— Договорились, — кивнул Ланн. — Если честно, я опасался, что ты будешь сильнее возражать.

— Я тебе друг, а не нянька. Может, денег занять?

— Не нужно. Лошадь куплю в ближайшей деревне за пару серебряных, припасы тоже недорогие. Оружие у меня есть, и одежда подходящая найдётся, — буднично ответил Ланн.

Они помолчали. Айр продолжал набивать рот, соображая, как вывести друга на искренность, но Ланн сам подался вперёд, облокотившись о стол, и подавленно прошептал:

— Так больше не может продолжаться, понимаешь? Я должен там что-то сделать. Что-то важное. А до этого… я не волен распоряжаться собой. Каждый вдох наполнен только ощущением тщетности, тлена. Я почти не чувствую вкуса пищи, почти не ощущаю запахов. Я живу в долг, Айр. И должен это изменить.

— Как именно? Что ты собираешься искать на Севере? — спросил рыцарь, хрустнув костяшками пальцев. Ему здесь не нравилось — окружающий бомонд почти не обращал на них внимания, но ощущение слежки не отпускало. Он никак не мог понять, откуда оно исходит.

— Не знаю, — развёл руками Ланн и усмехнулся. — Я никогда не был хорош в планировании. Но здесь я не найду ответов. Это тупик.

— Возможно, тебе стоит обратиться к ларийцам? Вдруг они смогут помочь? — мягко предложил рыцарь.

— Хватит с меня их колдовства. Они уже достаточно сделали, — лицо Ланна потемнело, он отшатнулся, но быстро взял себя в руки. — Знаю, что ты желаешь мне блага, но это не та ситуация, в которой мне нужна твоя помощь. Это — моя воля и мой путь.

Остаток вечера они наслаждались отменной кухней, вином и обсуждали недавние новости. Айр Лотаринг достаточно хорошо знал Белого Барона, чтобы понимать: он уже точно не передумает. Пожав друг другу руки на прощание, они разошлись, условившись встретиться следующей ночью у западных ворот.

***

Молодой глава дома Лотаринг снимал дом в квартале мастеровых, неподалёку от кузницы. Звон металла ему не мешал, даже если он возвращался под утро после ночной вахты. А крепкие стены, толстые ставни и глубокий винный подвал были просто необходимы.

Заперев дверь на засов, он зажёг масляную лампу и сразу спустился по рассохшейся деревянной лестнице в небольшой каменный мешок, где до сих пор веяло кислым, молодым вином, хотя обе объёмные дубовые бочки, стоящие на боку, давно пустовали. Выдернув днище у дальней, Айр вынул оттуда странную каменную скрижаль, тяжёлый пузатый мешочек из выделанной кожи и украшенную рунами кисть с ворсинками из гривы белого пони.

Айр терпеть не мог всё, что не поддавалось объяснению с позиции житейской логики. И особенно — магию. Что Лария с их культом Любви и принципами обмана реальности, что южане с их поклонением древним демонам, чьи имена передавались лишь шёпотом — всё это вызывало в нём отторжение. Всё, что было сложнее и запутанней, чем принципы Эго и Воли — основы рыцарей Тарсфола — ему было не по душе. Но сейчас он нуждался в отмашке на проведение опасной акции от человека, который находился далеко на юге — в своём домене, крепости Чёрного Камня, Вайрне. К счастью, герцог Сандер Дюваль оставил своему незаконнорожденному сыну возможность связаться с ним. К сожалению, этот способ предполагал использование богомерзкой магии, пришедшей из прокалённых солнцем песчаных морей.

Расположив скрижаль на полу, он сунул ладонь в мешок и вынул оттуда полную горсть крупного, ярко-зелёного песка. Тонкой струйкой он начал засыпать им выгравированные на каменной плитке символы. Айр не имел ни малейшего понятия, что именно делает, и просто повторял увиденное: засыпал половину символов, в то время как вторая половина, напротив, начала светиться в темноте ярче, чем пламя свечи. Затем, звучно хлопнув в ладоши и назвав имя отца, рыцарь прижал обе ладони к плите. Та дрогнула и затряслась, словно живая, пытаясь сбросить с себя зелёный песок, который на глазах плавился, обращаясь в стекло. Но жара не было — наоборот, в сыром подвале повеяло изморозью, и в тяжёлом дыхании юноши закружились снежинки.

— Говори, — донеслось от смутного человеческого силуэта, сформированного расплавленным песком на скрижали.

— Гофард и Найрус завтра встречаются в резиденции господина барона. Минимум охраны внутри — только их близкий круг. Всё так, как ты и предсказал: они решили с размахом отпраздновать начало посевной, — без лишних приветствий сообщил Айр.

— Я пришлю Риэля. Он проведёт тебя и прикроет в бою. Не забывай: Тайрн Соран занял девятое место на прошлом ежегодном турнире, он обязан Найрусу всем и будет сражаться, как лев. Это сильнейший из его рыцарей. Мне также доложили, что Гофард вызвал к себе кого-то из низших дворян — вероятно, с целью шантажа или моральной порки, возможно, одного из недовольных вассалов. Дождись, пока он уйдёт, и только тогда атакуй. Если всё сделаешь чисто, удастся пустить гвардейцев по ложному следу, — сухо прошелестел голос стеклянного призрака.

— Вероятно, расследование смерти бедных ублюдков доверят Фостеру — как самому опытному в этих вопросах. Но он скоро выходит на пенсию, так что я могу попробовать предложить свою помощь, прежде чем отправиться к Хардебальду, — предложил рыцарь.

— Нагло, но идея хороша. Одобряю. Если "Чёрный Молотильщик" исчезнет сразу после происшествия, многие решат, что он и есть убийца этих двоих. А с твоими акциями массовых убийств во имя добра и человеколюбия пора заканчивать — а то рискуешь в этом расследовании выйти на самого себя.

Голос мутной тени в остывшем стекле был разборчивым, но слегка искажённым, словно доносился из-за перегородки. Однако Сандера Дюваля невозможно было спутать ни с кем другим — каждое его слово звучало ёмко, словно было высечено в камне, как письмена на самой скрижали:

— Мы уже получили желаемый результат. Простолюдины вновь воспряли и шепчутся о вернувшемся Красном Колпаке. Они любят такие байки. А у аристократов от осознания того, что даже они не бессмертны, затряслись поджилки. Они начали излишне закручивать гайки в своих владениях, что мешает реформам Её Величества.

— Отец, давно хотел спросить. Почему ты выступаешь против королевы? Многие её реформы ведь ограничивают власть знати и расширяют права простолюдинов, — поинтересовался Айр.

— Она лишь снимает симптомы болезни. Надеется, что если убрать температуру, то зараза исчезнет сама собой. Пытается усыпить просыпающийся гнев народа, сделать простолюдинов сытыми и покорными. Это бессмысленное движение, процесс без результата. Нет. Чтобы перестроить королевство, нам нужен бурлящий котёл противоречий. Ничего нового не рождается без крови! — гневно изрекло отражение Хранителя Юга.

«Красивая фраза», — подумал Айр, прикидывая, скольким придётся заплатить кровью — а то и жизнью — за то идеальное общество, которое мечтал выстроить его отец.

Спорить он не спешил по двум причинам. Во-первых — это было бессмысленно. За последние три года Лотаринг убедился, что его обретённый отец был слегка — а может, и не слегка — помешан на своей идее. Настолько, что даже у самого "Чёрного Молотильщика" от него временами мурашки шли по коже. Что, впрочем, неудивительно: десять лет, проведённых в аду, сильно портят характер и психику. Во-вторых — он пока не мог предложить никаких реалистичных альтернатив тому кровавому очищению, что задумал его папаша. Возможно, для многих ужасный конец действительно предпочтительнее ужаса без конца.