элитный район города, где на площади, подходящей для проживания тысяч человек, находилось лишь два десятка имений, да ещё обширный парк, полный изящных, невысоких деревьев с кроваво-красными листьями, которые в осеннюю пору поднимались горячими южными ветрами в настоящую алую бурю. Сейчас, ранней весной, рыжий ковёр прошлогодней листвы осыпал землю, скрывая от глаз прятавшуюся в ней пустоту.

Айр остановился у внешней ограды — она была лишь штрихами, сотканными из тонкого и прозрачного металла решёток. За ней виднелись несколько десятков патрульных гвардейцев, что разбрелись по всей территории, чутко охраняя периметр. Но Лотаринг был для них невидим, а стены и прочие препятствия были для него сейчас эфемерны, словно очень плотный туман. Он прошёл сквозь, и зашагал мимо охраны по прошлогодней листве. Несколько рыцарей, встреченных по дороге, отличались от обычных людей — их свет наливался лазурью и резкими штрихами различных цветов: чёрный, красный и зелёный чередовались и переплетались в причудливые узоры. Носителей Воли во внешней охране оказалось довольно много — двенадцать человек, но сейчас они не могли ему доставить проблем.

Внутреннее убранство особняка таяло и переливалось оттенками боли. Он сразу заметил в одной из дальних комнат мерцающий, затухающий силуэт. Там медленно и одиноко умирала одна из жертв безжалостных подонков — похоже, кто-то из благородных в порыве страсти ей сломал спину, а после бросил на пол, словно сломанную игрушку. Для владеющих Волей человеческая плоть была очень хрупка, даже если они сами уже давно были не воинами, а просто разжиревшими и погрязшими в разврате ничтожествами.

Их внутри было пятеро. Двое — ярко-алые, с вкраплениями чёрных молний — похоже, личные стражи. Один из них был Тайрн Соран, именитый рыцарь из Центральных земель, вошедший в десятку лучших во всём королевстве. Они стояли позади своих сюзеренов, что отдыхали после забав с несчастной, умирающей в дальних покоях. Смерть для барона и графа была просто острой приправой к сексу, способной хоть немного взбодрить присытившиеся, стареющие чресла. Чёрный и синий — возможно, когда-то и были доблестными воителями, но теперь лишь два будущих трупа.

Пятый и последний аристократ сразу привлёк внимание Айра, отчего тот нахмурился и удивлённо прошептал:

— Какого хрена он здесь забыл?

Риэль не спешил ему отвечать, да и вопрос был риторическим. Айр помнил рекомендацию отца — начинать действовать лишь после того, как гость покинет его будущих жертв, — а потому весь обратился в зрение и слух.

***

Гофард, одетый лишь в распахнутый на волосатой груди халат, отпив из бокала вино, лениво уставился на нового гостя и кивнул в его сторону своему товарищу — невысокому, полноватому и совершенно лысому графу Найрусу, что уже успел основательно захмелеть, судя по красной физиономии.

— Вот, поглядите! Именно о нём я вам и рассказывал. Позвольте представить — это тот самый Грейсер, сын моего старого друга, героя Северной войны, Байрна, — с неприятной ухмылкой воскликнул черноволосый мужчина с немного оплывшим от обильных возлияний лицом.

— Господин барон, я всё равно не понимаю, зачем вы пригласили этого молодого человека. Не думаю, что он впишется в нашу компанию, — без малейшей заинтересованности ответил Найрус, мазнув глазами по бледному лицу Ланна.

— Подождите немного, мессир. Уверен, вы скоро оцените мою затею, — ухмыльнулся черноволосый, а затем повернулся к вошедшему и воскликнул: — Вы обдумали моё предложение?

— Это было не предложение, господин Гофард, — безэмоционально ответил Ланнард, медленно шагая навстречу аристократам по гладкому, идеально белоснежному мрамору. — А ультиматум. Я отдал вам остаток земель, передал под ваше попечение всех оставшихся лояльными отцу вассалов и крестьян. Но вам этого мало. Мой ответ не изменится. Сестру я вам не отдам. Кроме того, мы договаривались о личной встрече наедине. Этот господин мне не знаком, а дальнейший наш разговор не для лишних ушей.

— Лишних?! Я — граф Найрус, ближайший сподвижник и наставник первого принца, наглец! Я не могу быть «лишним»! Гофард, сейчас же вышвырни его вон! — немного визгливо воскликнул лысый аристократ.

— Умоляю, проявите к этому грубияну немного терпения, мессир, иначе вы испортите нам всё веселье. Просто послушайте наш разговор, — при этих словах толстые, налитые кровью губы Гофарда немного неестественно растянулись в намёке на улыбку, а маслянистый взгляд вернулся к Грейсеру.

— Я полагал услышать отказ. Думаю, в этом случае вы не будете против, если я оглашу вашу маленькую тайну, «баааррррон»? О том, что на самом деле случилось три года назад в вашем особняке? О судьбе, постигшей вашего отца и моего доброго друга? И… ещё одну юную девушку, труп которой мои люди обнаружили в свежей могиле, выкопанной в саду, неподалёку от вашей матери. О! Уверен, это будет очень интересный рассказ.

Сухой, лающий смех возвестил, что у Гофарда проблемы не только с вином, но ещё и с курительными смесями, доставлявшимися ему из южных земель. Найрус впервые проявил любопытство, с интересом взглянув на молодое, бледное, но абсолютно спокойное лицо Ланнарда. Тот помедлил пару секунд, задумчиво глядя сквозь окно на покачивающиеся на ветру ветви деревьев, а затем тоскливо вздохнул и ответил:

— Господин барон, я очень вас прошу воздержаться от этого. В ином случае, чтобы защитить собственную честь и будущее моей сестры, во время этого «рассказа» я буду вынужден вас перебить.

Оба стража аристократов заметно напряглись. Тот, что находился неподалёку от кресла Найруса, взялся за тонкий, изогнутый меч с узорной рукоятью — подарок из рук короля. Но сам Гофард ничуть не выглядел встревоженным: насмешливый хохот прорезал повисшую тишину, словно карканье воронья. Отсмеявшись, черноволосый пару раз хлопнул себя по волосатой груди и закашлялся, а затем прохрипел:

— Ты смеешь мне угрожать? Нелепый, трусливый дамский угодник, избегающий мужского общества, дуэлей и охоты. Но даже все это — лишь смешная маска! — Гофард вскочил и зашагал босыми ногами по полу, после чего грубо схватил Ланна между ног и воскликнул: — Потому что у Байрна было только две дочери. И как бы ты ни рядилась в мужскую одежду, я тебя узнал сразу. А сейчас, сучка, мы с графом Найрусом сначала покажем тебе, что значит быть настоящим мужчиной, а потом и твоей так называемой «сестре»!